Ментаты Дюны - Брайан Герберт

Когда я рассказывала Преподобной Матери о своем прогнозе, я не сказала, что точно знаю, как она поступит – пойдет к краю пропасти, а вы обе в конце концов сделаете ее самоубийство ненужным…

Ракелла удивилась.

– Я собиралась прыгнуть, если понадобится.

– Вы могли так думать, Преподобная Мать, но из прогноза я поняла, что произойдет. Стыдно признаваться, что я утаила это от вас, но от вас требовалась абсолютная убедительность. Валя и Доротея не должны были сомневаться, что вы прыгнете к смерти.

Ракелла слабым голосом сказала:

– Я была готова прыгнуть и прыгнула бы, если бы не поверила, что Валя и Доротея будут работать вместе и покончат с враждой.

Доротею тронул искренний тон старухи.

Слабый смех Ракеллы был всего лишь судорогой при выдохе.

– Учитывая все обстоятельства, я предпочла умереть в своей постели, окруженная вами. – Подняв брови, она взглянула на Фиеллу. – Хоть ты и обманула меня, я все равно бы сделала необходимое.

Сестра-ментат отвела взгляд.

– Мой прогноз говорил, что это необходимо.

– В будущем ты станешь сообщать Преподобной Матери все подробности прогноза. Все детали.

Молодая женщина наклоном головы выразила согласие.

Ракелла потрепала ее по руке и сказала двум другим женщинам:

– Фиелла молода и упряма. Она будет крепким орешком для новой руководительницы Ордена, но у нее добрые намерения. Этот алмаз еще нуждается в шлифовке.

Изображая нетерпение, Валя спросила:

– Кто станет вашей преемницей, Преподобная Мать? Я хочу быть уверена, что на вас снизойдет покой и вы сможете спокойно почить.

Поудобнее усевшись среди подушек, Ракелла сказала:

– Мой выбор не стал выбором, в этом нет необходимости. Доротея и Валя, вы обе отдадите свою силу и настойчивость нашему будущему, и каждая из вас знает, что нужно делать. Я хочу, чтобы вы руководили Орденом сестер вместе, чтобы правоверная школа на Салусе и школа на Уоллаче-IX объединились. Найдите способ связать всех сестер и учениц, возьмите части и скуйте из них прочное целое. Трудитесь как товарищи.

Доротея поклонилась, принимая решение, но в темных глазах Вали застыло неверие.

– Работы для вас обеих более чем достаточно, – продолжала Ракелла. – Сотрудничайте. Вновь и вновь повторяйте это себе и действуйте соответственно с ним. Сотрудничайте. Вы обе – Преподобные Матери. Распределите обязанности. Восстановите наш расколотый Орден и снова сделайте его сильным.

Валя медленно кивнула.

– Мы постараемся, Преподобная Мать.

Доротея выпрямилась у постели старой женщины, глубоко вздохнула.

– Согласна. Отныне мы будем бороться с внешними врагами, а не с внутренними.

На морщинистом лице Ракеллы появилась широкая улыбка, и старуха вдруг показалась очень усталой.

– Теперь, когда конфликт между моими сестрами разрешен, я довольна.

Она облегченно вздохнула; казалось, она вот-вот расплачется, словно завершила долгую и трудную работу.

Ракелла подозвала Доротею поближе.

– Прежде чем я уйду, хочу кое-чем поделиться с тобой, внучка. – Она прижала указательный палец к виску. – Наклонись ближе, еще ближе, и прикоснись ко мне лбом… вот так. У тебя есть Другая Память, но нет всех моих воспоминаний.

Доротея помешкала, потом подчинилась. Когда их кожа соприкоснулась, она ощутила внезапную вспышку, словно открылись какие-то шлюзы. В ее сознание хлынули информация и воспоминания; ей передавались знания, огромные богатства прошлых жизней и опыта. Она вбирала надежды бабушки, ее мечты об Ордене – все те сведения, которые Ракелла держала при себе, и сейчас доподлинно узнала, что здесь, на Уоллаче-IX, есть компьютеры! Она едва не отшатнулась, когда это открылось ей, но не успела – Преподобная Мать морщинистой рукой прижала ее голову, с удивительной силой удерживая ее на месте.

Вместе с информацией приходило и более широкое понимание, поразительные выводы… но вот поток данных постепенно иссяк. Мысли сверкнули, потускнели и исчезли… а с ними и сама Преподобная Мать. Несколько мгновений спустя она умерла.

Доротея заморгала, распрямилась и посмотрела на Ракеллу: та казалась спокойной, исполненной мира, но опустошенной.

Ошеломленная потерей Фиелла, придерживаясь за стены, вышла из комнаты и плотно притворила дверь.

Валя недоверчиво посмотрела на тело Преподобной Матери, потом на Доротею. Она, казалось, оцепенела от страшной потери.

