Дар (СИ) - Анастасия Штука

— Я не понимаю, — потрясенно проговорила Хале дрожащим, испуганным голосом, поднимая на нее мятущийся взгляд.

— Его невозможно опоить зельями, — резко бросила Зиберина, с силой сжимая руки в кулаки, чувствуя, как острые ногти впиваются в нежную кожу, — поэтому я нанесла на свои губы такое количество мощного снотворного, что его хватило бы на всю личную стражу. И спровоцировала короля на близость, ведь это казалось лучшим выходом из сложившейся ситуации. Зелье с первой секунды свалило бы с ног любого, даже самого сильного человека, а он не замечал его действия. Он целовал меня, Хале, целовал так, словно безумно страдал и скучал все эти годы. Касался так, будто никогда не прикасался ни к чему более хрупкому и драгоценному… И все это время постоянно повторял это придуманное им прозвище, которым любил меня называть: Золотая… А я отвечала на его поцелуи и ласки, зная, что отравляю его.

— Зиберина, — голос ведьмы сорвался, превратившись в хриплый стон.

— И это был наш единственный поцелуй… Он на самом деле был так счастлив, я просто кожей чувствовала исходящее от него тепло, ведь обычно он излучает холод…

Хале торопливо опустилась на колени перед сидящей с опущенной головой девушкой, с силой сжимая в своих руках ледяные пальцы, пытаясь согреть их.

— Не спорю, то, что ты сделала, жестоко. Но он причинил тебе столько страданий, что твой поступок легко понять.

— Вот только простить невозможно. Я не смогу простить его себе, не смогу…

— Но ты так же знаешь, что он никогда бы не отпустил тебя, удерживая при себе до тех пор, пока ты не поддалась бы, сломленная одиночеством и отчаянием. Разве это менее ужасный поступок, чем тот, что совершила ты? Он это заслужил!

— Такого никто не заслуживает, Хале. Никто…

— Пройдет время, и ты перестанешь винить себя. Подумай, без этого обмана ты никогда бы больше не встретила никого из нас и не увидела свою маленькую тезку. Не говоря уже о том, что тебе пришлось бы целую вечность сидеть в этом проклятом дворце взаперти…

— Я знаю, Хале. Вот только примириться со своей совестью оказалось сложнее, чем я думала…

После тяжелого разговора с ведьмой, Зиберина, как ни странно, немного успокоилась. Пропала давящая тяжесть и постоянное чувство звериной, снедающей ее душу тоски. А прелестная и чудесная новорожденная девочка окончательно прогнала из ее головы все темные и мрачные мысли, заставляя постоянно улыбаться и смеяться.

Она, как обычно, играла с малышкой, забавляя ее звенящей погремушкой, за которой пыхтящая крошка заворожено следила поблескивающими глазенками, когда в детскую торопливо влетела запыхавшаяся Хале. Зиберина подняла голову от колыбельки, вопросительно изгибая бровь.

— Ты должна это увидеть, — дыхание ведьмы срывалось из-за быстрого бега, она то и дело глотала воздух.

Зиберина мрачно последовала за выскочившей из комнаты Хале, озадаченно хмурясь. По пути, она, запинаясь и сбиваясь, рассказала о том, что ее сестру сразу же после перехода схватила стража и поместила в тюремную камеру, правда, обставив ее с максимальным комфортом, учитывая то, кем она была. Несколько раз в день служанка приносила ей еду, но каждый раз заставала ее лежащей лицом к стене. Она пыталась заговорить с пленницей, но та никогда не отвечала. А сегодня, принеся ей завтрак, женщина, едва войдя в камеру, с криком выскочила назад, переполошив стражу. Оказалось, что Маара за это время постарела сразу на десятки лет, превратившись в старуху. И как не пытались маги прекратить старение, процесс оказался необратимым.

— Я думаю, это из-за того, что она так далеко от проклявшего ее Райнира. Ты говорила, что это он наслал на нее заклятие вечной жизни. Но в случае твоей сестры, оно просто не позволяло ей угасать, а не защищало так, как это было с тобой.

— Я смогу найти способ помочь ей.

— Нет, здесь замешана слишком могущественная и темная магия, которая не позволяет вмешиваться никого из посторонних. Надо сказать, король знал, что делает… Видимо, это понимает и она, потому что неожиданно попросила позвать тебя.

Зиберина знала, что ей предстоит тяжелое испытание, но все равно была потрясена до глубины души невероятным зрелищем слабой, едва дышащей седовласой старухи, некогда прекрасное лицо которой было покрыто сетью глубоких морщин, а яркие, поражающие блеском глаза едва светились тусклыми огоньками. Маара лежала без сил на постели, тяжело и хрипло дыша, обводя комнату диким взглядом. Едва заметив ее, она искривила потерявшие былую четкую форму губы в кривой усмешке.

— Ты пришла… Не могла не прийти, ведь ты так благородна…

— Ты хотела меня видеть, чтобы обменяться прощальными колкостями? Жаль тебя разочаровывать, я не доставлю тебе такого удовольствия.

— Нет, это было бы слишком просто. Все эти невыносимые годы я мечтала о том, чтобы доставить тебе такую же боль, какую ты причинила мне. И ты сама подарила мне прекрасную идею, вновь сбежав от ненавидимого тобой Райнира. Ты что-то сделала с ним, иначе он никогда не позволил бы тебе ускользнуть. Возможно, убила или отравила, ведь ты давно освоила премудрые науки зелье варения. И так спокойна и довольна жизнью теперь, что я просто не могу уйти так просто, оставив тебя в счастливом неведении. Хочу рассказать тебе историю, которая началась еще до твоего и моего рождения, — тяжелый, жестокий приступ кашля заставил ее замолчать, терзая хрупкое, ссохшееся тело.

— Моя мать никогда не любила нашего отца, за которого ее выдали родители. Нет, не против воли, ведь она всегда мечтала занять почетное место королевы, получив власть и силу. Но она не хотела ею делиться, а Лиарм был слишком здоровым и крепким мужчиной, к тому же внезапная смерть от болезни или отравления вызвала бы подозрения. А первой, на кого они бы пали, была получающая все вдова. Вместе с моей матерью во дворец пришла и ее кормилица, верой и правдой служившая ей много лет. Ты ее, конечно, не помнишь: никто не замечал эту серую и незаметную тень, которая следовала за ней по пятам. А напрасно, она была очень умна. Именно Хина нашла выход: обратилась к колдуну, живущему в Ривиаре, но тщательно и мастерски скрывающего свою сущность. Она узнала, что он был вынужден покинуть родину из-за того, что родные и близкие начали бояться его растущей с каждым днем силы. Хина и моя мать заставили его помочь им в обмен на ответную услугу. Райнир согласился, потому что не видел ничего плохого в том, чтобы помочь женщине обрести долгожданное счастье и стать матерью.

Но этого им показалось мало, и они завлекли его во дворец, пытаясь шантажом заставить его помогать им и дальше. Вот только потерпели поражение в этом противостоянии. Хина, увлекающаяся магией, попыталась вызвать демона, способного заставить его подчиниться… Вместо этого разъяренная, кровожадная тварь, вытащенная неизвестно откуда набросилась на них. По иронии судьбы, Хину и меня успел защитить от неминуемой смерти Райнир, а мать, спасаясь от зверя, упала с балкона.