Третий проект. Спецназ Всевышнего - Максим Калашников

Профессор смастерил установку, которая могла волочить сверхтонкие провода, экранированные стеклом, и утверждал: если собрать эти волосинки-проводки в кабель диаметром в советский железный рубль, то он на разнице температур между домом и улицей свободно даст ток в три киловатта мощностью. То есть, это может стать целым направлением в свободной, дешевой, энергетике, которая не загрязняет окружающую среду и не потребляет ни грамма горючего.

У Ощепкова есть ученики, которые и сейчас разрабатывают его идеи. Но нужны деньги на работы, на создание опытно-промышленных образцов и их испытания…

Вот электромагнитные структуризаторы Ощепкова. По каким законам работают – неизвестно. Но, установленные под капот автомобиля, они на десятки процентов снижают расход топлива. Сегодня России нужно увеличить валютные поступления? Сегодня нефтяники хотят поменьше продавать своего товару внутри России и побольше – на экспорт? Давайте сэкономим нефть в самой России, сократив потребление бензина в собственной экономике. Давайте поставим на свои авто эти структуризаторы. Вот иранцы, чтобы высвободить новые объемы нефти на экспорт, строят у себя атомные станции. А мы способны сделать то же самое с куда меньшими затратами.

– Однако судьба всех групп последователей Ощепкова достаточно трагична. Везде они сталкиваются с равнодушием чиновников и недоверием традиционных организаций. Видимо, общество еще не дошло до определенной ступени развития, – качает головой Николай Алексеевич.

Даниил Земляк. «Гравитон против инквизиции» («На грани невозможного», 05.02.2004 г

«…В конце 70-х наконец-то увидел работающий вечный двигатель своими глазами. Было это на улице Миклухо-Маклая, возле метро „Беляево“, в лаборатории Ощепкова. Павел Кондратьевич показал мне лампочку от карманного фонарика, к которой были припаяны две проволочки, не замкнутые ни на что: вторые их концы свободно висели в воздухе. А лампочка – горела! Изобретатель недолго томил меня неизвестностью. Поведал, что проволока сделана из хитрого сплава меди и алюминия: левый конец – чисто медный, правый – чисто алюминиевый, а по всей длине слева направо содержание меди плавно уменьшается, содержание алюминия – постепенно возрастает. Электрон вынужден с ускорением бежать от алюминия к меди: средняя скорость движения электронов в меди гораздо выше, чем в алюминии. Вот электрончики и бегут. А значит, идет ток. Отнюдь не нарушая законов термодинамики.

Это, кстати, означает, что двигатель Ощепкова все-таки не вечный. Более корректно называть такие устройства даровыми источниками энергии. Ведь электрон для дополнительного ускорения черпает энергию из кристаллической решетки металла, а она, в свою очередь, – из окружающей среды. Павел Кондратьевич Ощепков – во избежание веселых сомнений – был профессором, доктором технических наук, заслуженным деятелем науки и техники РСФСР, заслуженным изобретателем РСФСР, он – создатель отечественного радиолокатора. В годы моего с ним знакомства Ощепков возглавлял Общественный институт энергетической инверсии. В этом названии отражена суть эффекта: инверсия означает обратное движение, то есть энергия переходит от менее нагретого тела к более нагретому.

Легко представить, как вставала на уши официальная наука, стремясь «найти ошибку» в электроцепи, собранной изобретателем. Чем хуже это у нее получалось, тем изощренней трепали нервы ученому. В итоге Ощепков умер, не добившись признания энергетической инверсии…

Погожим днем минувшей осени позвонил незнакомый полковник и пригласил посмотреть в работе торсионную тепловую установку. Я тотчас примчался к неказистому одноэтажному зданию квартирно-эксплуатационной части. Возле него стоял «Зил-131» с красной надписью на желтом поле: «Аварийная передвижная тепловая станция „Гравитон“. На крутобоком красном баке генератора прикреплена стальная табличка с основными техническими параметрами. Читаю: потребляемая мощность – 80кВт, создаваемая мощность – 150кВт.

Красный бак – сердце тепловой станции. В нем вода с помощью установленного сзади мотора закручивается – примерно как в спускной воронке ванны. Затем эта закрученная вода по брезентовому шлангу подается в отопительную систему здания и по другому шлангу возвращается в бак. Замкнутый цикл. Без внешнего притока тепла. А батареи в здании постепенно разогреваются (само собой разумеется, что от теплоцентрали на время эксперимента здание отключено). Возле фланцев стоят термометры. Так вот, в «обратном» шланге, отводящем воду от системы, температура намного выше, чем в подающем. За счет этого эффекта КПД станции – 1,85. Хотя, как знают даже троечники, КПД всегда меньше единицы. Если хотя бы равен 1, старой физике конец!