А Доротея теперь знала все. Она вобрала в себя грандиозный объем знаний Ракеллы, ее мечты, ее амбиции, ее сложные планы. Несмотря на ужас, оттого что обнаружила компьютеры, Доротея нехотя поклялась уважать последнюю волю бабушки и сосредоточить усилия на том, чтобы представление Ракеллы о будущем человечества осуществилось. Сейчас она понимала очень много! Доротея теперь обладала силой и знаниями – всем необходимым, чтобы сделать Орден сестер могучим и великим, каким он должен быть, – единым и всесильным.

Но если они с Валей должны быть товарищами, партнерами, Преподобными Матерями, несущими равную ответственность, почему Ракелла передала всю свою жизнь и все свои воспоминания только Доротее? Чтобы быть равными, они с Валей должны обладать одинаковыми возможностями, силами и знаниями.

Возможно, Преподобная Мать что-то почувствовала… возможно, сестра Валя была не вполне достойна доверия?

Пошатнувшись, Доротея погрузилась в новые знания, пытаясь расшифровать мыслительные процессы древней женщины, но сведений было чрезвычайно много, и, чтобы в них разобраться и оценить, ей потребуется немало времени. Может быть, во время долгого обратного полета на Салусу Секундус – она собиралась обо всем доложить сестрам – она разберется.

Ее размышлениям помешало смятение, внезапно возникшее в Другой Памяти. Голоса предков звучали нестройно и шумно. Проснувшиеся голоса ее предков – среди них голос самой Ракеллы – что-то кричали. Предупреждали!

Доротея увидела, что Валя стоит у постели мертвой Преподобной Матери и смотрит на нее очень странно.

Валя пыталась смириться с тем, о чем только что объявила Преподобная Мать. После стольких ожиданий, после стольких стараний проявить себя она должна разделить власть с женщиной, едва не уничтожившей школу на Россаке?

Вздор. Вдобавок перед смертью Ракелла как-то очень странно обняла Доротею. Это вовсе не равенство. Валя не верит этой сестре-предательнице, какими бы любезностями они ни обменивались. Доротея – зло.

Отшатнувшаяся от кровати Доротея казалась ошеломленной. Через закрытую дверь Валя слышала, как в коридоре плачет Фиелла.

Действовать следовало быстро. У Вали были цели и решимость их достичь. Но исполнить свои желания она могла только как единственная Преподобная Мать – и ради Ордена сестер, и ради дома Харконненов. И сейчас пора пришла.

Доротея отвела взгляд от мертвой Преподобной Матери, глубоко вздохнула.

– Теперь будущее Ордена сестер зависит от нас.

– Ошибаешься. Только от меня.

Валя оценила Доротею, ее реакции, рефлексы… слабости и предсказуемые способы сопротивления. Доротея была исключительно сильной личностью, а еще – узнающей правду Преподобной Матерью. Отточив свой Голос, превратив его в нацеленное оружие, Валя, вложив в него всю силу, какую смогла призвать, произнесла:

– Замри!

Доротея застыла. Валя знала, что ей придется труднее, чем когда она парализовала мастера Пласидо на Гиназе или когда приказывала сестрам на Россаке. Глаза Доротеи раскрылись чуть шире, и несколько мгновений ей не удавалось даже пальцем шевельнуть. Сестра-предательница могла лишь с удивлением и ужасом смотреть, как Валя спокойно достает из складок одеяния нож, и тот поднимается, зажатый в ее руке, как гадюка, готовая ужалить. Она сказала:

– Возьми это.

Как марионетка, Доротея взяла нож, обхватила пальцами рукоять. Она никогда еще не сталкивалась с таким нападением и не умела от него защититься.

Валю подхватил прилив возбуждения. Она помнила, что ее властный Голос может подкреплять сила Другой Памяти, которую она несла в себе, весь опыт, сила, власть предков. Это было внутреннее интуитивное ощущение: властный Голос очень походил на фоновый гул, который она слышала в голове. До сих пор Валя единственная из сестер владела им.

– А сейчас вонзи его себе в горло!

Доротея сопротивлялась, руки ее дрожали, острие ножа поднималось и опускалось, нацеленное в ямку у горла. Она попробовала отвести нож. Частично вернув контроль, она сделала шаг к Вале. Глаза ее сверкали, на лбу выступил пот. Доротея сумела отвести нож и направить его на Валю, но, несмотря на все ее усилия, руки сами собой вновь повернули нож к ней.

Валя наклонилась ближе и приказала:

– Вонзи нож себе в горло! Немедленно!

Доротея продолжала сопротивляться. Нож дрожал в воздухе, его рукоять стала скользкой от пота. Наконец, ахнув, словно что-то в ней сломалось, Доротея с отчаянным криком вонзила нож себе в горло.