Плохая девочка. 2 в 1 - Елена Сокол

парализует меня. – Ты… – Дрожа от напряжения, цедит он. – Я. Тебя. Так…

Я вижу, как сильно он сжал челюсти, и как тяжело дышит. Ощущаю горький аромат дыма с его губ.

– Отдай. Отпусти. – Выцарапываю котенка из его рук. – Ему больно.

Кай расцепляет пальцы, и я забираю Хвостика. Прижимаю к груди. Но немая схватка продолжается: Кай будто выкрикнет сейчас мне в лицо все самые грязные ругательства, которые ему известны. Или заплачет и заскулит. Он буквально на грани – его взгляд безумен.

– Прости меня. – Понизив голос на тон, говорю я. Мне хочется его обнять, погладить по спине, прошептать слова утешения на ухо, но вместо этого я качаю головой и тихо добавляю. – Мы причинили много боли друг другу, и это так скоро не забудется.

Только оказавшись рядом с ним, я понимаю, что не забудется вообще ничего. У меня не получится вычеркнуть Кая из своей жизни, ведь он – полноправная ее часть, часть и меня самой. И привыкнуть жить без него тоже не в моих силах, я не смогу притворяться, что мне все равно, что я ничего не чувствую к нему, и что могу заниматься сексом, с кем хочу.

Я вообще без него не хочу. Ничего. Ни жизни, ни любви. И это так больно осознавать.

– Кай. – Я перевожу взгляд с его сухих, потрескавшихся губ на пылающие огнем глаза и темные круги под ними. Встаю на цыпочки и осторожно касаюсь пальцами его щеки.

Кай вздрагивает и закрывает глаза, перестает дышать. Я ощущаю, как часть его боли передается мне и тяжестью ложится на грудь. Мы оба практически полностью состоим из нее, она тянет нас в бездну.

Что я собиралась сказать ему? Слова здесь бесполезны. Мне просто нужно быть рядом – ощущать его запах, слышать стук его сердца, чувствовать тепло его тела. Проходят секунды, и он прижимается прохладной щекой к моей ладони, еще какое-то время, и я подаюсь вперед, чтобы коснуться губами другой его щеки.

Но звук шагов заставляет меня вздрогнуть и отпрянуть. А затем слышится женский голос:

– Любимый, я разложила все вещи, но не нашла куда развесить платья, а ты…

В дверях появляется силуэт, зажигается свет, и Эмилия осекается, обнаружив нас тут вдвоем.

Кай

В моей голове схлестываются любовь и ярость, а затем приятная полутьма, окутавшая нас с Марианой, взрывается вспышкой света, и это путает все карты.

Эмилия – и как я мог про нее забыть?

– Э… привет. – Невинно улыбается она, делая вид, будто оказалась тут случайно.

Мою щеку холодит в том месте, где только что была рука Марианы: она поспешила ее одернуть, как только услышала голос Эмилии, и теперь стоит в метре от меня, в изумлении уставившись на гостью.

– Что ты тут… – Голос Марианы хрипнет, она переводит взгляд на меня. – Что она тут делает?

– Ой, прости. – Так некстати вмешивается Эмилия. – Она не знает? Ты еще ей не сказал?

– Не сказал о чем? – Мариана хмурится в замешательстве.

У меня покалывает в пальцах от желания ее обнять и успокоить.

– Эмилия поживет здесь. – Бросив быстрый взгляд на бывшую, говорю я. – Со мной.

Глаза Марианы округляются, она инстинктивно прижимает котенка к сердцу и трясет головой:

– Что?

– Я буду жить с Каем в этом доме. – Радостно и почти нараспев повторяет за мной Эмилия.

Я бросаю на нее строгий взгляд.

– С чего бы это? – У Марианы такой вид, будто она готова броситься на меня с кулаками.

У меня в горле пересыхает, но я призываю на помощь недавние воспоминания – как она кувыркалась в постели Сереброва мне назло, и это помогает.

– С того, что я получу по наследству половину имущества, а, значит, и этот дом, в котором имею право жить. Ты можешь проконсультироваться со своим юристом, если у тебя есть возражения. – Добавляю с усмешкой.

По всей видимости, ответ ей не понравился. Она делает глубокий вдох и замирает. Пряди светлых волос колышутся вокруг лица, губы пылают. Гнев, зарождающийся на ее лице, вызывает во мне целую палитру чувств – от возбуждения до сочувствия.

– Хочешь сказать, мне придется жить здесь с тобой и… с ней? – Она словно все еще не верит тому, что оказалась в ловушке, и я мог с ней так поступить.

– У тебя с этим проблемы? – Язвительно интересуюсь я.

– Кай, ты серьезно?

– Дом большой, места хватит.

– Я не буду жить в одном доме с твоей беременной подружкой. – Произносит она срывающимся голосом.

– Тогда можешь съехать. – Не сдерживается Эмилия.

– Эм. – Предупреждаю я, метнув в нее острый взгляд.

– Я не съеду из своего дома! – Теряя самообладание, пищит Мариана. Ее глаза суживаются, щеки краснеют. – Ты… ты… Как ты можешь вообще?! – Вопит она. – Тебе мало того, что ты со мной сделал?!

– По-моему, ты слишком близко к сердцу принимаешь происходящее. – Подходит ближе Эмилия. – Думаю, мы вполне способны ужиться все вместе ради общего блага…

Мариана срывается с места и уносится прочь из кухни. Мы провожаем ее взглядами.

– Что ты такое ей обещал, что она так расстроилась? – Усмехается Эмилия, когда шаги Марианы затихают наверху лестницы.

Мое сердце колотится, как ненормальное. Приходится задействовать всю силу воли, чтобы не побежать следом.

– Да что с тобой такое?! – Рычу я, резко разворачивая Эмилию к себе лицом.

– Злишься на нее, а срываешься на мне? – Сохраняя спокойствие, улыбается она.

– «Любимый»? Что вообще за «любимый»? С каких это пор ты так называешь меня? – Сдавливаю ее руку.

– Мне больно. – Пытаясь выиграть немного времени, бормочет Эмилия.

Вырывает руку, трет запястье.

– Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы не замечать, какие игры ты ведешь. – С угрозой в голосе произношу я. – Не пытайся делать вид, что появилась в кухне случайно, и что старалась держать язык за зубами, чтобы не усугублять ситуацию. Ты намеренно задирала ее и провоцировала.

– Нет. – Эмилия сглатывает, прижимает руку к груди, защищаясь.

Ей все труднее выдерживать на себе мой взгляд.

– Оставь свои игры, Эм. – Выдыхаю я. – Не трогай ее, ясно?

– Ясно. – Послушно кивает она.

Но и это согласие – тоже лишь игра.

– Ты остаешься здесь до тех пор, пока относишься к ней, как подобает – это мое условие. – Нависнув над ней, четко проговариваю я. – Не цепляешь, не задираешь, не обижаешь Мариану. Лучше вообще не попадайся ей на глаза.

– Сидеть целыми сутками в комнате, чтобы не расстраивать твою сводную сестричку? – Глаза Эмилии злобно суживаются. – Так о ком ты больше печешься: о ней или нашем будущем ребенке?!

– Прикуси язык. – Предупреждаю я.

– Не теряешь