Путь в стаю (СИ) - Кузнецов Павел Андреевич

Приняв решение, я решительно поднялся — такой же обнажённый, с встопорщившейся плотью, реагирующей на близость моих женщин… особенно одной, ещё не до конца моей. Подошёл к юной О`Стирх, и прямо сбоку, как шёл, сграбастал её в свои объятия. Приник губами к страждущим поцелуя губам прелестницы. От одной лишь её близости так скрутило возбуждением, что из горла сам собой вырвался гортанный рык.

— Мама… больше не стоит… между нами?.. — сквозь поцелуй, не желая ни на секунду его прерывать, вопрошала рыжая.

— Плевать!.. На всё плевать!.. Ти права, больше не могу!.. В космос мораль внешников!.. Это Республика. Хочу тебя…

— Наконец-то я дождалась этих слов!.. — рыкнула эта чертовка в ответ, и не думая отдавать инициативу.

Её всю распирало от возбуждения. Мы целовались, жадно стискивая друг друга в объятиях, прохаживаясь по выпуклостям и чувствительным зонам ладонями, поглаживая, нажимая, даже легонько пощипывая. Это было наваждение, подлинное безумие. Какое там психическое расстройство! По сравнению с ним то, что мы сейчас испытывали — цунами на фоне лёгкого ветерка!

И всё же, несмотря на противодействие рыжей, я продолжал давить. И она под этим давлением отступала — не прижималась ко мне, не сдавалась, а лишь отступала. Шаг. Ещё шаг. И вдруг… Чертовка меня перехитрила. Когда наши ноги оказались по щиколотку в воде, Киса вдруг резко подалась вперёд, запрыгнула на меня, оплетая ногами талию, и этот её бросок напрочь лишил меня равновесия. А рыжая ещё и добавила, откинувшись назад, как на качелях… С шумом и плеском мы рухнули в воду, и хотя девочка сначала оказалась подо мной, но очень быстро сориентировалась. Я даже отдышаться не успел, как оказался лежащим на кромке «прибоя». Из воды выступала только верхняя часть тела, всё остальное было сокрыто за её кромкой, а сверху, пленив руки, бесновалась рыжая снежка. Её поцелуи уколами страсти пронзали шею, плечи, грудь… Вот она добралась до сосков, и я невольно застонал, забарахтался, но где там! Только новый укол возбуждения получил, на этот раз через имплант, и, окончательно задохнувшись желанием, лишился всякой способности к сопротивлению. Ну а Киса… Рыжая взяла меня. Видимо, именно так она всегда и мечтала — оседлав, спеленав руки за головой, жадно целуя, где ей вздумается, безостановочно ввинчивая чувственные уколы импланта. И не абы как ввинчивая. Все уколы шли отголосками поцелуев, как реакция на них, следом за естественной вспышкой желания.

Было кристально ясно, что Киса до того — была искусственной, ненастоящей. Она играла свою роль. Играла искусно, так, как от неё требовали старшие сёстры, зато теперь на мне бушевало овеществлённое пламя её темперамента, не сдерживаемое более ничем. И это пламя настолько разогрелось в тесноте зажатой до того створками рассудка и вынужденной необходимости души, что теперь грозило спалить нас обоих без остатка. Против огненной стихии, в которую превратилась республиканка, не было спасения. Да что там, даже её куда более опытные сёстры приподнялись из шезлонгов и с ошарашенным видом наблюдали за творящимся на их глазах действом.

— Вот это страсть! — протянула Милена с толикой зависти. — Даже я так не могу! Точно, вся в мать пошла… Валери, помнится, иногда так воспламенялась… Нет, определённо не зря мы Кошака к ней толкнули. В её пламени сгорят остатки его личной драмы.

— Как бы он не влюбился после такого… — протянула Тина. — Придётся её в стаю брать. Не хотелось бы пока — мелкая ещё.

— Я отважу, — махнула рукой Ртуть. — Переключу на себя. Он мой. Да и ты коготками поработаешь — он про всё забудет. Мы слишком сильно его держим. Он по-своему к каждой из нас привязан.

