"Слава". Последний броненосец эпохи доцусимского судостроения. (1901-1917) - Рафаил Мельников

На втором году войны пришла для "Славы" очередь получения дальномеров. Их появление на флоте – одна из самых занимательных страниц в летописи подвигов бюрократии. Вполне современное решение о введении на флоте базисных дальномеров МТК принял 4 марта 1897 г. журналом № 26 по артиллерии. Но бюрократия в лице двух ее главных столпов – их превосходительств Павла Петровича и Владимира Павловича с легкостью парировала патриотическую инициативу МТК. Не проникнувшись революционной важностью приборов для боеспособности флота, не дав себе труда вникнуть в условия их получения за границей, ни мало не обеспокоившись уже происходившим массовым их заказом для английского флота, оба превосходительства затеяли постыдно крохоборческий торг. Сначала главное превосходительство приказало потребовать от сделавшей министерству предложение фирмы Армстронг доставить для бесплатного пользования не один, а два дальномера Барра и Струда. Срок бесплатного ими пользования следовало, в сравнении с предложением фирмы, значительно увеличить.

Не желало его превосходительство и брать на себя обязательство в случае успеха испытания заказать не менее 20 приборов (по цене 250 ф. ст. за комплект). Резолюцию первого превосходительства его верный эконом Владимир Павлович 10 мая 1899 г. сочинил представителю фирмы Армстронг г-ну Джеймсу Керну. Но фирма, уже имея обеспеченный заказ на 70 дальномеров английскому флоту, российских крохоборов ответом даже не удостоила. Минул год, и главный командир Кронштадтского порта вице-адмирал Н.И. Казнаков 3 мая 1898 г. запрашивал ГУКиС о сроке получения дальномера Барра и Струда, испытания которого предусмотрены программой МТК. И уже 5 мая 1898 г. с хладнокровием истинного олимпийца его превосходительство отписывал в Кронштадт о том, что, вследствие несогласия фирмы с условиями министерства, "эти приборы и не будут доставлены в кампанию сего года на практическую эскадру". В тех же выражениях на запрос о продвижении дела с дальномером Барра и Струда В.П. Верховский 5 октября 1898 г. отвечал председателю МТК вице-адмиралу И.М. Дикову.

Привычно проглотив эту бюрократическую пилюлю и не удивившись потере целого года на решение проблемы боеготовности флота, председатель 10 октября просит начальника ГУКиС повторить запрос фирме Армстронг. Ведь "крайне желательно, чтобы у нас к будущей весне был хотя бы один экземпляр такового дальномера для испытаний на судах". Замечательно, что в этой переписке в стороне оставался ответственный за боеготовность флота Главморштаб. Благополучно возглавлявшее его в 1896-1903 гг. другое превосходительство – Ф.К. Авелан проблемой дальномеров и вовсе озабоченным не был, а может быть, о ней и не подозревал. Пусть-де техникой занимаются техники (так тогда, в отличие от благородных строевиков, называли инженеров – Авт.), а мое дело – высокая стратегия, программы плавания и чинопроизводства, – так, наверное, рассуждал этот правоверный лютеранин на русской службе.

Снизойдя к просьбе МТК, начальник ГУКиС предпринял новую хитрость, обращаясь 27 октября 1898 г. к петербургскому представителю фирмы Армстронга Ф.Ф. Медхерсту. Он ее желание принять условия министерства объяснял тем, что она, может быть, "стесняется выслать бесплатно два прибора". А потому В.П. Верховский, забыв претензии на долгое бесплатное пользование двумя дальномерами, изъявлял готовность временно получить только один, а другой приобрести в полную собственность, но фирма, уже вполне наладив свой бизнес, в рекламе не нуждалась. Выждав унизительные для русской стороны два месяца, г-н Медхерст 28 декабря сообщал, что фирма может продать два дальномера по прежде названной цене ("на заводе, без упаковки") 250 ф. ст. за комплект и с соблюдением названного ранее В.П. Верховским обязательства не воспроизводить дальномеры в России. 4 января 1899 г. Управляющий П.П. Тыртов "для всесторонних испытаний" разрешил покупку этих двух дальномеров. 26 апреля в Англии были уплачены деньги, а 21 июля два дальномера прибыли в Россию.

Еще четыре года ушло на ожидание первых десяти дальномеров, которые в итоге всех своих хитростей и экономических уверток Морское министерство в октябре 1902 г. сподобилось послать на эскадру Тихого океана. Из них восемь приборов получили уходившие на Дальний Восток броненосцы "Ретвизан" и "Победа", крейсера "Диана" и "Паллада", еще два должен был распределить на свои корабли начальник эскадры. И все. Больше ни эскадра, ни крейсера во Владивостоке не получили ни одного дальномера. На всю Балтику в 1902 г. имелось лишь два той же конструкции (с базой 4,5 фт) дальномера на крейсере "Минин", да и те нуждались в исправлении после опытов их разборок зимой при изучении офицерами артиллерийского класса.

