Обещание рая - Касси Эдвардс

Зак с нежностью взглянул на Иден, одетую в просторное платье: она тоже носит под сердцем их второго ребенка.

В последние годы судьба была к ним благосклонна. Его плантация приносила доход. Ему удалось приобрести достаточное количество работников, которые обрабатывали поля и собирали для него богатые урожаи хлопка и индиго.

Джошуа выздоровел и, кажется окончательно, смирился с потерей руки. Теперь он управляющий имением Зака. Это по-прежнему мужественный человек, даже без руки он стоит десятерых здоровых.

— Твои линзы, как обычно, просто сверкают, папочка, — улыбнулась Иден.

Она давно уже не помогает отцу на маяке. Только сохранившиеся под ногтями следы масла напоминают ей о тех счастливых безмятежных днях. Но она по-прежнему занимается садом, постоянно ухаживает за любимыми своими цветами и папоротниками. После возни с ними под ногтями частенько появляется грязь. Но грязь смывается, а масло — нет.

Дела на маяке тоже идут неплохо, и Иден искренне рада за отца. Теперь он имеет возможность нанять помощника, который постоянно следит за работой маяка. А у Прэстона остается время побыть с женой и ребенком.

Прэстон, любуясь, смотрел на Иден и Зака.

— Рад вас видеть, однако подозреваю, что вы здесь не для того, чтобы разглядывать мои линзы, — сказал он. — Вероятно, вы намереваетесь оставить у нас Тимоти, пока сами съездите в город, чтобы навестить тетушку Марту, не так ли? — Он посмотрел на Эзру. — Хорошо, что вы прихватили с собой его приятеля. Эзру очень любит бывать на маяке, и, потом, вдвоем им будет веселее.

Прижав к груди малютку, Анжелита подошла к брату.

— Закария, я так счастлива, что ты наконец решил посетить тетю Марту, — произнесла она, глядя в его темные глаза. — Думаю, она уже не поднимется, а тебе будет спокойнее на душе, если ты попрощаешься с ней.

— Да, я наверное слишком долго не мог решиться, — согласился Зак.

— Признаться, я боялась, что ты вообще откажешься пойти к ней. — Анжелита дотронулась до его руки. — Но, несмотря на то, что она в детстве причинила тебе столько зла, она остается твоей тетей, и ты должен с ней повидаться.

— Если бы она не протянула так долго, я бы не решился перебороть себя и сходить к ней, — проворчал он. — Иногда мне кажется, что она умышленно тянет с развязкой. Возможно, неосознанно, она ожидает встречи со мной. Ведь она такая упрямая.

— Очень упрямая и больная, — добавила его сестра.

— Я заставил себя забыть о своем прошлом, — продолжил Зак. — А теперь, встретившись с ней, вынужден снова все вспомнить. Ее глаза напомнят мне мое прошлое. Оно было столь невыносимым именно благодаря ей. Даже после того, как мы расстались. Ведь это она продала меня в рабство. Разве такое прощают?

— Никто и не просит тебя прощать ее Зак, — мягко возразила Анжелита. — Но ведь ты разорвешь последнюю связь со своим прошлым, если сходишь к умирающей тете и в последний раз покажешься ей на глаза. Только тогда ты обретешь, наконец, мир в своей душе.

— Милый, Анжелита права, — поддержала Иден. — Поедем и забудем о прошлом навсегда.

Тимоти подошел к матери и дернул ее за юбку.

— Мамочка, разреши мне остаться у дедушки и тети Анжелиты, — он умоляюще смотрел на нее.

— А мне можно? — присоединился к приятелю Эзру, устремив на нее свои черные бездонные глазищи.

Иден присела и крепко обняла обоих.

— Ладно, оставайтесь, — сказала она. — Только обещайте, что будете хорошо вести себя. Слышите?

— Да, мэм! — радостно закричали друзья в один голос.

Иден нежно поцеловала обоих в бархатные щечки, поднялась и взяла мужа под руку.

— Итак, идем? — улыбаясь произнесла она.

— Ах, да, пока вы не ушли, — остановил их Прэстон. — Как вам понравилось, что Сефтон все-таки проиграл на выборах? — Он лукаво взглянул на Иден. — Похоже, теперь он забудет о своих политических амбициях и вернется к судейским обязанностям…

Зак усмехнулся.

— Оказывается, его хорошо продуманный план не сработал и оказался для него бесполезным, — сказал он. — И теперь, вместо того, чтобы называть его «губернатором Прайором», как он мечтал, боюсь, что скоро его станут называть «взбесившимся судьей». Ведь он, не моргнув глазом, приговаривает к смерти через повешение всех, чьи дела рассматривает.

— Если он не изменит свое поведение, то дождется, что кто-нибудь затянет на его шее петлю, пока он будет спать, — поддержала Иден. — А теперь, пойдем, любимый. Чем раньше мы справимся с этим неприятным для тебя делом, тем лучше.

Зак кивнул. Он погладил по головкам обоих малышей и направился к лестнице. Внизу у башни их ждал фургон.

По дороге в Чарлстон тревога не покидала его. Перед его мысленным взором, сменяя друг друга, проносились невеселые картины его прошлого. Он никогда не позволял себе кого-либо ненавидеть, даже свою сумасбродную тетку. И, видит бог, чего это ему стоило!

Он боялся предстоящей встречи. Слишком много тяжелых болезненных воспоминаний связано с его тетей Мартой, и у него были основания опасаться, что на это раз ненависть победит чувство жалости, которое полагается испытывать по отношению к умирающим. А ему не хотелось ненависти, особенно сейчас, когда жизнь его наполнена любовью и счастьем.

Сиделка вышла и осталась в коридоре. Зак вместе с Иден подошли к постели умирающей. Комната была освещена тусклым светом свечи.

Стояла гнетущая тишина, нарушаемая лишь прерывистым дыханием и изредка кашлем больной. Пахло лекарствами.

Зак на негнущихся ногах стоял у кровати и снова чувствовал себя маленьким мальчиком, по обнаженному телу которого безжалостно гулял свистящий кнут. Он вспомнил блестящие глаза тетки, ее визгливый смех и насмешливый взгляд.

Ему казалось, что все это было совсем недавно, когда его наказывали только за то, что он жил.

Он весь покрылся холодным потом, когда, наклонившись, пристально посмотрел в лицо женщины, которое много лет подряд преследовало его в самых страшных ночных кошмарах. Он всматривался напряженно, но не узнавал ее. Перед ним был совершенно другой человек.

Почувствовав его состояние, Иден обняла его за талию.

— Все будет хорошо, — прошептала она. — Смотри внимательно, милый, и запомни лицо женщины, которая больше не принесет тебе зла. Видишь? Та, что была в твоем прошлом, больше не существует. Вместо нее осталось лишь безумное создание, которое даже не помнит о том, что когда-либо знало тебя. Посмотри на нее в последний раз и уходи, теперь ты по-настоящему свободен. Наконец-то ты можешь сказать, что прошлое ушло от тебя. Даже самые горькие минуты его, любимый.

Зак проглотил подкативший к горлу ком и продолжал смотреть на свою тетку. Ее безжизненные глаза уставились на него, дряблая кожа свисала бесформенным мешком, синеватые губы судорожно ловили живительный воздух. Она была укрыта натянутой до подбородка простыней, и только руки ее лежали поверх. Казалось, это были руки скелета: скрюченные и в узлах. Сквозь клочья редких седых волос виднелась розовая кожа головы. Женщина, в прошлом причинившая ему столько горя, теперь являла собой жалкое зрелище.