— Вы правы сёстры, что заставили их выплеснуть это безумие. Боюсь представить, что было бы, если бы оно продолжало жечь их изнутри. Пусть опалит их души. Там всё спечётся от жара, все треволнения утратят ценность и значение, — говоря это, Дара выглядела задумчивой. Её глазки блестели, в них отражались рыжие пряди беснующейся на мужчине снежки — словно блики подлинного огня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Часть 3. Путь в стаю

На все четыре лапы

Дальнейшие события закрутили нас в своём безумном водовороте. Получив своё, Киса едва ли не мурчала от счастья. Ещё бы! Девочка взяла на своих условиях такого «милого», как республиканки выражались, мальчика. То есть сильного волей, активного, тренированного — тем самым рыжая доказала окружающим, и самой себе в первую очередь, что она правильная республиканка. Вот и была теперь довольна, словно сытая кошка.

Мне тем более не было причины корчить из себя оскорблённое достоинство, ибо наше рандеву оказалось взаимным выплеском эмоций и потаённых желаний. Не только Киса пользовала меня, как хотела, но и я взял своё, попробовал эту юную снежку во всех мыслимых позах, и со всеми мыслимыми эмоциональными посылами. Мы подарили друг другу страсть, граничащую с помешательством, подарили нежность, граничащую с раболепством, подарили доверие, какого порой не возникает у самых трепетных любовников. А выплеснув и подарив, остались каждый при своём. У нас с рыжей не было столь сильной совместной памяти, не было «удара током» в момент знакомства или позже. Да и забродить нашим запертым внутри взаимным чувствам не дали опытные и предельно прагматичные кошки. Им это было без надобности, им нужна была не счастливая Киса О`Стирх, а эффективный кот с выдающимся потенциалом, ну и любовник конечно… и отнюдь не для рыжей, что характерно…

А раз снежка утолила своё неуёмное любопытство и своё не менее неуёмное сексуальное желание, её благополучно отправили восвояси. Без какого-либо противодействия с её стороны даже! Так, обменялись с ней контактами, обещали иногда созваниваться, а может и встретиться как-нибудь позже, когда нагрузка от адаптации в стае несколько схлынет.

Дальше на очереди была «Селенга». Тина очень трепетно отнеслась к её эксплуатации, так что первым делом направила на техобслуживание, снарядив для её сопровождения так удачно подвернувшихся под руку Старших. Месяц эксплуатации для яхты такого класса — конечно, смех, но мало ли как с ней обращались в отсутствие в Республике Тёмной Матери? Смерть здесь проявила достойную уважения основательность и прозорливость, ей не улыбалось, если в самый ответственный момент на корабле откажет что-то существенное. Забавно было, что подобную рачительность проявила девочка, которая ещё недавно прибеднялась, что, мол, некогда заниматься яхтой…

Однако основные события завертелись вокруг нас троих — меня, Тины и Милены. Высшая вбила себе в голову, что я должен как можно скорее попасть в стаю. Минуя любые тренинги в Ордене. Минуя привычные процедуры фракции валькирий. Поэтому девочки упёрлись в пусть и пластичную, но всё же вполне себе бюрократическую бюрократию Республики. Потребовалось подтвердить, что я и без первичной подготовки в Ордене могу быть допущен до работы в стае. А это, на минуту, вверение мне жизней без малого десятка элитных бойцов Республики, ведь любой сбой в моей работе как мечника мог легко обернуться трагедией.

Для создания необходимой документальной базы кошки подняли моих наставников во Внешних колониях, Силену, Диану — даже девчонки, которым я устроил тренинг на Ариале, пошли в актив, подтверждая мои высокие компетенции. Но решить всю массу проблем в один день не получалось. Так что пока всё будет утрясаться, Тина с Миленой приняли волевое решение отправить меня в стаю. Смерть так и сказала, что, мол, я ей нужен не для того, чтобы постель греть.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

И вот теперь, впервые за последний месяц, да и за предыдущие пару лет, меня вышвыривали в большую жизнь практически без поддержки. До того рядом была Валери, потом её кровные, потом кошки из дальней разведки, ну а в последний месяц — вообще кого только не было… Приучили меня девочки, что под боком всегда есть боевая подруга, готовая согреть, приласкать, прикрыть от обычного республиканского беспредела. Теперь же меня, словно того котёнка, взяли за шкирку и выкинули в большую жизнь. Но как всякий уважающий себя котёнок, я намеревался упасть на все четыре лапы — и даже не догадывался, что судьба приготовила мне последнюю подлянку аккурат на финишной прямой. Уже когда мы с Миленой стояли в космопорте, ожидая рейса, Ртуть нанесла свой предательский удар. И всё это с такими честными-пречестными глазами…