Бюрократическое перерождение В.П. Верховского, еще недавно увлеченного минным делом, наукой о ходкости корабля и винтовых движителях, составляет один из особо показательных эпизодов в истории флота и заслуживает хорошо документированного очерка. Будь он в свое время написан, наши современники были бы избавлены от большой исторической ошибки – совершившейся в наши дни замены на могиле Владимира Павловича прежнего простого деревянного креста роскошным надгробием из розового гранита. Так нынешняя, напрочь утратившая историческую память "демократия" последовала по стопам "доброго" государя Николая II, который заслуги Владимира Павловича в числе других наград успел отметить орденом Александра Невского в 1903 г., знаком "беспорочной службы" за 40 лет и чином адмирала в 1904 г. Современники же, как это видно из статьи в "Военной энциклопедии" Д. Сытина, признавали адмирала одним из главных виновников поражения русского флота в войне на море. Очевиден и оставленный адмиралом длинный след его вредоносных деяний: от измывательства над строителем броненосца "Гангут" до "порядков", которые явлены в "искалеченных броненосцах", от дальномеров до оптических прицелов и непрестанно толкавшей флот к деградации "экономии": на пушках, снарядах, мешках для угля, боевой подготовке и искусстве стрельбы.

Примеров можно привести немало: мешок для угля (при заказе систем Спенсер-Миллера – для перегрузки на "Ретвизане" угля в море было приказано ограничиться одним образцовым мешком, чтобы остальные сшить в России), фугасный снаряд русской морской артиллерии (с его ничтожным зарядом), ведра, деревянные табуреты и топорища (их из России прислали по железной дороге во Францию для броненосца "Цесаревич") и урезанная до 10 экземпляров партия дальномеров. Семь лет продолжался этот предательский по сути и постыдный фарс "экономии". Все эти семь лет, вызывая, наверное, брезгливые усмешки англичан, русское Морское министерство, демонстрируя то расчетливость гоголевской Коробочки, то бережливость Плюшкина, то хитрость сельского недоумка, пыталось, как в истории с мешками для угля, заказать один-два, ну – десяток дальномеров и выговорить за это право их производства в России.

Начисто забыв о безопасности государства и потеряв всякое чувство времени, достойный продолжатель В.П. Верховского новый начальник ГУКиС (с 12 апреля 1902 г.) генерал-лейтенант JI.A. Любимов продолжал ту же жалкую игру. Англичанам все пытались внушить, что дальномеры России нужны не для чего-нибудь, а для абстрактных "опытов в широких размерах". Все это время из ГУКиС (при бездействии МТК) не переставали повторять попытки задешево или просто "за так" выговорить право их производства в России. Никто, конечно, не расскажет, по какой причине – от недомыслия или по взаимному сговору представители Морского министерства попались на удочку представителей фирмы Армстронга X. Медхерста и Д. Нерна, которые сумели внушить своим русским друзьям, что фирма не только продает дальномеры Барра и Струда, но занимается также и их производством. Этой мошеннической уловке поддался, как ни странно, и юрисконсульт Морского министерства, который (в ответе на запрос ГУКиС от 23 декабря 1903 г.) в письме от 5 января 1904 г. с ученым видом как о непреложном факте трактовал об "исключительном праве воспроизведения дальномеров", принадлежащем фирме Армстронга. А потому, чтобы обойти несговорчивую фирму, ГУКиС в угоду своей жалкой коммерции, решил на год (в самый канун войны) прекратить все дальнейшие заказы. "Спустив" на флот, как величайшую милость, партию из упоминавшихся 10 дальномеров, генерал Л.А. Любимов 27 августа 1902 г. извещал МТК (Главморштаб был опять в стороне) о том, что вопрос о новом заказе дальномеров "может быть возбужден не ранее конца 1903 г., когда представится возможность войти в непосредственные сношения с фирмой Барра и Струда об изготовлении дальномеров".

Так было совершено самое, может быть (после срыва программы 1898 г.), грандиозное предательство бюрократии тех лет. Лишенный современных оптических прицелов и базисных дальномеров флот оставался на уровне ушедшего века. Соответственно, неполноценной, сковывавшей творческие инициативы офицеров оставалась и боевая подготовка. Множество новых идей и тактических приемов, которые могли бы явиться на флоте при постоянном и всеобщем применении дальномеров, не родилось и не состоялось. Не были установлены пределы точности и погрешности показаний, рациональные способы установки и обслуживания приборов, будь они привычной штатной принадлежностью корабля, а не загадочной заморской вещицей, к которой было непонятно как подступиться. И не потому ли один из виновников обездоленности флота в дальномерном деле- З.П. Рожественский 13 мая 1905 г., за один день до Цусимы, должен был все еще напоминать своей эскадре о "крайнем небрежении", в котором на ней содержится дальномерное дело.