Темный огонь (ЛП) - Кристин Фихан

- Она может отказаться от него, не так ли? Я имею в виду, это современное время. Мужчины не могут только удержать женщин против её воли, или могут они?

- Как только мужчина карпатец произносит ритуальные слова к своему истинному Спутнику жизни, они связывают душу к душе. Она не может избежать этого, - сказал Юлиан мягко.

- Почему? - спросила Темпест, поворачивая голову, чтобы принести Дарию полную пользу ее порицающих зеленых глаз.

Дарий не вздрогнул или даже не выглядел кающимся. И при этом он не соизволил, чтобы ответить ей. У него была смелость, чтобы выглядеть удивленным.

- Истинный Спутник жизни - это без вести пропавшая другая половина нашей души, ритуальные слова связывают душу назад снова. Нельзя существовать без другой. Это очень, - Юлиан, подыскивал правильное слово, - неудобно быть кроме Спутника жизни.

- И человек может связать женщину с ним, хочет ли она это или нет? Темпест была поражена. Она не была полностью уверена, что поверила ему, но если это было так, это было бы варварским. Полностью варварский.

Дарий окружил ее плечи здоровой рукой.

- Только факты, милая. Женщины редко знают свое собственное мнение. Но женщина не может избежать потребности собственного Спутника жизни, также. Он ее другая половина, также, ты видишь.

Не учитывая его рану, Темпест отпихнула его далеко от себя. Он не сдвинулся с места даже на дюйм. Она знала, что он дразнил ее, смеялся над нею, хотя его лицо оставалось совершенно невыразительным.

- Ну, я не верю этому так или иначе, я не Карпатка, таким образом, это не может работать со мной. И я собираюсь поговорить с Синдил об этой ерунде.

Дарий поцеловал сторону ее шеи. Не краткий, неуловимый поцелуй, а тот, который задержался, который послал крошечную дрожь вниз по ее позвоночнику, послал огонь, танцующий в ее кровотоке. Она впилась взглядом в него.

- Я думала, что мы согласились ничего подобного. Разве у нас не было долгой дискуссии об этом?

Его зубы прикусили ее ключицу, его подбородок, подталкивающий в стороны вырез ее рубашки, чтобы найти там голую кожу.

- Мы? Я, кажеться, не помню.

- Ты вспомнишь все остальное. Темпест приложила все усилия, чтобы казаться серьезной, но это было трудно, когда электричество образовывало дугу между ними. - Дарий, тебе причинили боль. Поступать как он, не так ли? Мы нуждаемся в фельдшерах и носилках и может быть с десяток обезболивающих таблеток.

Он двигался с легким, знакомым изяществом, жидким и податливым с силой крови древних, текущей в его венах. Его рука была трудной скалой вокруг ее талии, беря ее с собой в ваннуу.

- Я должен убрать зловоние убийства от себя, Темпест, прежде, чем я смогу трогать тебя должным образом.

Это вышло неожиданно, признание. Темпест коснулась его ума, с удивленной непринужденностью, с которой она могла достигнуть подвига. Он чувствовал горе. Не для тех, которых он убил в сражении. Он был прагматически настроен в этом; он сделал то, что было необходимо для его людей и сделает это снова. Он защитил бы Темпест, не чувствуя раскаяние или печаль за тех, кто был достаточно злым, чтобы угрожать ей. Но он чувствовал горе для своей неспособности прибыть к ней как невинный человек. Он не хотел, чтобы она рассматривала его как животное, недисциплинированного убийцу. Он хотел, чтобы она поняла, что он был творцом правосудия, очень необходимого для его людей.

Он взял ее в ванну с ним под воду, которую чувствовалась прохладной на ее горячей коже, вдыхая назад некоторую жизнь в ее истощенное тело. Очень тщательно она отмывала кровь с его плеча и спины, сердито вздрагивая при виде ран. Она налила шампунь на его густую копну волос, массажируя его скальп нежными пальцами. Дарий склонил голову вперед для её удобства.

Несмотря на ее истощение, оказываясь прижатой голой к нему, послал взлет ее пульса. Его тело взывало к жизни, напряженно подталкивая толщиной напротив нее.

- Мы возможно не можем, - шептала она. Но ее язык лизнул и поймал капельку воды, бегущая по его животу. Она прослеживала путь все ниже, чувствуя захват его тела. Ее руки, по собственной воли, заскользили по его бедрам, массировали, разминали, прослеживая твердвые мышцы его ягодиц.

Она любила чувствовать его шероховатость волос на кожи напротив ее мягкости. Он ее заставил чувствовать себя красивой и женственной. Горячая и беспокойная. Голодная и сексуальная. Он ее заставил чувствовать в безопасности, как будто она никогда не будет снова одна. Она цеплялась за него, прижимаясь близко к убежищу его тела

Дарий отозвал свой ум далеко от ее дразнящего рта. Она свисала с истощением. Он может иметь ее - она никогда не отказала бы ему, и он знал, что мог гарантировать ее удовольствие - но ее тело жить не могло без отдыха и питания. Прежде, чем все добавляют, ему необходимо увидеть ее здоровье и защита.

Он поднял ее голову, таким образом, он мог поцеловать ее мягко, нежно.

- Ты права, детка, - сказал он мягко. - Мы возможно не можем, пока ты не отдохнешь. Я хочу, чтобы ты поспала.

Он держал ее здоровой рукой напротив его, в то время как вода лилась каскадом по ним, смывая зловоние крови и смерти.

- Заставь меня походить на тебя. Ее слова были настолько негромкими, едва заметными даже с его острым слухом, что он не был уверен, что услышал ее правильно. Возможно, его ум просто играл трюки с ним.

- Темпест? Он сказал ее имя напротив ее шеи, его сердце стучало с искушением. Он закрыл глаза, молясь относительно силы, чтобы сопротивляться бархатному соблазнению ее слов.

Она подняла свою голову так, чтобы ее изумрудные глаза могли исследовать его лицо.

- Ты можешь сделать это. Сделай меня такой как ты. Тогда ты мог бы отдохнуть без беспокойства. Сном, которым ты должен спать. Только сделайте это, Дарий. Возьми мою кровь, и дай мне твою. Я хочу, чтобы ты жил.

Было решимость в её голосе, в её уме, но все же ее тонкое тело дрожало от чудовищности того, что она собиралась сделать. Ее мысли были сосредоточены только на нем, на его благосостоянии. Дарий застонал, борясь с эгоистичным животным, тот, который хотел все это - его Спутницу жизни, огни экстаза, горящие между ними для всей вечности. Она не понимала то, чего это будет стоить ей. Солнце. Кровь. Охотники. Люди, ненавидящие, чем она стала бы. Даже опасность такого эксперимента.

Его пальцы накручивали ее волосы в его руках.

- Мы не можем, Темпест. Мы не можем даже рассматривать такое действие. Не поднимай это снова, поскольку я не знаю, есть ли у меня сила, чтобы отказаться от такого искушения.

Ее рука погладила его лицо, посылая живой огонь, проникающий в его тело, пока он не мог думать только о обладание ею.