Первые шаги - Софья Непейвода

Вскоре мы разошлись, договорившись связаться, если кто-то найдёт приемлемое место для ночлега или ещё что-то хорошее.

Зябко поёжившись, я втянула шею, пытаясь защититься от ледяного ветра. Даже на подземной станции он оказался сильным, холодным и пронизывающим. Более холодным, чем в Шесефесе. А сверху, вне туннелей, и вовсе завывала метель. Она замела дороги большими сугробами и быстро заставила отказаться от идеи исследовать верх города. Ещё раз поёжившись, я бросила последний взгляд на улицу и спустилась обратно. Надеюсь, мы сюда ехали не зря. Иначе слова соседа по каюте могут оказаться пророческими.

10 января 617134 года от Стабилизации

Надежды оправдались и даже более того. Выбор на мусорках Шесефеса не шёл ни в какое сравнение с таковым в Бурзыле. А вот аллюсов пока вообще не встретилось, хотя несколько оплативших (примерно на моём уровне) налоги конкурентов всё-таки попалась. Странно. Усевшись перекусить, я поискала в сети информацию на насторожившую тему и выяснила, что местные жители отстреливают аллюсов… то есть тех, у кого не заплачены соответствующие налоги. Просто так, ни за что, в превентивных целях, «чтобы заразу не разносили». Судя по разговорам, многие даже настройки себе такие поставили, чтобы если в пределах видимости появлялся кто-то без налогов, компьютер подавал соответствующий сигнал и указывал на жертву. А на городском форуме существует специальная тема «берите, кто хотите», на котором принято сообщать место убийства, вид и примерную оценку состояния жертвы. По типу «белорун, молодой самец, внешних признаков болезней нет, худой, одну ногу уже забрал». Впрочем, отписывались в ней достаточно редко, судя по всему, потенциальные аллюсы слишком хорошо понимают, что их ждёт и спешат покинуть опасную территорию. Как бы то ни было, пока налоги заплачены, отстрел не грозит — это успокаивает.

Бурзыл действительно маленький город. Даже по Земным меркам — население не дотягивает и до пятидесяти тысяч. Но подземные улицы охватывают всю территорию и пользуются ими весьма активно. Как и общественным транспортом (его тоже неожиданно много). Судя по описанию, город построили на пересечении нескольких крупных трасс, пролегающих через короткие пути. Соответственно, и основная статья доходов населения связана с данной сферой. Даже университета всего четыре: городской, деревенский, транспортно-технический и дорожно-извращенский (тот самый, в который мы собираемся поступать). Ненадолго оторвавшись от сети, посмеялась над самой собой. Новая жизнь постепенно меняет восприятие. Раньше никогда бы не сказала, что в городе «всего» четыре университета (именно центральных, не считая филиалов). Теперь же, в условиях тартарских реалий, такое число действительно кажется небольшим.

А ещё в Бурзыле на удивление много представителей рода Homo, даже пара человеческих районов есть. Местный народ, судя по мусору, в целом не бедствует, а то и вовсе зажиточный. Иначе бы не выбрасывал столько всего ценного.

Только переехав в Тартар и живя у Шаса, я недоумевала на его манеру складывать все пищевые отходы в оригинальную упаковку от соответствующего продукта, а порой и остатки готовых блюд ссыпать в какую-нибудь ёмкость или пакет и подписывать пищевой код перед тем, как выбросить. Но ближе к концу рабства поняла причину, а сейчас высоко оценила этот… пусть не обычай, но знак хорошего тона для тартарцев. Естественно, не все продукты были промаркированы, но очень многие. Чуть ли не восемь из десяти. Очень удобно, и гадать не приходится.

Удивляет кое-что другое: пока я ни разу в Тартаре не столкнулась с сортировкой мусора и вторичной его переработкой — для высокоразвитой цивилизации это кажется странным. Ну, да мне же лучше.

К полудню удалось не только насобирать пищи, но и прибарахлиться: пара драных штанов (велики, но так даже лучше) и поеденный молью большой, с одеяло, шерстяной (или из похожего материала) кусок ткани помогли утеплиться и повысили настроение. Да что там — позволили почувствовать себя чуть ли не зажиточным человеком. А вот с поиском укрытия не заладилось: заброшенных и полузаброшенных коридоров много, вот только тепла в них не найти.

Устроившись поесть неподалёку от мусорки, на островке безопасности у стены туннеля, мельком порадовалась, что в Тартаре информатизация проникла почти во все сферы жизни. А ещё — что у меня заплачены нужные налоги. По крайней мере, пока никто из местных внимания не обращал, не гнал и не охотился.

Обед получился шикарным. Колбасные обрезки, плохо обглоданные куриные кости и кожа, слипшаяся лапша, яблочные огрызки (некоторые так небрежно объедены, что осталось ещё много), слегка подпорченный виноград, банановые корки и чёрствый, лишь в отдельных местах слегка заплесневевший хлеб — всё это богатство удалось собрать на мусорках одного из человеческий районов. Вкусно, сытно и хорошо.

После еды я отдохнула и немного почитала собственную медицинско-биологическую карточку (в целях подготовки к самокультуре). Встала, только почувствовав, что начинаю замерзать. Посмотрев на остатки трапезы, вспомнила про Ликрия, но только хотела с ним связаться, как зазвонил телефон.

В отличие от меня, собрат успел не только подкрепиться, но и найти место для отдыха, а также навести справки о работе. Мы встретились на соседней подземной улице.

— Ты был прав, — поприветствовала я химеру. — Здесь мусорки прямо как магазины!

Ликрий улыбнулся, но тут же снова стал серьёзным.

— С добычей — да. Но есть кое-что, что очень настораживает, — добавил он и надолго замолк.

Вьюга стихла, но сугробы наверху на дорогах почти по колено, по бокам же вообще непреодолимы. Да ещё и мороз окреп — поэтому мы снова двигались по туннелям.

— Пока налоги заплачены, отстрел нам не грозит, — попыталась ободрить друга.

— Это как раз ерунда, — отмахнулся мужчина. — В этом городе… в общем, и у тебя, и у меня могут возникнуть проблемы. Не знаю, насколько серьёзные — зависит от везения и местных.

— Почему? — насторожилась я.

Ликрий, а точнее арванская часть химеры, снова помолчала, на мгновение замедлилась, глядя в боковой отвилок, а потом сильно ускорила шаг.

— Здесь немало тех, кто во Вне враждовал со свекерами. И наших врагов — тоже.

— Ну, насколько я читала, с арванами многие враждовали. Как, кстати, и с чиртерианами. Если к свекерам такое же отношение, то почти всех во врагов записывать можно, — не поняла я.

Мужчина с укором посмотрел на меня, а потом весело улыбнулся.

— Мы решили поменяться, — радостно заявил он. — Ри разнервничался из-за того, что узнал, а объяснить и я смогу.