Извлечение троих - Стивен Кинг

И предполагается, что такой человек мне нужен? Такой человек…

Но тут он подумал о Джейке, о том, как его толкнули, и вследствие этого мальчика перенесло в его мир. Ему почудилось, что он слышит смех человека в черном. Это его и добило.

Роланд лишился чувств.

Когда он пришел в себя, он увидел ровные ряды цифр, выстроенных на зеленой бумаге. Бумага была разлинована вдоль и поперек, так что каждая цифра походила на арестанта в камере.

Он подумал: Там было что-то еще.

Не один смех Уолера, а что-то еще. Какой-нибудь план?

Нет, боги вышние, нет — ничего столь завершенного и обнадеживающего.

Но хотя бы мысль. Какой-то намек.

Сколько я пролежал, интересно, в отключке? — подумал он, вдруг встревожившись. Когда я вошел в эту дверь, было часов девять, может, чуть меньше. Сколько времени…

Он вышел вперед.

Джек Морт — который в это мгновение был просто живою марионеткой, управляемой стрелком — приподнял голову и посмотрел на стрелки дорогих кварцевых часов у себя на письменном столе. Четверть второго.

Боги вышние, уже так поздно? Так поздно?! А как же Эдди… он так измотался, ему никак не продержаться без сна так дол…

Стрелок повернул голову Джека. Дверь осталась на месте, но то, что увидел Роланд по ту сторону, было гораздо хуже, чем он мог бы себе представить.

На той стороне было две тени, одна от коляски, другая от человека… но это человеческое существо было не совсем целым: оно опиралось руками о землю, потому что ниже колен у него не было ног. Ноги отрезало с той же мгновенной жестокостью, с какою ползучие чудище отхватило Роланду пальцы.

Тень двигалась.

Роланд тут же отвернул голову Джека от двери с молниеносной скоростью атакующей змеи.

Она не должна заглянуть сюда. Пока я не буду готов. А до того момента пусть она смотрит лишь на затылок этого человека.

Детта Уокер все равно не увидела ба Джека Морта, потому что всякий6 кто посмотрел бы в дверной проем с той стороны, увидел бы только то, что видит Роланд. Она могла бы увидеть лицо Морта лишь в том случае, если бы он посмотрелся в зеркало (хотя это тоже могло бы потом привести к жутким последствиям, парадоксам и повторениям), но даже тогда оно бы не значило ничего для Госпожи, и уж если на то пошло, для Джека Морта лицо Госпожи тоже не значило бы ничего. Хотя они дважды соприкасались смертельно близко, они ни разу не видели друг друга в лицо.

Стрелку нужно было другое: он не хотел, чтобы Госпожа увидела Госпожу.

По крайней мере — пока.

Искра чистой интуиции вылилась в какое-то подобие плана.

А там было уже поздновато — судя по освященности, три часа дня, если не все четыре.

Сколько осталось еще до захода солнца, когда придут эти омары и с ними — эддин конец.

Три часа?

Два?

Он мог бы вернуться и попытаться спасти Эдди… но именно этого и хотела Детта. Она приготовила западню, как жители деревень, когда хотят поймать страшного волка, выставляют жертвенную овечку, а кто-то из них залегает в кустах на расстоянии полета стрелы. Он вернется в свое подточенное болезнью тело… совсем не надолго. Он видел в проеме только ее тень. Объясняется это просто: она лежит рядом с дверью, держа револьвер наготове. В тот момент, когда тело Роланда шевельнется, она выстрелит и все, он покойник.

Его смерть будет хотя бы быстрой и в каком-то смысле милосердной, потому что она боится его.

А Эдди будет уготован первокласный кошмар.

Казалось, он слышит отвратительное подхихикание Детты Уокер: Хочешь меня оприходовать, беложопый? Ты этого что ли хочешь? И не боишься старой негриоски-калеки?

— Путь только один, — пробормотали губы Морта. — Один.

Дверь кабинета открылась, и внутрь заглянул лысый мужик в очках.

— Как у нас со счетами Дорфмана? — поинтересовался лысый.

— Что-то мне нездоровьтся. Думаю, съел что-то не то на обед. Мне, похоже, придется уйти домой.

Лысый встревожился.

— Это, может быть, грипп. Сейчас как раз ходит инфекция, я слыхал.

— Может быть.

— Ладно… но при условии, что вы закончите с этом отчетом для Дорфмана завтра к пяти часам…

— Да.

— Потому что вы сами знаете, какую он подымает иной раз бучу…

— Да.

Лысый кивнул с несколько неловким видом.

— Да, идите домой. А то вы вроде как сам не свой.

— Это точно.

Лысый поспешно скрылся за дверью.

Он почуял меня, подумал стрелок. Но это еще не все. Они все боятся его. Не знают даже, почему, но боятся. И боятся они не зря.

Тело Джека встало из-за стола, достало кейс, который был в руках у Морта, когда Роланд вошел в него, и сгребло в него со стола все бумаги.

Роланд едва поборол желание еще раз оглянуться на дверь. Он не станет оглядываться до тех пор, пока он не будт готов рискнуть всем и вернуться.

Между тем, времени оставалось немного, а у него еще были дела.

Глава 2. ГОРШОЧЕК С МЕДОМ

Детта залегла в темной расщелине, окруженной скалами, точно толпою согбенных старцев, которые вдруг обратились в камень как раз в тот момент, когда решили поведать друг другу какую— то жуткую тайну. Она наблюдала за тем, как Эдди бродит вверх— вниз по склонам холмов, усеянных каменными обломками, и кричит до хрипоты. Прежний пушок у него на щеках превратился в бородку, и издали его вполне можно было принять за взрослого мужика, но когда он раза три-четыре проходил мимо нее (один раз он подошел так близко, что она при желании могла бы схватить его за ногу), было видно, что он всего лишь мальчишка, и к тому же усталый до чертиков.

Одетта его пожалела бы; Детта не чувствовала ничего — в ней была только тихая, сжатая как пружина готовность прирожденного хищника.

Когда она карабкалась сюда, у нее под руками что-то потрескивало, подобно палой осенней листве, а когда глаза ее попривыкли к сумраку, она увидела, что это не листья, а косточки мелких зверьков. Когда-то — давным-давно, судя по тому, как пожелтели эти кости — здесь, наверное, обитал какой-то хищник, вроде ласки или хорька. Должно быть, он выходил охотиться по ночам, к Отстойнику, где кусты и деревья росли погуще, вынюхивая свою жертву. Убивал ее, пожирал, а остатки тащил сюда, в свое логово, чтобы доесть назавтра в ожидании ночи, когда снова можно будет выйти на охоту.

Теперь здесь зачел хищник покрупнее, и поначалу Детта думала, что она займется примерно тем же, чем занимался прежний здешний обитатель: дождется, когда Эдди уснет, а он почти наверняка уснет, убьет его, а тело притащит сюда. Потом, когда она завладеет и вторым револьвером, она доползет до двери — ждать возвращения Воистину Гнусного Мужика. Сначала она рещила рассправиться с его телом сразу же после того, как она оприходует Эдди, но потом рассудился, что от этого проку не будет. Если Воистину Гнусный Мужик лишится тела, в которое можно вернуться, то Детта просто не сможет выбраться отсюда в свой родной мир.