Здесь песок чище - Луис Бетанкур

Чино вышел из отеля через боковую дверь, которую заранее присмотрел на всякий пожарный случай. Издали он увидел, как полицейский и собравшиеся зеваки забрасывали песком пылающий костер, в который превратилась машина.

Через несколько кварталов он увидел своего маленького друга.

— Вы слышали взрыв, хозяин? — На лице мальчика был написан испуг.

— Да, конечно.

— Я уже поговорил с усатым. Машина готова, пойдемте со мной.

С важным видом делового человека мальчик повел Чино туда, где его ждал взятый напрокат автомобиль.

— Это был очень сильный взрыв. Таких здесь никогда не слышали. Странно, чтобы это могло быть? У нас нет ни партизан, ни крестьянских волнений, ни забастовок. Наша полиция занимается только охраной туристов, которые приезжают сюда спускать деньги. Наш городок спокойный, без скандалов. Нет здесь и привидений.

— Ты веришь в привидения? А я-то думал, что ты смелый малый, и даже поручил тебе охранять машину!

Мальчишка покраснел. Он не мог позволить, чтобы его мужское достоинство оказалось под сомнением. Но здесь речь шла не о смелости или трусости, а о сверхъестественных силах, о том, что было выше храбрости и воли смертных, о том, что требует уважительного отношения. Он помнил много разных ужасных историй, рассказанных родителями, дедушками, бабушками, которые в свою очередь узнали их от других стариков, или прочитанных им в иллюстрированном издании "Рассказы о ведьмах" — комиксах для несовершеннолетних. Чино, думал он, просто несведущий в этих очевидных и общепризнанных делах человек. Поскольку тот был его другом, мальчишка посчитал своим долгом просветить его:

— Дело не в храбрости. Я просто верю во все это. Если у вас будет возможность, съездите в долину. Там вам расскажут о Тепосотлане.

— Что это за долина?

— Та, что у подножия Попокатепетля. Это название вам что-нибудь говорит? Все туристы спрашивают о нем.

— А, знаю! Ты имеешь в виду вулкан Пуэбла.

— Да! Так вот, Тепосотлан — заколдованная индейская деревня. Об этом говорят все старики.

— Тепосотлан. Я где-то слышал о ней. Это, кажется, недалеко от столицы?

— Как же она может быть далеко, хозяин? Мой дедушка рассказывал, что он добирался туда пешком. Конечно, не сейчас, а когда зарабатывал на жизнь тем, что объезжал лошадей. Теперь его мучит ревматизм, каждая косточка болит. Но тогда он был молодым и ходил туда пешком к моей бабушке, то есть она в то время еще не была моей бабушкой. Дедушка был молодым и сильным. От него первого я услышал эту историю о заколдованной деревне. Он рассказал ее однажды за ужином, когда на дворе была гроза.

— Почему она показалась ему заколдованной?

— Разве вы не знаете, какими бывают заколдованные деревни? Там все время происходят странные вещи.

— Знаешь, дружок, не верю я всему этому. Единственно, кто мог околдовать твоего дедушку, так это бабушка, в которую он влюбился.

Чино положил руку на плечо мальчишке, а тот, войдя в роль и придав своему голосу еще более таинственные интонации, принялся рассказывать историю о дивных чудесах Тепосотлана:

— Говорят, что там по ночам на улицах появляется черный конь. Черный, как смоль. И без седока. От его ржания звенят канделябры в домах, и жители деревни помирают от страху. Язычки свечей сами по себе начинают колебаться, когда заржет этот черный конь без седока. Никто не осмеливается высунуться наружу, но те, у кого на это хватило духу, говорят, что это самый что ни на есть жеребец Эмилиано Сапаты[39], который разыскивает своего пропавшего хозяина.

— Слушай, Хорхито, а это интересно. Я слышал много историй о привидениях, но ни одной про лошадь. А почему это должен быть именно жеребец Сапаты? И почему именно там он ищет своего хозяина?

— Один старик, который воевал вместе с Эмилиано, говорил, что это он. А почему он ищет его там? Так это просто. Возле этой деревни Сапата скрывался. Он долго просидел там в пещерах. Это когда была революция. А еще раньше там тоже случались странные вещи, о которых рассказывали индейцы.

— Но ведь Эмилиано Сапата не верил этим рассказам. Он скрывался в пещерах, не обращая внимания на то, что индейцы считали свою деревню заколдованной.

— Эмилиано Сапата ничего на свете не боялся.

— Может быть, индейцы сами придумали все эти истории, чтобы отвадить от этих мест тех, кто мешает им спокойно жить? Тебе так не кажется, дружок?

— В таком случае они просчитались. Теперь все кому не лень хотят туда съездить: вдруг удастся увидеть черного коня. Мой дедушка рассказывал, что они едут туда на машинах, везут с собой фотоаппараты. Только старые привидения избегают всего нового. Туристы остаются с носом, но старики-то знают, что все это не выдумки.

Они уже пришли. Чино даже пожалел, что так скоро.

— Вон ваша машина, хозяин. Она не такая новая, как та, но… Вы что, не доверяете механикам? Или не хотите запылить ее? Вы, туристы, сорите деньгами, чтобы посмотреть то, что нам давно надоело.

Они вошли в контору усатого друга. Рядом стояла "тойота", вся в свежих заплатах.

Банковская контора в Мехико. Патрисио Санчес просматривает бумаги. Но это не балансовый отчет и не переписка с клиентами. Это полученные от разведслужбы США оперативные инструкции, как организовать убийство. На столе несколько телефонных аппаратов. Тот, на котором значится номер 531-01-21, издает тихий музыкальный звук. Патрисио поднимает трубку и подносит ее к уху:

— Алло.

В трубке раздается незнакомый голос:

— Слушай, Патрисио, у меня есть для тебя новость.

— Кто говорит?

— Это неважно. Слушай лучше, что я скажу. Ты помнишь того приятеля, что приехал недавно в Мехико?

— Я не знаю, о чем вы говорите.

— Ах вот как! Значит, тебя это не интересует. Тем хуже для тебя. А я-то хотел оказать тебе услугу.

— Выкладывайте, что у вас, или я вешаю трубку.

— Я уже сказал, что мне все равно. Это касается вас. Так говорить?

— Давайте кончайте побыстрее.

— Я говорю о твоем друге, который приехал из Майами. Тот самый, которого ты устроил в "Шератоне". Сантос, что ли?

— Я не знаю, о ком вы мне говорите.

— Думаю, что лучше было бы знать. Тогда денежки были бы целее. Видите, как доверять людям. Ты ему даешь деньги для одного, а он мчится спустить их в Акапулько. Разве это не возмутительно? По крайней мере, я так считаю и решил позвонить.

— Я не понимаю, о чем вы говорите. Давайте сделаем так: вы придете ко мне, и, если ваша информация будет интересной, я заплачу за нее.

— Я бессребреник, мне не нужно ни цента. Мне просто доставляет удовольствие помочь тебе. Я не имею и не хочу иметь ничего общего с этим сеньором Сантосом. Мир праху его!