Нечеловеческий фактор - Василий Головачев

– Зато мы понимаем, – обронил Грымов.

– Объясните.

– Выйдя на просторы Галактики, человек, увы, не приобрёл друзей, – покачал головой Воеводин. – Иначе мы давно дружили бы с кем-нибудь. Однако ни Орилоух, ни Маат, ни Магеллан, ни Великое Кольцо в центре Галактики контактировать с нами не спешат. Мало того что они не хотят с нами разговаривать, они даже не подпускают нас к себе.

– Значит, мы плохо себя зарекомендовали.

– Возможно, но факт остаётся фактом. Ясно, что нашим Суперструнником воспользовались чужие, Вирус, как ты его величаешь, умело встроив ускоритель в процесс решения собственных задач. Теперь получается, что мы лишние на этом празднике жизни, и нас необходимо ликвидировать.

– Наверно, они боятся, что мы помешаем им в дальнейшем? – предположил Грымов.

– Я не философ, – поджал губы Шапиро, – я физик. Поговорите со специалистами вашего Комкона, там много теоретиков-космопсихологов.

– А если мы откроем тебе все наши базы данных? – медленно проговорил Воеводин. – Выведем на материалы для служебного пользования… сможешь помочь?

– Я же говорю, я не… – Шапиро встретил взгляд руководителя «Сокола», замолчал, пожевал губами, криво улыбнулся, крякнул. – Чёрт, как вы умеете уговаривать!

– Я не чёрт, – возразил Воеводин.

– Допустим, мне интересно… что я должен делать?

– Только сначала мы подпишем меморандум сохранения тайны, – сказал Грымов.

– Без проблем! – поднял ладони Шапиро. – Я не болтлив, можете быть спокойны.

– У вас есть «вшинник»?

– Что?

– Пси-защитник, – пояснил Воеводин ворчливо, бросив косой взгляд на помощника.

– Ах, это… нет, мне он без надобности.

– Придётся вшить имплант.

– Зачем?

– По-моему, ты до сих пор не представляешь, насколько опасен наш противник. Если он с лёгкостью убирает целые цивилизации, то убрать одного человека для него – раз плюнуть.

Лицо Шапиро изменилось.

– Ты… так считаешь?

– После схватки с ЗД-Вирусом на Суперструннике мы обязаны предусмотреть все варианты, – сказал Грымов, посмотрел на спутника.

– Погибли восемнадцать наших парней, – сухо закончил Воеводин. – Профессионалов контрразведки и службы безопасности. Не считая других людей, попавших в переделку случайно.

– Я… я не знал…

– Теперь знаешь. Если для тебя такой риск непомерен, можешь отказаться работать с нами.

Глаза Шапиро вспыхнули, он с силой потёр ладонь о ладонь.

– Ну уж нет, мои дорогие, мне доставит большое удовольствие потягаться с этими вашим Вирусом!

Контрразведчики дружно встали.

– Тогда разреши откланяться. Мой помощник будет поддерживать с тобой связь. Надеюсь, мы добьёмся успеха.

Шапиро пожал обоим руки, проводил гостей до двери.

– Всего самого доброго. Никогда не думал, честно говоря, стать вашим сексотом. Где я – и где контрразведка?

– Важно сделать первый шаг, – проворчал Воеводин. – Мы тоже не родились контрразведчиками.

Дверь закрылась за ними.

Шагая к лифту, Воеводин сказал:

– Отвечаешь за него головой.

– Куда ж я денусь? – хмыкнул Грымов. – Нужен спец по особым поручениям, желательно не из нашего отобранного контингента.

– Горюнов.

– Я про него и подумал.

– У него допуск инспектора ФАК, может официально перемещаться куда угодно и посещать любые конторы.

– Понял.

Больше они о деле не разговаривали.

Глава 5

В поте лица

День двадцать первого июля начался со звонка начальника отдела, в котором работал Руслан.

Бывший муж Ярославы Влас Тихонов ушёл в отставку после инцидента на Суперструннике, и хотя Руслан не занял его место, всего лишь стал старшим инспектором, уход соперника его обрадовал. Терпения работать под началом «ошибки Ярославы» – как он называл этого чванливого и самоуверенного человека, у него не хватило бы.

– Бонжур, месье Горюнов, – сказал начальник отдела по-французски; его звали Люсьен Леблан, и он был французом до мозга костей.

Руслан почему-то ассоциировал его с известным литературным персонажем д’Артаньяном, хотя обликом он больше напоминал другого литературного героя – Сирано де Бержерака, блестяще описанного Эдмоном Ростаном[8], и полагал, что Леблану следовало бы возглавлять школу фехтования, а не отдел космоконтроля ФАК.

