На этот раз – да! - Корнуолл Лесия

Девушка двинулась дальше, и эхо ее шагов гулко отдавалось под сводами зала. Каменные стены словно шептали что-то ей вслед – вероятно, ей это уже мерещилось, а возможно, странный звук издавал некий зверек, прячущийся где-то в темном углу. У Меган не хватило смелости это проверить…

В одной из комнат оказалось совсем темно: потолок сохранился нетронутым, а в воздухе словно висело пыльное облако. Что-то коснулось вдруг щеки Меган, и она, вздрогнув, вскрикнула, но эхо собственного крика почти оглушило ее. Дрожащими пальцами девушка смахнула с лица липкую паутину.

Сквозь щели в обгорелых ставнях робко просачивались солнечные лучи, и Меган поспешно распахнула тяжелые створки. В комнату ворвался солнечный свет. Меган глубоко, всей грудью, вдохнула свежий воздух, поглядела на холмы, окружающие долину… Вон тот холм – это там стояла Майри Макинтош, ожидая своего потерянного возлюбленного? И Меган ощутила вдруг новый приступ печали. Вновь подул ветер, и пыль, подхваченная с пола, заметалась по залу – по полу словно затанцевали призраки…

…Жизнь покинула это место, ушли отсюда радость и счастье – в тот самый день, когда замок был сожжен дотла, а обитатели его изгнаны. И вот спустя семьдесят лет он все еще пребывает в запустении но… ждет, когда жизнь здесь возродится. Меган ощущала и это – древние камни словно молили о милосердии, о любви. Меган чувствовала это всем своим существом – она даже обернулась, чтобы взглянуть на дверь, ощущая комок в горле.

Но в дверях никого не было, в зале царила мертвая тишина – и сердце девушки вновь заныло от смертной тоски. Открытая ставня скрипнула, Меган ахнула и снова обернулась, точно ужаленная. Одновременно со скрипом ее чуткое ухо уловило вдруг тихое эхо чьего-то смеха, звуки волынок, чьи-то шаги по каменному полу… Подойдя к дверям, девушка выглянула во двор.

– Кто здесь? – снова крикнула она.

Но двор был пуст. Меган была здесь совершенно одна. От каменных плит тянуло холодом, он проникал под одежду, сковывая тело…

По коже девушки побежали мурашки – все было в точности так, как и говорил старый горец. Подобрав юбки, Меган поспешила прочь. Она бежала через двор, а в спину ей словно уперся чей-то ледяной взгляд, однако Меган была чересчур напугана, чтобы оборачиваться. Остановилась она лишь тогда, когда ступила на берег…

Тогда оглянулась. И увидела, как шевельнулась ставня… Сердце девушки на миг остановилось, а потом заколотилось с бешеной скоростью.

Но ветерок гладил ее по щеке, словно успокаивая, а из-за набежавшего вдруг облака проглянуло солнышко, и тотчас согрело озябшую кожу. Меган потихоньку успокаивалась.

– Это всего лишь ветер, – прошептала она. – Это только ветер…

Глава шестая

Мсье Лавалль хлопнул в ладоши, и по музыкальной гостиной усадьбы Дандрамми разнеслось звонкое стаккато.

– Будьте любезны, юные леди, встаньте в линию!

Учитель танцев стоял перед смущенными ученицами с самым что ни на есть чопорным видом и ждал. Меган вздохнула, когда Алана крепко ухватила ее за руку и силой заставила встать между ней и Сорчей. Да, на этот раз отвертеться не удастся… Меган не хотелось танцевать. Она дурно спала ночь – ей снилось, что она стоит одна-одинешенька в зале замка Глен Дориан, чего-то ожидая, на что-то надеясь, трепеща от ужаса. Потом раздался оглушительный стук в дверь, дубовые доски затрещали, дверь подалась… Чьи-то сильные руки сгребли ее за плечи – она боролась, силясь высвободиться, но все было тщетно. Обернувшись, Меган взглянула в чьи-то ледяные серые глаза… и проснулась.

Девушка наморщилась, пытаясь вспомнить лицо обладателя этих глаз, однако облик неведомого завоевателя, как и большинство сновидений, растаял бесследно в свете дня, оставив по себе лишь неясное чувство тревоги…

Мсье нетерпеливо притопнул ногой.

– Мы готовы, мсье, – произнесла Алана по-французски.

Брови мсье взлетели, казалось, к самому напомаженному коку, украшавшему его макушку.

