Господин Целитель - Виталий Башун

– Взять его!! – отчаянно завизжал мой партнер по гляделкам и оцепенение словно свалилось с плеч всех присутствующих.

Операторы в рубке и охрана в десантной броне зашевелились и двинулись ко мне, но я тоже не стал ждать. Сознание затопила красная пелена, я даже не стал материализовывать никакие клинки, а так как был с голыми руками, правда усиленными магией бросился сначала на самого главного в этом будущем приюте смерти. Несмотря на ярость боевое искусство Финь Ю я применял творчески и с вдохновением. Меня не устраивала быстрая смерть главного убийцы, поэтому я прямо сквозь прочный, легко бронированный, комбинезон пробил ему пальцами брюшную полость и вытащил кишки наружу, успев дополнительно опутать его же собственные ноги. Затем, нарастив ладони до двух магических коротких мечей вихрем (смерчем, ураганом, самумом) промчался по центру управления, убивая все, что движется. Робота-стюарода тоже – а зачем он двигался? Робот – единственный, кто погиб чисто, не заляпав стены, палубу и рабочие столы кровью с мозгами и требухой. Даже охранники в рубленных доспехах не держали в себе то, что от них осталось, а щедро изливали содержимое на себя и соседей.

Через полторы минуты все было кончено. Мой фантом остановился посередине побоища, широко раскинул руки и стал формировать узор массового уничтожения магических структур. Финь Ю пару раз заставил меня сформировать такой в учебных целях, но предупреждал о его неэффективности против магической защиты. Но кто в этом звездном мире хоть что-нибудь знал о магической защите? Узор представлял собой расширяющийся "бублик", в случае его применения на поверхности земли, или сферу в зданиях, крепостях и башнях. Сфера требовала постоянного формирования узоров, подпитки магической энергией и много физических сил. В том числе для контроля воздействия. Не обязательно тратиться на уничтожение всех встречных узоров, когда можно настроиться на уничтожение только узоров живых существ. Кроме прочего, корабль был сравнительно небольшой и плотность магической энергии в нем недостаточно велика, чтобы не отвлекаться еще и на ее уплотнение и скручивание.

Кроме меня никто не видел, как от меня пошел расширяться шар, состоящий из довольно красивого узора переплетенных нитей магической энергии, по которым, пульсируя каждый с собственной частотой, пробегали разноцветные искорки. Что это такое и почему цвета разные Финь Ю никогда не говорил. Дескать рано. Да и не обязательно эти искорки – искорки на самом деле. Кто-то слышит звук, вибрирующий в определенной тональности.

Шар не реагировал на магическую структуру различных приборов, но стоило ему проникнуть в тело живого существа, как тут же его линии магической схемы начинали обрываться и перепутываться, обращаясь в полный хаос. Самое страшное для человека – это то, что он умирал не мгновенно. Физическое тело обладает инерцией и не сразу и не быстро начинает подстраиваться под магическую структуру. Какие боли начинают терзать человека, насколько хорошо он понимает и осознает близость смерти – это все строго индивидуально.

Двенадцать минут по моим внутренним часам и сфера магического разрушения вышла за габариты корабля во всех измерениях. Я прекратил ее дальнейшее формирование и подпитку, оборвал связь и пришел в себя. То есть вернулся сознанием в тело принца. Как все произошло, кто командовал телом – вопросы животрепещущие, но не своевременные. Сейчас предстоял бой за выживание города.

Я вздохнул, перевел взгляд на присутствующих и без сил рухнул в ближайшее ко мне пустое кресло рядом со столом для совещаний. Я увидел встревоженные глаза доньи Илоны и Томаса. Удивленный и задумчивый дона Абрама. Подозрительный и слегка презрительный – дона Олега. Первые двое хорошо знали вторую мою ипостась: принц-разумный. Дон Олег все еще сомневался, что так оно и есть, а сейчас своим ступором я подтвердил его подозрения. Единственный, кто по-прежнему пребывал в неведении, хоть я и сомневался, что дон Абрам не знает истинного положения вещей. Недаром дон Томас назвал его одним из наилучших кандидатов на должность, которую тот и так занимал. Однако по долгу службы дон Абрам хорошо знал, истерику какого вида следовало от меня ожидать, но реально получилось нечто совсем другое.

На экране все также издевательски медленно в строй возвращался диск баронского звездолета, и внешне с ним все было в порядке.

Глава 12

Интересно, как здесь с едой? Дадут поесть обессилившему герою или во время боя не положено? Впрочем, о моем геройстве вряд ли знает кто-то кроме меня. Звездолет-убийца медленно возвращается к своим. На вид с ним все в порядке. Бароны смогут узнать о гибели экипажа только после безуспешных попыток связаться, а повода для немедленной связи вроде нет – результат их удара и так всем виден. Но даже и в этом случае, мало ли не поступил доклад, еще надо будет выяснить, в чем там проблема, отправить группу спасателей, попытаться разобраться на месте, а это все время, которого нам так не хватает. И причем тут беспомощная крепость?

Зачем нам дали час времени, а не напали сразу? Думаю, весь этот спектакль не бароны ставили. Зачем-то им нужна крепость целая и сравнительно невредимая, а кто-то в империи – не сам ли император? – им в этом помогает. Если предположить, что принц за время полета своими выходками довел гарнизон до мятежа, то перед потенциальными союзниками сами мятежники должны бы открыть двери нараспашку, но для этого им нужно время. А в случае штурма, не разобравшись в ситуации, могли ведь и сопротивление оказать, а то и попортить ценное имущество. Вряд ли в баронствах есть верфи способные качественно отремонтировать оборудование города. Так что, по расчетам режиссеров-постановщиков сейчас в городе мятежные войска должны взять под контроль стыковочные порты и блокировать верные принцу, наверняка немногочисленные, войска.

Толикой своего сознания оставшейся здесь я слышал, как докладывали Олегу о том, что выступление барона транслируется по всем информикам города. Кроме предложения командованию, для жителей звучал призыв не сопротивляться десанту. За лояльность и помощь гарантировалось гражданство баронств и защита от преследования империи. В принципе соблазнительное предложение. Будь я на месте оппозиционеров – всерьез бы задумался, а надо ли оставаться верным империи, от которой ничего хорошего не видел. А тут уже фактически на месте, никуда лететь не надо, а местные с доброй улыбкой обещают всяческие блага, почему бы и не принять их любезное приглашение.

– У вас тут пожевать ничего не найдется? – обратился я к главному в этом отсеке дону Олегу.