– Бонжур, месье Леблан, – бодро ответил Руслан, стараясь не разглядывать выдающийся нос начальника. – Слушаю вас внимательно.

– Мы получили разрешение, – кивнул Леблан, перешёл на русский, которым владел вполне сносно, – проконтролировать лабораторию «Венус вивенди», принадлежащую датскому биоконцерну «ОЭ». Там сегодня собираются показать добровольца, ставшего первым Неуязвимым благодаря заменителям органов тела.

– Я в курсе, – сказал Руслан. – Но концерн ведь располагается не в космосе, насколько мне известно?

– Не имеет значения, нам доверили. Разрешение получено, все материалы по теме найдёте в сейфе Стратега.

Стратегом называли главный инк Агентства, способный работать сразу с сотнями специалистов, имеющих на это допуск.

– Вопросы?

– Нет вопросов! – вытянулся Руслан, сдвинув каблуки; он продолжал играть роль верного служаки закона, и это ему удавалось без особого труда.

– Действуйте.

– Слушаюсь!

– Полно, полно, месье, – расплылся в лукавой усмешке Леблан, – не разбейте лоб, вы всё время норовите отдавить чью-то мозоль, так что не переусердствуйте.

– Рад стараться, ваше благородие! – отчеканил Руслан.

Изображение Леблана растаяло. Что он думал о подчинённом, понять было трудно, но едва ли ценил его усердие и умственные способности.

Руслан расслабился, размышляя над заданием.

Ему в третий раз предлагали заняться инспектированием деятельности наземных фирм и производств, в то время как отдел специализировался на контроле космических поселений человечества, и над этим стоило задуматься.

Снова вспомнилось, что первое задание касалось инспекции двух частных производителей информационных услуг – «Самсунга» и «Нокии», сотрудничество которых закончилось кибервойной и едва не привело к войне настоящей.

Горюнову пришлось вызывать спецназ, за что впоследствии пришлось ответить, несмотря на доказанную необходимость этого шага, что признала и Федеральная служба безопасности. А Руслан получил по электронной почте угрожающее послание от неизвестного «доброжелателя», что тот оторвёт ему голову, если он снова встанет «между застоем и прогрессом».

Второй раз его послали в лабораторию немецкой фирмы «Проктор энд Гембл», испытавшей «универсальную вакцину» от всех ныне существующих и прогнозируемых болезней.

Вакциной оказалась нанохихургическая программа, благодаря которой, по замыслу разработчиков, можно было уничтожать любой вирус в теле человека, любую инфекцию. «Нанохирург» – микрокибер размером с два десятка молекул – запускался внутрь и уничтожал вирусы, очищая кровь и поднимая тонус организма.

Руслан, ознакомившись с программой, заподозрил неладное, наложил вето на эксперименты на людях, но его не послушали и тайно провели опыт, что привело к рождению кошмарного злобного существа, сбежавшего из спецклиники и принявшегося охотиться на людей. Поймать и обезвредить его удалось с великим трудом.

Горюнова снова похвалили за предупреждение и правильные выводы, а он получил вторую эсэмэску, которая предлагала ему бежать с Земли подальше и не вмешиваться не в свои дела, в противном случае он тоже станет участником эксперимента, но уже в качестве подопытного.

– Интересно, какое послание меня ждёт после посещения «ОЭ»? – вслух проговорил он, начиная переодеваться в чёрно-белый уник официал-инспектора ФАК.

Головной офис и экспериментальный центр концерна «Оденс Эвентирпас» располагался на острове Фюн. Будучи в древнейшие времена местом поклонения верховному германо-скандинавскому богу Одину, остров впервые упоминался в хрониках девятьсот восемьдесят восьмого года. Столицей, то есть административным центром острова, стал город Оденсе, к двадцать четвёртому столетию занявший собой практически весь остров. Здесь, на берегу реки Оденсе-О, недалеко от старого причала (ему исполнилось шестьсот лет) и выстроил себе супернебоскрёб концерн «ОЭ».

Добравшись до Оденсе на метро, Руслан взял такси весёленького жёлтого колера – флайт «Рено» – и поднялся повыше в небо, чтобы приглядеться к урбанистическому европейскому пейзажу.

Башню концерна он увидел сразу. Её нельзя было не увидеть, так как более футуристического строения на острове не существовало.

Шесть изогнутых гофрированных труб, похожих на «щупальца», – иного слова не подберёшь, возносясь на сто метров, поддерживали четыре «этажерчатые» круглые башни разной высоты, собранные словно из глыб льда!

Основание башен издали казалось куполом медузы, полупрозрачным и льдистым, изогнутые края которого заканчивались бахромой каких-то конструкций. При подлёте эта бахрома распалась на стеклянно-ртутные решётки и спицы, скорее всего играющие роль антенн либо защитно-сторожевых устройств.