Тараканьи бега 2 (СИ) - Виталий Владимирович Литвин

поставила в известность, что её провинциальные подвиги замечены в столице герцогства и попеняла на Сверга, который умудрился вызвать недовольство Многоликой — некогда, видите ли, ему зайти в храм получить награду! И фразу про “третьих-четвёртых” не выдержала и упомянула тоже.

В храме, прячась от жрицы Моры, вдоль стеночки прокралась к алтарю Гнотуса и возложила второй золотой. Тот был мгновенно принят, она подмигнула статуэтке, развернулась, чтобы вприпрыжку помчаться на выход, и едва не воткнулась в старуху.

— Больше не прячься, непутёвая, — хмыкнула та. — Не бойся ни меня, ни мою госпожу. От неё тебя её сестра прикрывает — светлая Амора Многоликая. Спорят они, чем у вас, там, дело кончится, — и опять хмыкнула: — Смотри, не проторгуйся!

Ага, вот, только ей в божественные разборки влезь не хватало! Ну, торговец…

Потом она побывала у артефактора — забрала “язык” — такой же чёрный невесомый куб, как и “ухо”, разве что больше — фута три в ребре, не меньше!

«— Это усилит звук, — объяснили ей. — А чтоб ещё больше — не хватает жёсткости.

Да, хрупкость всей конструкции выглядела настолько же наглядной, как ужас у насмерть перепуганного кота. Внесли его четверо человек — каждый удерживал свой угол, но рюкзак у неё был уже не первого уровня, а обращаться с ним она давно натренировалась — и приняла, и потом выгрузила без проблем.

А когда он включился, наслушалась…

Нет, анекдот, о том, как орк пришёл к артефактору за ментальным щитом, и тот, чтобы снять его профиль, попросил отвечать об его мыслях при взгляде на тот или иной рисунок, — она слышала. (Ответы того были однообразны, тогда маг не выдержал и просто провёл линию: «А тут?»— «О бабах», — всё так же ответил орк. — «Но почему?!» — взвыл бедняга. — «Да я всегда о них думаю», — пожал плечами орк.)

«Уж не знаю, думают ли они, — чертыхалась высокая дроу, — но говорят они о разнообразных самках постоянно!»

Дорогу по озвученном ею адресу новички пробили сразу же. Теперь с девицами они возились в свободное, конечно, от службы время и не на территории посольства, но…

Они и её — «рыжую наглую сисястую», «крикливую белоглазую сисястую», «худосочную наглую сисястую», «черновекую, дерзкую, грудастую» — упоминали неоднократно. Она даже к зеркалу сходила, осмотрела на себя — да, всё что надо — присутствует, лишнего — ничего. Но глаза у неё не белые, а пельно-серые. А веки, да — тёмные… Промухала. Другую некорректность — окраса губ самцы, орко не уловили.

Майя ещё полюбовалась собой, своими выпуклостями и улыбнулась: у двух из спасённых девиц они были ещё более выдающимися, но про них орки молчали. Потому что мало иметь, надо ещё и уметь… носить их, пользоваться ими — как отвлекающим фактором, например, или… И она опять улыбнулась, вспомнив, как она продавливала сквозь одну из них палец Сверга…

Почему же он молчит? Неужели, и в правду, какую-нибудь дуру спас, а та дурой не оказалась? Как же связаться с ним? На почте отправить ему послание опять отказались. Они уже скоро при виде её заранее падать в обморок начнут, но ничего не помогает — письмо к нему они не принимают. Может, какой-нибудь такой артефакт есть, чтоб пробить анонимность? С Глесисом, что ли, об этом поговорить? Нет, с ним нельзя — ему самому Сверг нужен, а если она анонимность торговца сломает для посторонних, это будет ей очень серьёзным минусом. А может, к самим почтарям — “чисто теоретически”! — с этим вопросом подкатиться? Сверкая декольте, вежливо улыбаясь и посулив премию?

Самое неприятное: и тётушка, и Мора Многоликая — обе уверены, что возможность у неё для этого есть! А Анна ничего не может придумать! И добро бы только она — у светлой тоже, судя по всему, ничего не получается! Как же так?!

Джимайя Аркенанна вернулась к приёмнику, но там опять шёл трёп о бабах. Точнее об одной. Орки охраны перемывали косточки своему верховному хану. Тот весь клан пустил на охоту за какой-то изгнанницей.

Как постепенно выяснилось — это была достаточно сложная интрига: всё началось с того, что девица — дочь хана другого независимого клана главному хану отказала. Тогда триккты её подставили и вынудили родных от неё отказаться. Впрочем, было и другое мнение, что орчанка подставилась сама, чтобы избежать самоубийственного для её клана противостояния с трикктами, ушла и затерялась. А говорить о ней триккты начали потому, что её следы обнаружились, и за нею отправили загонщиков.

История, что дочери владык оказываются едва ли не беззащитнее простушек, особой новостью для Майи не являлась. Да чего уж там, она и сама могла вляпаться в подобную же дрянь! Девушку история заинтересовала.

Скоро выяснилось, что орчанка теряться не стала — быстренько подцепила другого мужчину. Орки поначалу плевались — человека! Новичка, слабака! Но слабак на дуэлях победил нескольких орков. А потом парочка ушла. Город окружали степи, орчанку них искать, что мышь в огромном амбаре, но по следу, как стаю диких котов, пустили асов поиска, да и мужчина… Новичок, человек, в чуждых для него равнинах — как ёжик в тех же амбарах.

Орки в посольстве между собой уже ставили, сколько те продержаться — сутки, двое? Не выиграл никто — следопыты обнаружили, что те пошли не за город, а под него. В городские подземелья. Сразу сунуться следом степняки не решились — им пришлось искать проводников-гномов…

Следующая новость — уже назавтра. Гномы привели охотников к завалу, но разбирать его отказались: у вас столько золота нет, сколько здесь вложить надо, чтобы вообще всё не рухнуло.

«— А Кеттара?! — оркскую ханшну звали Кеттара. — Она жива?»

«— Спросите Мору.» — хмыкнули гномы.

Но не на тех нарвались — Мору спросили. Тысячу золотых поднесли в храме, и задали тот же вопрос. И нарвались на ответ:

«— Она ещё вас всех переживёт.»

Орки поначалу поморщились, потом, поняв, что девушка жива и жить будет, вздохнули с облегчением, а потом…

Высокой тёмной Джимайе Аркенанне ехидные объяснения жрицы были не нужны, она захохотала раньше. А жрица сказала:

«— Я бы на вашем месте теперь очень озаботилась её безопасностью, а конкретно — её долголетием.»

«— Почему?!» — изумились наивные дети степей.

«— Ну… — пожала плечами старуха, — неужели непонятно? — ведь все вы, как разглядела моя богиня — умрёте ещё раньше. Скажем, если она — послезавтра, то на завтра можете готовить себе гроба… Ах да… Вы же сжигаете трупы… Тогда закупайтесь дровами.»

Орки в посольстве теперь гадали: кто входит в число