На острие углы - Илья Стальнов

- Какая потрясающая подлость! - Это несомненно. Но она оказалась очень действенной. Морган был тогда ранен, и мой отец спас ему жизнь. Напрасно. Этот упырь оказался плохим товарищем. Его назначили губернатором Ямайки. Следуя новым указаниям и желая выслужиться, он начал выживать братьев с острова. В своем знаменитом эдикте он умудрился написать, что лишь недавно узнал о существовании на Ямайке пиратов, Он потребовал прекратить эту деятельность, пообещав несогласных перевешать на реях. Он разогнал людей чести, и теперь в Карибском заливе это занятие переживает глубокий упадок.

- Ты хотел рассказать о себе, - напомнил Адепт.

- Хотел. Индейцы, которые сегодня работают на плантациях в Индиях, подвергаются побоям и издевательствам и мрут как мухи - это представители некогда великой культуры, выжженной кострами инквизиции, изрубленной мечами конквистадоров. Что бы ни писали испанские летописцы, что бы ни говорили святые отцы, но главным в том, что они сотворили с этим миром, была не Божья слава, во имя которой они якобы шли вперед, а самая ненавистная Богу страсть страсть наживы. Недаром один из индейских вождей, показывая конквистадорам золотые изделия, произнес негодующе: "Вотон Бог белого человека"... Сорок шесть лет назад капитан дон Фернандо с шестнадцатью воинами отправился в глубь бескрайних ядовитых лесов. Его гнали вперед легенды о скрытых там городах, полных золота. Ему повезло, он нашел такой город и взял там золото, правда, не столько, сколько хотел. И разрушил все, что мог. Назад вернулись только четверо из его солдат, сам капитан да еще священник-иезуит. Они вели мулов с добычей - золотом и красавицей дочерью жреца, убитого в схватке. Девушку решили отправить в Испанию в подарок королеве как забавную зверушку. Около острова Эспаньола галион испанцев был атакован жалкой тихоходной галерой. Когда галера подошла к галиону, капитан подумал, что это окрестные жители приплыли клянчить продовольствие или заниматься натуральным обменом. Не мало же он был поражен, когда абордажные крючья впились в борта галиона, на палубу, подобно саранче, обрушились притаившиеся до времени пираты. Мой отец захватил красавицу-индианку в честном бою. Он был уже немолод, но шпагу держал так же крепко, как лекарский инструмент. Он мог продать девушку в рабство, но подарил ей свободу - то, что сам ценил выше всего. Это и была моя мать Что я видел в детстве? Кубрики кораблей, портовые пристани, дощатые постройки Тортуги. Что я слышал в детстве? Портовую брань, ночные крики, доносящиеся из таверн, и ласковый голос матери? Когда мне было десять лет, мама умерла. Она просто исчезла. Растворилась в сельве. Отец любил жену очень сильно, но, не останавливал ее, когда она сказала, что уходит. В памяти моей осталось, что она была очень добра, но, когда надо, непреклонна. И еще остались звуки странного языка, который я слышал от рождения и помню до сих пор и который является мне наполовину родным, потому что в моих жилых течет индейская кровь.

- Больше ты не видел свою мать? - теперь вопрос задал я

- Я - нет. А отец видел. Через год после того, как она исчезла, он взял деньги, а их скопилось у него немало, поскольку в отличие от других людей чести он не предавался безумным кутежам и разгулам, и организовал экспедицию в сельву. Был он уже почти стариком, мало кто верил, что отец хоть чего-то добьется. Он и сам не слишком верил в удачу, но все же решил попытаться поймать ее за хвост. Подобрал себе в компанию несколько сорвиголов, готовых идти хоть к черту в пасть, если только у этого черта золотые клыки Атам, куда они шли, этого металла было предостаточно. Через два года отец вернулся Один. Его спутники остались где-то в ядовито-зеленых зарослях, исчезли в пучинах рек и болот. Он возвратился немного не в себе. Мог часами сидеть, уставившись в одну точку и горестно вздыхать, а потом разражался громким смехом. Со временем ему стало лучше, но все равно отчаянный поход оставил в его душе неизгладимый и страшный след. - Генри замолчал и отхлебнул из фляги

- Нашел твой отец, что искал?

- Нашел Он не рассказывал об этом связно Твердил что-то о затерянном городе, о видениях, возникающих в глубинах сознания и сгущающихся в виде воплощенных мыслей И еще - о чертогах самого дьявола, в которых ему едва не удалось побывать. А иногда он говорил такое, что можно было принять лишь за плод разгоряченного винными парами воображения Я бы так и поступил и не слишком обращал бы внимания на его странные рассказы, но отец вернулся не с пустыми руками. Он принес оттуда всего лишь одну вещь

- Что это было?

- Призрак.

- Что это такое?

- Если бы знать. Может быть, вы разберетесь. Вот полюбуйтесь. Даже когда мне было очень плохо и я умирал с голоду, у меня и в мыслях не было продать его.

Он вынул серебристую плоскую коробочку, усеянную цветными камешками. Я взял этот самый призрак и принялся его рассматривать Предмет явно не был обработан руками мастеровых - нет таких рук, которые способны до такой степени отполировать металл и придать ему настолько совершенную форму. На его поверхности не было ни единой царапины, что говорило о высокой прочности металла. Через корпус шла черная полоса из какого-то материала, похожего на полированное дерево. То, что я сперва принял за драгоценные камни, было разноцветными бусинками - восемь штук.

- Что это такое? - еще раз спросил я, протягивая призрак Адепту, который с интересом принялся его рассматривать.

- Это очень важная вещь, но для чего она предназначена и с какой целью передана мне - я не знаю, - честно признался Генри. - Нажмите на зеленую бусинку.

Адепт нажал, и, к моему изумлению, из призрака, лежавшего на его руке, начала вырастать и распускаться очаровательная красная роза.

- Они каждый раз меняются. Сегодня это цветок, вчера был алмаз, неделю назад загадочный пейзаж.

Порой возникают предметы, которым я даже не могу подобрать названия.

Адепт коснулся красной розы, и его пальцы прошли сквозь нее. Цветок исчез.

- Цветка нет. Это иллюзия, - улыбнулся Генри, забирая призрак у Адепта.

- Опять магия, - заворчал я.

- Нет, не магия, - произнес Винер. - Во всяком случае, не та, с которой мы иногда сталкиваемся. Эта вещь - что-то вроде часов или механической куклы, только основанное на гораздо более обширных и более глубоких знаниях материального мира. Мы знаем, что бывали времена, когда люди летали по воздуху, передавали картинки на расстоянии и вообще делали то, что сегодня просто невозможно себе представить.

Некоторые секреты остались в наших библиотеках, но использовать их нет никакой возможности, поскольку из нескольких крупиц песка не сделаешь песочные часы. Из какого далека, из каких времен и миров этот предмет - мы можем только гадать.