Долгая дорога к тебе - Ксения Вайсман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Нет. У нас состоялась одна встреча, перед его восемнадцатилетнем, двенадцать лет назад, и он дал мне явно понять, что я ему не нужен. У него есть отец, который вырастил его. На этом все и закончилось.
- Но ты же знаешь, кто он, где он? – продолжал задавать болезненные для себя, но такие важные вопросы.
- Да, я знаю, как он выглядит, чем занимается, на этом все, - пожал плечами Стас.
- Знаешь, я так разозлился на тебя, когда услышал про брата. Мне показалось, что я теперь тебе точно не нужен, - впервые честно, без иронии и сарказма, признавался Илья в своих чувствах.
- Ну что ты такое говоришь?! Пойми ты, наконец, я люблю тебя! Я действительно переживаю за тебя, просто я не умею правильно это выражать. Но обещаю, что с этого дня, все будет по-другому. Я так перепугался, когда мне позвонил Олег.
- Олег? – удивился Илья.
- Да, я просил его последить за тобой, чтобы ты глупостей не натворил, и что толку? Я безумно перепугался. Я сразу вспомнил тот звонок, когда мне сказали, что вы с мамой попали в аварию, - покачал головой Стас, - Я знал, что не переживу, если тебя не станет.
- А разве я тогда ехал с мамой? Я этого не помню, - удивился Илья.
- Да, ты ехал с ней, ты сам как-то выбрался из машины, - говорил Стас с комом в горле, вспоминая то, что он тогда пережил, - И как-то смог вытащить из горящей машины маму, - договорил Гаврилов и на секунду зажал пальцами глаза, дабы там не появились слезы, - Но она уже была мертва.
- Я ничего не помню, - качал головой Илья.
- Я знаю. Ты был очень испуган, у тебя был сильнейший шок, ты кричал во сне, много плакал, начал выдергивать волосы… Психиатр сказал, что это слишком большой стресс для детского сознания и предложил гипноз.
- Гипноз?!
- Извини меня, я позволил себе такое, но только во благо тебе. Ты стал спокойно спать и считал, что остался в тот вечер дома, а я увез тебя в Англию, чтобы никто из окружения и детей в классе не смог бы тебе рассказать правду… Прости меня, наверное, я был не прав. Ты был добрый, открытый, нежный мальчик. Очень ранимый. Мне казалось, что твоя чувствительность – это слабость характера, что перешла к тебе от мамы. Совсем забыв о том, что когда-то я тоже мог и любить, и страдать, и переживать. Я был жестким и отстраненным, не показывал тебе своей любви, не давал тебе проявлять эти чувства ко мне. Мне казалось, что я лучше знаю, что тебе нужно. Я затолкал тебя в этот университет помимо твоей воли, а потом дико удивлялся, почему ты не учишься, а только прогуливаешь мои деньги? Мне казалось, что сбылись мои самые страшные опасения, и ты превратился в мажора и алкоголика. Год за годом я отгораживался от тебя стеной.
- Пап, но эту стену ты строил не один, я старательно помогал тебе.
- Знаешь, когда-то такой же стеной, я отгородился и от твоей мамы, поэтому она начала пить, поэтому она пьяная села за руль, поэтому разбилась, - наконец Стас произнес вслух то, что столько лет сидело у него в душе и разъедало изнутри.
- Мама пила? – удивился Илья, поскольку никогда раньше не слышал от отца о маме ничего плохого, а тем более про ее пристрастие к алкоголю.
- Да, особенно последний год. Сначала с подружками в клубах и на мероприятиях, а потом просто дома, одна, - пожал плечами Стас, - Я лечил ее, но не помогло. Я тогда не понимал, что она пьет от того, что не счастлива. Также как и ты. Ты хочешь забыться в бутылке виски, потому что ты не счастлив… Я не могу себе простить, того, что не стал для нее таким мужем, о котором она мечтала. Я слепо повторял свои ошибки и во взаимоотношениях с тобой. И получил тот же результат. Я благодарен Богу, что он дал мне возможность все осознать и исправить, - Стас сжал руку сына.
- Пап, - сказал Илья, закусив губу, чтобы не дрогнул голос, - И ты прости меня, я сам столько натворил! Я же действительно в какой-то момент стал «никчемным мажором». Я считал, что мои карманы полны денег и этот мир мой, я устанавливаю законы и правила. У меня нет друзей, вообще нет. Тех, кто реально переживал за меня и хотел вразумить, я послал сам, а остались только те, кто готов гулять за мой счет. Им все равно, что со мной, что я думаю, главное, чтобы бабло лилось рекой. Я решил, что все девушки продажны, но ведь я сам только таких и выбирал. Я был в тех местах и общался с тем, кто готов любить любого, если у него золотая карта…
- Давай попробуем, жить по-новому, - предложил отец.
- Давай, - улыбнулся Илья, - Знаешь, я хотел бы познакомиться с братом, - вдруг огорошил отца Илья.
- Зачем? – Стас как-то съежился.
- Ну, он же мой брат. Мы друг друга не бросали и не предавали, мы просто не знали друг о друге. Мне кажется, я имею право знать его, а он меня. Может быть, мы ходим мимо по улице и ничего не подозреваем, - предположил Илья, не зная, насколько прав.
- Тогда, много лет назад, он явно дал понять, что у него прекрасная семья, мама, папа, сестра. Я думаю, брат ему не нужен, так же как и родной отец, - предположил Стас.
- Жаль, - поджал губы Илья.
Глава 45
Глава 45
В палату к Илье заглянула Алия и сказала Станиславу Олеговичу, что пациенту необходим отдых, Гаврилов кивнул в знак согласия и, пообещав приехать завтра, вышел из палаты. По пути Стас еще раз зашел в ординаторскую, чтобы сообщить Дмитрию, что уходит. Дима тоже собирался домой, поскольку его дежурство закончилось без малого два часа назад.
- Можно? – постучав, спросил Гаврилов.
-