Во избежание двусмысленности уточню: КПД действительно не может превышать единицы в замкнутой системе, то есть там, где дополнительной энергии взяться неоткуда. Это и означает, что вечный двигатель невозможен. Но в системе открытой, когда возможен приток энергии извне, КПД может быть любым – хоть 1000. Как в электросхеме Ощепкова. Или как в теплогенераторе, который просто запитывается энергией из окружающей среды.

Знакомлюсь с создателем «Гравитона». Валерий Петрович Котельников – бывший военный, ныне главный конструктор научно-производственного предприятия «Гравитон» в Сызрани Самарской области. Тепловая машина, которую он демонстрирует московским военным создана на основе патента № 216289, выданного в 2000 году.

В практической жизни установка «Гравитон» замечательно удобна и даже незаменима. Представьте: где-то прорвало трубу, и в лютый мороз дом остался без подачи тепла. А внутри здания лежат больные, младенцы – те, кто через час-другой может опасно заболеть. Пока там рабочие отыщут место прорыва и устранят аварию… Зато подогнать «ЗиЛ-131» с «Гравитоном» на борту – минутное дело. Час, другой, третий… Для этого потребуется чуток энергии на раскрутку воды и самая малость дизельного топлива.

За счет чего же, спрашиваю Валерия Петровича, нагревается вода и получается выигрыш в энергии?

– За счет гравитационного поля, – объясняет конструктор, – отсюда, кстати, и название – «Гравитон». Когда, к примеру, камень падает на землю – он ведь высвобождает энергию. Можно этой энергией воспользоваться? Так же, допустим, как пользуются энергией падающей воды на гидроэлектростанции? Эмпирически установлено, что в воронке при закручивании воды и образовании вихря она как раз и «заимствует» энергию у гравитационного поля Земли.

Рискуя обидеть недоверием скромного и симпатичного человека, со всей возможной деликатностью интересуюсь у Валерия Петровича: исследовал ли его машину кто-нибудь из авторитетных ученых.

Котельников улыбается понимающей улыбкой неоднократно «битого» изобретателя и вынимает из кейса протокол испытаний теплогенератора. Сызрань, 17 июля 2001 года. В документе зафиксирован КПД, равный 1,83. Подписи директора НПП «Гравитон» А. Вдовиченко, доктора технических наук из Москвы, академика Российской академии космонавтики П.Лебедева и члена-корреспондента Международной академии информатизации А. Изаксона не оставляют сомнений.

В переводе на обывательский роль этого документа такова: если кто-то сочтет военного инженера В.П. Котельникова сошедшим с ума, к нему в компанию придется приписать как минимум еще троих серьезных ученых. Это, что называется, индульгенция против инквизиции. Впрочем, могут резонно возразить: экспертами должны быть люди, во-первых, непричастные к данной машине, а во-вторых, узкие специалисты в нужной области, то есть, в нашем случае, теплофизике. В испытании «Гравитона» эти условия не были выполнены. Однако подобный теплогенератор «Мост», созданный специалистами тверского НПП «Ангстрем», прошел полноценные метрологические обмеры в теплотехнических организациях. Причем кроме российских специалистов дотошную проверку машины провели южнокорейские коллеги. Кстати, установками типа «Мост» вот уже семь лет отапливаются многие административные здания вдоль железной дороги Москва – Санкт-Петербург…

«Научная палата лордов», как не без яда назвал главную Академию наук один из действительных ее членов, агонизирует, дни ее авторитарного диктата в отечественной науке сочтены. Сегодня «отменить» торсионные поля – не менее анекдотичная задача, чем два столетия назад у французских научных пэров: не обсуждать метеориты, поскольку общеизвестно, что камни с неба падать не могут…

Новое научное направление – торсионная физика – пока еще не оформилось: слишком много помех, «большая дорога», а проблема дорог в нашем Отечестве всем известна… Однако разрозненных наработок уже так много, что не замечать их становится все трудней.

Более того, близкий энергетический кризис, которым – как новым апокалипсисом – частенько запугивают нас, может отодвинуться в бесконечность. Энергия гравитационного поля, энергия вакуума – эти бочки, возможно, бездонны. Другое дело – мы еще социально не готовы к свалившемуся на нас счастью. Придется Кузбасс засадить акацией, бросить Надым и Уренгой, цены на нефть перестанут волновать умы современников, всей энергетической отрасли придется записываться на курсы переквалификации… Не исключено, что это проблемы похлеще нехватки мазута на Камчатке. Но, наверное, не родился еще такой гений, который сумел бы остановить прогресс.