Василий Мудрый - Николай Иванович Смирнов

Дорогу Синкевичи—Ленино—Житковичи немцам восстановив не удалось. С 25 по 29 февраля из Микашевичей на Лунинец двинулся 3-й эшелон немецкого фронта в составе двух стрелковых дивизий, танковой бригады, эскадрона кавалерии и 700 автомашин. Устанавливаем номера частей и сообщим их дополнительно. Корж».

Но партизанская разведка и подпольщики этим не ограничивались. Благодаря их усилиям 45 бывших военнопленных с оружием и боеприпасами прибыли из Пинска в лес и влились в отряд имени Лазо. Внедренный в ГФП переводчик Чарский передал командованию Пинской бригады списки 140 патриотов, обреченных на уничтожение. Все они были спасены и выведены в партизанскую зону. В свою очередь партизанские разведчики Жарин, Чалей, Шоломецкий переправили в партизанскую бригаду группу спасенных ими пинских врачей и инженеров.

Об ожесточенном характере февральских боев партизан с мадьярскими частями свидетельствовали огромные потери, которые понес противник. По данным партизанской разведки, мадьяры потеряли только убитыми до 600 человек. В этих боях пал смертью героя и командир партизанского отряда имени Паталаха Иван Соломко. Он и десять бойцов заняли дзот и трое суток отражали атаки батальона фашистов. По дзоту прямой наводкой била артиллерия, с воздуха бомбили самолеты. Соломко и бойцы сражались до последнего патрона, прикрывая отход партизан, женщин, стариков и детей.

В штабе соединения было жарко. Теперь Корж и Федотов почти каждый день беспрерывно принимали доклады о том, что в том или ином районе фашисты перешли в атаки. Почти одновременно с операцией против партизан бригады имени Молотова и Пинской бригады немцы начали наступление против партизан, дислоцировавшихся в Ленинском, Лунинецком и Давид-Городокском районах.

2 февраля 1944 года немцы из Микашевичей, Синкевичей, Лахвы и Лунинца силой до 8 тысяч человек повели наступление на партизанские бригады имени Кирова и Буденного. За один только день 2 февраля 1944 года партизанской бригаде имени Кирова пришлось отразить 4 атаки противника. За этот день противник на поле боя оставил убитыми до 70 солдат и офицеров. Бои были очень ожесточенными и неравными. Противник в несколько раз превосходил численно партизан, и поэтому партизаны вынуждены были в ночь на 27 февраля отойти с занимаемых позиций к Гричиновичам. Немецкое командование, убедившись в бесплодности своих попыток уничтожить партизан и понеся значительные потери, уже 29 февраля 1944 года сняло свои части и отвело их на гарнизонный отдых в Лунинец, Микашевичи, Лаву и Синкевичи.

Василий Захарович добивался, чтобы Центр подбросил Герасимову и Шубитидзе вооружения и боеприпасов. Это удалось. Вскоре Герасимов и Куньков сообщили, что получили боеприпасы. Коржа также волновало, чтобы фашисты не ввели в строй Днепро-Бугский канал. 23 марта руководители бригады имени Молотова Герасимов и Куньков сообщили: «Передаем радиограмму от рации 133. Канал противник не восстанавливает, и возможности для пропуска судов в Брест у него нет. Если будет пытаться, мы канал завалим дубами, которые растут на берегу».

«Правильное решение, — обрадовался Корж. — Значит, гитлеровцы не смогут использовать канал до подхода наших войск».

Следующую радиограмму подписал начальник штаба бригады имени Молотова Д. К. Удовиков. Герасимов и Куньков в это время находились в бою. Удовиков доложил, что Пинская бригада находится в районе Судач. Это десять километров южнее Любешева. Приказание штаба соединения: не сужать партизанскую зону, маневрировать и наносить удары в слабые места противника было передано Шубитидзе. Ему предписывалось также вести партизанскую борьбу до полного очищения районов Красной Армией.

В новых радиограммах поступили сообщения о том, что обе бригады установили связи с частями 1-го Белорусского фронта. 61-я армия генерал-лейтенанта П.А. Белова, которая 14 января освободила Мозырь, уже вышла на южный берег Припяти. А на северном берегу войска противника. В тылу его партизаны Герасимова и Шубитидзе. Они уже согласовывали свои действия с советскими частями. А затем Герасимов доложил, что они передали в Красную Армию лошадей, крупный рогатый скот, перевели через линию фронта население, раненых.

Февральские бои партизан с немецкими частями проходили в более благоприятных условиях, чем все предыдущие. Они в это время имели связь с Большой землей и почти каждую ночь получали оттуда новое вооружение и боеприпасы. Партизаны теперь не жалели патронов, так как у каждого из них было не менее 150—200 штук в запасе. Воодушевляли партизан на решительные бои и победные вести с фронтов Отечественной войны, близость частей Красной Армии. Корпус генерала Белова, совершивший прорыв на север Украины, находился в 50—70 километрах от партизанских бригад и поддерживал радиосвязь с Пинским соединением.

Всеми силами партизаны-«комаровцы» рвались в бой, что иногда приводило к весьма неожиданным последствиям. Как-то раз неожиданно исчез опытный боец Виктор Лифантьев. Корж крайне обеспокоился. Не хотелось думать, конечно, о худшем, но… всякое на войне бывало. Тут же были запрошены все бригады. Никаких следов. Немедленно направили во все концы поисковые группы. Тщетно!

Однако на следующий день в землянке Василия Захаровича, как ни в чем не бывало, объявился измученный, но сияющий и необычайно собой довольный, с винтовкой и двумя автоматами на плече Лифантьев и, молодцевато щелкнув каблуками, отрапортовал:

— Товарищ генерал! Докладываю! Мною взорван эшелон, подорвана автомашина с фрицами и сожжено три казармы. Вот трофеи, — Виктор снял с плеча автоматы с полными рожками.

— Ну, что ж… За ударную работу, конечно, спасибо, а вот за нарушение дисциплины пять суток ареста, — резко отчеканил Корж.

— После разгрома фашистов готов отсидеть хоть десять, а теперь, товарищ генерал, никак не могу: выявил очень важный объект и подходы к нему подготовил.

— Ты тут брось мне «партизанщину» разводить! — прервал его Василий Захарович.

— Так я и есть партизан.

— Вот как? Плохо же ты мои уроки усвоил. Повторяю еще раз: партизан и «партизанщина» — вещи совершенно разные и несовместимые. Для нас дисциплина превыше всего. Пообедай — фрицы, точно, пайком тебя не угостили — и марш на губу.

— Зато я их по полной «угостил». Есть на губу, товарищ генерал-майор! — Лифантьев щелкнул истоптанными каблуками и лихо вылетел из землянки.

— Давай, давай! Глядишь, так быстрее до других «охотников» дойдет, — усмехнулся в усы Василий Захарович.

В это время штаб Пинского соединения установил связь с командующим 61-й армией П.А. Беловым, ознакомил его с обстановкой в партизанских районах и затем координировал с ним свои действия. И вдруг Василий Захарович получает радиограмму от Герасимова о том, что по приказу Ганенко из двух бригад — Пинской и имени Молотова — созданы три диверсионных отряда. Это расстроило согласованные планы: обеим названным бригадам держаться в своих районах до прихода Красной Армии. Кое-кто в штабе был за