– Готовы? Не может быть! Ведь вас всего лишь трое – как, по-вашему, вы будете танцевать втроем?

Меган задумчиво изучала учителя танцев. Он был так тонок и изящен, что напоминал птичку, скачущую по ветке, и отличался такой же беспокойностью. Он озирался, вытянув губы в трубочку, отчего они стали походить на заостренный птичий клюв, и то и дело вздрагивал.

– А разве здесь нет джентльменов? Ну хотя бы мальчиков?

– Наша… м-м-м… компаньонка вскоре к нам присоединится, надеюсь. Сейчас она с мамой, вдовствующей графиней Гленлорн, – на безупречном английском сказала Меган.

Мсье Лавалль владел французским и, разумеется, английским, однако ни слова не знал по-гэльски. Меган была не вполне уверена, что слово «компаньонка» подходит для представления великолепной мисс Каррадерз. Она не являлась ни камеристкой в полном смысле слова, ни гувернанткой, ни няней… Ее наняли для обучения девушек английскому языку, английскому этикету, английскому стилю в одежде, а также искусству скучнейшей и пустопорожней болтовни, которую так жаловали в английских гостиных. В обязанности упомянутой мисс входило и беспощадное искоренение всего шотландского. Сорча за глаза обзывала мисс Каррадерз Палачихой, Алана же звала ее Драконшей. Мисс была вездесуща, безжалостна и нетерпима ко всему «неанглийскому». Все трое ее воспитанниц отчаянно скучали по Кэролайн, своей бывшей гувернантке, милой и прелестной леди, что влюбилась в брата девушки Алека и стала его женой.

Как же невыносимо скучно все английское, дружно решили девушки. Мисс Каррадерз была не способна или же попросту не желала обучать их изысканному мастерству светского флирта и тонкой иронии либо преподать им урок искусных салонных сплетен… Меган и ее сестры уже могли по всем правилам попросить передать им булочки, сливки или сахар к чаю и даже потребовать стакан апельсинового сока и прочее в таком роде. Умели также поговорить и о погоде – мол, нынче облачно или ясно, тепло или холодно…

Мисс Каррадерз строго-настрого запрещала воспитанницам малейшие отклонения от банальнейшего списка тем для светских бесед, считая их единственно безопасными и приличными.

– В свете порой не знаешь, с кем говоришь – с графиней или даже с герцогиней. Важно уметь придерживать язычок, чтобы невзначай не обнаружить недостатков воспитания.

Если верить мисс, то воспитание Меган оставляло желать лучшего: она счастливо носилась босиком по холмам, приятельствовала с деревенской ребятней и детьми местных егерей. Боже, что сказала бы какая-нибудь герцогиня, узнав об этом? И что подумал бы какой-нибудь граф, узнай он, что Меган больше всего на свете любит отплясывать народные шотландские танцы на деревенских празднествах под музыку волынщиков, а еще пробовать эль и виски в компании приятелей из Гленлорна? И никакого апельсинового сока!

Девушка попыталась пошевелить пальцами ног внутри неудобных туфель для танцев, которые потребовала надеть мисс Каррадерз. «Ничего страшного, – сказала себе Меган, – Ичэнн вернется раньше, чем я пересеку границу Шотландии, а сюда, в Дандрамми, вряд ли занесет кого-нибудь из приличных английских женихов». Девушка улыбнулась. Нет, искусство вальсировать ей не понадобится, не нужно ей знать и как попросить по всем правилам свежевыжатого апельсинового сока…

Мсье снова захлопал в ладоши и приподнялся на носки:

– Компаньонка? Но нам больше не надобно дам! Нам не хватает джентльменов!

Сорча захихикала, Алана вспыхнула, а Меган горделиво выпрямилась.

– Наша матушка не позволит шотландским юношам и порога замка переступить, мсье, и полагаю, отсюда до самого Инвернесса не сыскать ни единого английского джентльмена! Мы здесь, в Дандрамми, словно в женском монастыре… Ну если не брать в расчет вас и мистера Грейвза, разумеется.

Сорча вновь хихикнула, но мсье снова нетерпеливо хлопнул в ладоши:

– Вот и позовите его.

– Мистера Грейвза? – подняла брови Меган.

– Oui. И поскорей, прошу, чтобы мы могли начать урок. Нам необходимы партнеры-мужчины, ну а если вы говорите, что, кроме него, мужчин тут нет…