Логово гадюк (ЛП) - Найт К. А.

— Любимая, если ты это сделала, почему они спрашивают меня, хочу ли я пробный запуск? Мои предпочтения ― это… гребаный золотой душ от мужчин? Господи, Роксана.

Но я слышу улыбку в его голосе.

— Ты хочешь войны, любимая? Ты ее получишь.

Он вешает трубку.

Вот дерьмо.

Я так мертва.

Мы все ждем в гараже внизу, пока Кензо вернется, и он приезжает на машине, которую я никогда раньше не видела. Она черная, матово-черная, что чертовски возбуждает. Это гладкая, низкая, спортивная машина, но, честно говоря, я понятия не имею, какая именно модель. Райдер притормаживает за ним, и мы выпрыгиваем, когда они выскальзывают из своих машин и все стоят вокруг машины Кензо.

Он подходит к нам и замирает, увидев новую краску.

— Вы, блядь, не посмели сделать это, — рычит он.

— Мы? Мы бы не посмели.

Я хлопаю ресницами, когда глаза Кензо ловят графическую схему, изображающую его и фигурку из палочек.

— Дорогая, эта машина стоит больше, чем весь этот чертов город, — ворчит он. — И подумать только, я собирался подарить тебе машину…

— Подожди, что? — Я задыхаюсь, бросаюсь к нему, но он качает головой, протягивая ключи. — Эта чертовски сексуальная машина ― моя?

Обычно я бы разозлилась на них за то, что они купили что-то настолько дорогое, но… она действительно чертовски сексуальна.

— Собирался, но не думаю, что ты этого заслуживаешь. А ты, брат? — спрашивает Кензо.

Райдер фыркает.

— Я все еще получаю электронные письма о недержании мочи. Я сказал ей вести себя хорошо, поэтому я говорю «нет».

— Но она такая красивая, — шепчу я, оглядываясь вокруг него и разглядывая машину. — Она действительно для меня?

Он бросает ключи мне в руку, но я просто стою, и его лицо смягчается.

— Это машина, дорогая, а не гребаная пересадка почки. Это просто деньги, иди.

Он подталкивает меня к ней, но, блядь. Сколько это стоило? Не то чтобы я удивлялась, эти идиоты не знают понятия умеренности.

Я подхожу ближе, но не хочу даже прикасаться к машине. Она такая чертовски красивая… что она означает? Это способ Райдера дать мне немного свободы?

— Садись в эту гребаную тачку, детка, — приказывает Гарретт, и я закатываю глаза и открываю дверь, погружаясь в черные ковшеобразные сиденья, кожаные и чертовски удобные. Приборная панель покрыта гаджетами и светится яркими фиолетовыми светодиодными лампочками.

— Она твоя, — говорит Райдер. — Почему бы тебе не прокатиться на ней?

Дизель вскрикивает и садится на пассажирское сиденье, с ухмылкой глядя на меня.

— Заводи, Птичка!

— Никаких аварий! — кричит Райдер, когда я завожу двигатель, который заводится с ревом.

— Черт, кажется, меня сексуально влечет к этой машине, — бормочу я, закрывая дверь и подъезжая к уже поднимающемуся шлагбауму. Я выезжаю на дорогу, еду медленно и очень осторожно, эта машина слишком красива, чтобы ее портить, но Дизель фыркает.

— Орудуй, Малыш, жизнь слишком коротка, чтобы ехать медленно.

Так я и делаю.

Я смеюсь, когда мы мчимся по городу, и только на обратном пути понимаю, что я вышла, я была свободна. Да, рядом был Дизель, но я могла его выгнать. Я даже не думала об этом. Что это значит? Я молчу, пока мы едем обратно и заезжаем в гараж, где все еще ждут остальные. Они спорят, но все прекращается, когда мы подъезжаем, и я выскальзываю наружу.

— Мне она нравится, — говорю я им, но я также смущена, и Райдер должен это заметить.

— Пойдем, милая, мне нужна твоя помощь с документами.

Оглянувшись на машину, я киваю и следую за ним. Я погружаюсь в работу, стараясь не задаваться вопросом, почему я не сбежала. В ту ночь я притворяюсь больной и ухожу в свою комнату, впервые за долгое время проводя ночь в одиночестве, и никто из них не приходит ко мне.

Одиночество поселилось во мне, и я едва могу заснуть. Я смотрю в окно и думаю, кем я стала.

