Гений зла Сталин - Николай Цветков

«…Западные военные историки ставят Жукова в один ряд с Александром Великим и Наполеоном, считая, что он изменил курс истории.

…Мы все дети своего времени. Однако Жуков не был плотью от плоти Сталина. Он не был из тех, кто лижет вождю ботинки, не был по натуре царедворцем. Он был слишком независимой личностью для той эпохи. За это его многие не любили.

Если бы Жуков встал во главе страны, могло бы не случиться „холодной войны“. У него были прекрасные отношения с зарубежными лидерами.

…Жуковские „Воспоминания и размышления“ оцениваются многими историками как лучшие военные мемуары из всех написанных когда-либо». (Американский писатель и военный историк Альберт Акселл в книге «Маршал Жуков. Человек, который победил Гитлера».)

Дочь маршала Г.К. Жукова Элла сказала об отце:

«Изображать Г.К. Жукова нужно во всяком случае не жестоким. Мы никогда его таким не видели. Сейчас его представляют каким-то монстром. Это не имеет никакого отношения к действительности. То, что во время войны он был таким суровым человеком, объясняется тем, какая была обстановка. Было бы странно, если бы он балагурил во время подготовки той или иной операции. Лучше всего это сформулировал известный писатель Сергей Смирнов: «Вся жестокость продиктована мерой ответственности, которую он на себя взял». («Российская газета», 14.01.2005 г.)

Бывший сотрудник ГРУ, перебежавший на Запад, Виктор Суворов (в действительности Резун) в книге «Почему Жуков не мог навести порядок в Германии?» утверждал, что Жуков — бездарный командир, интеллектуально убогая личность и вор… Теоретического наследия Жукова не существует.

Заслуживает внимания реакция А. Акселла на утверждения Резуна: «…Есть люди, которые презирают Жукова. Есть люди, которые презирают Иисуса Христа… Я встречался с четырьмя десятками фронтовых генералов и маршалов, воевавших под Сталинградом, на Курской дуге, бравших Берлин. Среди них были и те, кто воевал под началом Жукова. Я изучал военную историю… Жуков не грабил Германию. Жуков оставил своим теоретическим наследием бесценные критические обзоры западных теоретиков по вопросам Второй мировой войны. Деятельность Жукова на посту начальника Генштаба не была ошибочной. Заявления автора вышеприведенного опуса (Резуна) есть абсолютный нонсенс, ставящий под серьезные сомнения его собственный интеллект. …Если бы то, что сказал В. Суворов сегодня, было сказано им во время войны, никто не сомневался бы, что он продался врагу».

Не согласившись с утверждением Суворова (Резуна) и других историков, что Жуков выиграл войну не умением, а числом, А. Акселл сказал, что «эту войну невозможно было выиграть иным путем. Она была обречена быть кровавой, потому что установкой Гитлера было тотальное истребление всего, что стояло на его пути. Эдакое победоносное шествие массового убийцы… Ход этой войны доказал, что остановить Гитлера, не будучи готовым нести тяжелые людские потери, нельзя. Франция, обладавшая одной из сильных армий в Европе, сдалась немцам через 6 недель… Если бы французы проявили такую же самоотверженность (как защитники Брестской крепости) и продержали бы свою „крепость“ подольше, у русских было бы меньше жертв…»

По признанию нацистского генерал-лейтенанта Вестфаля, «поражение под Сталинградом повергло в ужас как немецкий народ, так и его армию. Никогда прежде за всю историю Германии не было случая столь страшной гибели такого количества войск».

Как положительный фактор маршал А.М. Василевский отмечал то, что Сталин после завершения Сталинградской битвы «стал все более внимательно прислушиваться к советам и рекомендациям Жукова и Василевского. Их идеи стали часто претворяться в жизнь. Многие их распоряжения Сталин почти не правил».

В «Воспоминаниях и размышлениях» маршал Жуков отмечал исключительное значение для него, как полководца, Сталинградской битвы:

«Лично для меня оборона Сталинграда, подготовка контр-наступления и участие в решении вопросов операций на юге страны имели особо важное значение. Здесь я получил гораздо большую практику в организации контрнаступления, чем в 1941 году в районе Москвы, где ограниченные силы не позволили осуществить контрнаступление с целью окружения вражеской группировки».

Битва за Харьков в 1943 году

Сталинградская битва стала крупнейшим событием зимней кампании 1942–1943 годов. Она имела огромное международное значение.

К середине марта 1943 года на всех фронтах обстановка изменилась в пользу нашей страны. После разгрома немецких, румынских, итальянских и венгерских войск в районе Волги, Дона, Северного Кавказа противник отошел к середине марта 1943 года на линию Севск — Рыльск — Сумы — Ахтырка — Красноград — Славянск — Лисичанск — Таганрог.

С момента перехода в контрнаступление под Сталинградом (ноябрь 1942 г.) до марта 1943 года советские войска в общей сложности разгромили более 100 дивизий противника. Мы также понесли крупные потери.

Поражение немцев под Сталинградом породило у Сталина и советского командования надежду в конечном счете изгнать немцев со своей территории.

Окрыленный успехами, Сталин стремился к продолжению наступательных действий с целью покончить с немецким присутствием на Кавказе, обратить немцев к отступлению на всех фронтах.

До некоторой степени эти операции напоминали зимнее наступление 1942 года: наступление на всех фронтах велось в отсутствие четких стратегических целей. Сталин и в этой ситуации переоценил возможности своей армии и недооценил умение немцев приходить в себя после поражений.

Массированный бросок на Украину советское командование планировало осуществить силами Воронежского, Юго-Западного и Южного фронтов.

Направление главного удара Воронежского фронта нацеливалось на Харьков, Курск и Обоянь.

Юго-Западному фронту (генерал Н.Ф. Ватутин) предстояло обойти с фланга немецкие войска в Донбассе и прижать их к берегу Азовского моря.

Южный фронт должен наступать на запад по побережью в направлении Мариуполя.

Юго-Западный фронт начал наступление 29 января 1943 года четырьмя армиями и подвижной фронтовой группой генерал-лейтенанта М.М. Попова.

2 февраля войска Воронежского фронта (командующий — генерал Ф.И. Голиков) устремились на север, наступая по линии Курск — Белгород — Харьков.

5 февраля по настоянию фельдмаршала Манштейна Гитлер разрешил оставить Ростов.

6 февраля Манштейн отправился в Германию для срочных переговоров с Гитлером в его Ставке в Ростенбурге. Он представил план немецкого контрнаступления на юге России. Гитлер одобрил его.