Марргаст. Первое семя тьмы - Анна Чайка

− Мы преподнесем им настоящий урок! С нами боги, с нами истина!

Все слушали его, будто видя перед собой живое воплощение Меруна.

− На Буян! Мы уничтожим лжепророка и его последователей! − Ярость окутывала вязкой пеленой. Дым, раздавленные тела, кровь людей и едкая жидкость из сосудов врагов. Все смешалось.

Спустив на воду ладьи, мы поплыли на остров огнедышащих змеев.

***

Когда я окончательно потерял надежду хоть что-нибудь понять, Радогост подозвал меня к себе. Наставник в одиночестве стоял у носа корабля, оттирая черную кровь с зеленоватой поверхности меча. Капли падали вниз, растворяясь в постепенно темнеющих водах моря-океана.

− Прости, что унес Кладенец. Я должен был сразу отдать его тебе.

− Чушь. Ты и сам знаешь, кто лучше с ним управиться. Мы оба это видели, − Соленые волны за бортом мерно бились о весла. − Да и на роль героя из пророчества ты подходишь лучше. Но скажи на милость, зачем мы плывем к Буяну?

− Как, зачем? − нахмурился Рад. − Поймать этого мошенника. Нигола.

− Но почему сейчас? Посмотри, люди устали, многие ранены. Они потеряли близких и опьянены местью…

− Я понимаю твои чувства. Правда. Но мы не можем упустить его снова, Иван. Повторение того, что было на празднике Шести, недопустимо. У нас великая цель… Да даже если потеряем всех и каждого, оно того стоит!

Я несколько раз моргнул. Это были слова не моего наставника. Он словно повторял их за кем-то – бездумно, будто бы убеждая себя. Что происходит?

Никто никогда в здравом уме не заплывал на территорию сыновей Горына. Мы с Радогостом были первыми из людей, ступивших на берег змеиного острова. Буян напоминал нагромождение каменных пород, выросшее из морской пучины. Вдоль побережья лежали разбросанные тут и там полупрозрачные драгоценные кристаллы, твердые на ощупь и скользкие на вид. Возможно, их создало огненное дыхание местных обитателей, а может, принесло со дна волной.

− Не отставайте, − крикнул Радогост. − Сошли на берег − начинайте искать Нигола. Он здесь единственный человек.

− Надо найти вход внутрь, − напомнил я шепотом, с опаской оглядываясь на Лису. Та, пошатываясь от тошноты, вызванной качкой, пыталась сползти по доске на землю.

Ладьи продолжали прибывать к острову.

− Конечно. Мы этим и займемся.

Наставник приказал богатырям готовиться к бою, а сам пошел в сторону полосы сожженных обломанных деревьев. Я последовал за ним – напряженный и растерянный.

− Постой, а другие как?..

− Нам незачем тут оставаться. Не бойся. Ты избранный, этого достаточно. И помни − сначала Горын, потом лжепророк.

Радогост обогнул несколько валунов и уверенно стал карабкаться на заросший мхом холм. Я едва за ним поспевал. Ситуация становилась все более пугающей. Странной. Наставник как-то слишком уверенно шел вперед, будто заранее зная, где искать проход в логово Горына.

− Не спеши так. Постой же! Откуда ты знаешь, куда нам идти? Это Симеон? Он тебе что-то рассказал − то, что не положено знать мне? Я имею право знать!

Наставник резко остановился.

− Да, я получил подробные указания, − усталый вздох. − Если сделаем все правильно, то спасем Славию и весь остальной мир тоже. Ты ведь тоже этого хочешь? Нам надо убить Горына.

− Для чего?

Вместо ответа, Радогост внезапно ускорил шаг, направляясь к буйно растущим кустам колючки у подножья горы. Я бежал, пытаясь не потерять из виду зеленую полоску меча. Меня посетила совсем глупая мысль − будто наставник хочет оставить его себе. Забрать вместе со славой и всеми подвигами.

− Рад, − окликнул его, когда мы обнаружили в кустах укромный лаз.

На лице Радогоста я заметил странное облегчение. На корточках мы по очереди пролезли внутрь. Оказавшись в рукотворном, гладко-обтесанном коридоре, он выпрямился и без всякой осторожности пошел на слабый свет, горящий далеко впереди. Должно быть, это была часть лабиринта, созданного для змеев, способных принимать человеческое обличие. Иначе, зачем им потребовался такой узкий проход?

Здесь Радогост, наконец, заговорил:

− Скажи, Иван, ты веришь в богов?

− Временами. Почему спрашиваешь? − «Почему ты спрашиваешь об этом сейчас?» − добавил я мысленно.

− Я думаю, он взаправду их слышал. Богов. Там, у себя в голове. Эти голоса шептали ему тайны и главные секреты мироздания, от которых он чувствовал себя значимым. Особенным. А потом боги смолкли в одночасье. И он осиротел.

− Нигол.

− Ты ведь знаешь, какого это − потерять самое важное. То, что делает нас живыми. Для меня важнее всего была дочь. Моя Рила, − голос смага надломился, но он сделал глубокий вдох и продолжил, уверенно спускаясь вниз к источнику свету. − Знаешь, он говорил странные вещи. Что боги напуганы. Грядет нечто ужасное, а в людях не осталось веры. Ее вытеснили звонкие монеты, красивые слова и ритуалы для очистки совести. Но скажи мне: что это за боги, которые боятся? Которые забирают маленьких детей…

Я стал понимать, к чему клонит наставник, и ощутил привкус меди во рту. Нужно отнять у него Азул, вот только Радогост опытнее и сильнее.

− Ты уже говорил с ним, не так ли? Там, в Поливне. Что он пообещал тебе, Рад?

Хотя я и так знал ответ. Просто не хотел в это верить.

Мы попали в прекрасное место, украшенное зеркалами и горящими чашами на треногах. От пола шло сильное тепло, воздух вонял серой. Потолки в красочных рисунках отображали историю Буяна: борьбу змеев с их исконными врагами − людьми. Внизу, около колонны разлагался труп небольшого огнедышащего змея. А напротив прохода, из которого вышли мы с Радогостом, была колоссальных размеров овальная арка, скрывавшая живую тьму.

Тьму заснувшую, но жаждущую пробуждения.

Нигол, как и ожидалось, прятался здесь. Вместе с красным немертвием. Лжепророк был занят, он колдовал над непонятной грудой земли, укрытой тканью. Поэтому первым нас заметило чудовище, шастающее без дела вдоль стен и оставляющее на них глубокие царапины.

– Пришел! − взревело оно.

− Я привел его, − известил присутствующих Рад. − Меч тоже здесь.

− Отлично. Мы можем начать.

Нигол обернулся в нашу сторону. Выглядел он ужасней некуда: ссохшийся, облысевший, кожа в трещинах. Даже без грамоты знахаря я прекрасно понимал − он умирает.

− Сначала моя награда. Или он, − Наставник наставил Азул на меня, − умрет. Ты же хочешь, чтобы боги тебя отблагодарили за возвращение отары?

− Что вы оба задумали? − спросил я немеющим языком. Тьма арки манила и оттягивала внимание. То ли от жара, то ли от