Хочу ли я остаться?

Не знаю, я действительно не знаю, и это пугает меня. Так легко потеряться в их жизни, но я не хочу потерять себя. Только не снова. Я должна быть собой, и они это поощряют, особенно Дизель, но… но что, если я не смогу быть собой здесь?

Черт знает, что я не сочетаюсь с их богатыми друзьями, но разве это имеет значение?

Когда солнце встает, у меня не больше ответов, чем когда оно садится. Я запуталась и чувствую себя как дерьмо. Они делают для меня все эти приятные вещи, они покупают для меня всякую всячину и дают мне все, что я только могу пожелать.

Но достаточно ли этого?

Что если то, что мне нужно, нельзя купить?

А должно быть дано?

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

КЕНЗО

Никто из нас не спал.

Дизель уехал после принятия решения, хрен знает, что делать, но я знаю, что через город будет проложен кровавый путь, и не знаю, вернется ли он. Гарретт тоже свалил, сражаться, без сомнения. Для человека, который хотел, чтобы она ушла с момента ее появления, он не хотел, даже злился при упоминании о том, чтобы отпустить ее.

Потому что он любит ее так же, как и я.

Но я люблю ее достаточно, чтобы отпустить. Чтобы дать ей то, что ей нужно. Я думал, что машина поможет, но когда она вернулась, я увидел правду в ее глазах. Этого никогда не будет достаточно. Нас никогда не будет достаточно, не до тех пор, пока она не обретет свою свободу.

Я слышал, как Рокси разговаривала с Райдером той ночью, и с тех пор он не был прежним, поэтому, когда он созвал собрание после того, как она ушла спать, это не было сюрпризом. Я был готов. Меня называют романтиком, мягкосердечным, и, возможно, я такой и есть, но Райдер? Он логичен, и это единственная причина, по которой, я думаю, остальные прислушались.

Рокси свободна от нас.

Мы отпускаем ее.

И я молюсь тому, кто, блядь, слушает, чтобы она вернулась, потому что, хоть раз в жизни, я счастлив. У меня есть все, что мне нужно, то, что деньги никогда не смогут купить ― кто-то, с кем я могу пройти через эту жизнь. Так получилось, что этот кто-то также является моим братом, что вполне логично. Никто никогда не встанет между нами.

Одна и та же блестящая, сильная, яростная, злая, умная и сексуальная женщина.

Она ― наше сердце. Наша мягкость. Наш разум, за такой короткий промежуток времени. Но мы для нее? Мы ― ее похитители.

Я жду, когда она проснется, мое сердце стучит в горле, а желудок завязан узлом. Будет ли Рокси счастлива? Грустна? Черт. Райдер сидит рядом со мной. Два брата, бок о бок, готовые вместе решать очередную проблему. Это похоже на то, как в детстве мы ждали противостояния с отцом, ждали, когда нам станет больно. Райдер, как всегда, леденеет, но я не могу. Я чувствую все это.

Боль.

Она в каждом моем вздохе. Если Рокси уедет, что станет с нами? Дизель и Гарретт уже ушли. Если ее здесь не будет, вернутся ли они?

Мы можем продолжать жить без нее, мы выживем, как всегда, но сейчас мы прирученные змеи, и без нее все будет напрасно.

Я влюблялся в нее медленно. Когда она впервые улыбнулась мне. Первый раз, когда я заставил ее смеяться, наш первый поцелуй, наше первое совместно проведенное время вместе. Когда она заснула в моих объятиях и держала меня за руку на могиле моей матери. Когда Рокси доверилась мне, поверила мне. Когда она перестала вздрагивать, когда начала тянуться ко мне. Доверилась мне.

С каждым разом я падал все ниже и ниже, пока не понял, что полностью влюблен в нее. Я принадлежу ей, но она не моя.

Не полностью. Ее сердце все еще тянется к городу. К прежней жизни. К свободе за этими стенами. Ничто не заменит Рокси, ни подарки, ни любовь. Ей нужно быть свободной.

А мне нужно, чтобы она перестала ненавидеть меня.

Я не мог этого вынести.

Я не мог снова вынести ненависть в этих глазах. Любовь означает боль, я знаю это, но эта боль? На этот раз она может просто уничтожить меня. Я уже пережил потерю матери, но это гораздо хуже.