Ритм твоего сердца - Элен Боннет

Машина останавливается около моего подъезда, и теперь можно вдохнуть полной грудью. Становится не по себе, ни за что надумал на человека, навешал на него ярлык маньяка из-за собственной тревожности, да ещё и друга взбаламутил. Нужно хорошенько поспать, а потом провести сеанс стрессотерапии в компании Лисички.

— Сколько с меня? — снова тянусь за бумажником.

Ловлю взгляд мужчины на себе в зеркале заднего вида. Он внимательно изучает моё лицо, словно видит призрака из прошлого. Чёрт, снова мерзкий холодок пробегает по позвоночнику.

Джей, возьми себя в руки. Срочно!

— Считайте, это акция, — уголки его губ растягиваются в доброжелательной улыбке, а изо рта вырывается смех. — Одна поездка за деньги, вторая в подарок.

Все резкие черты лица вмиг смягчаются, около глаз кожа покрывается сеточкой морщинок, а на лбу пролегают глубокие складки. Но он не отводит от меня взгляда, поэтому улыбаюсь в ответ, хоть и не понимаю, что водитель имеет в виду и почему добровольно отказывается от денег.

— Спасибо, но я привык, что любой труд должен быть оплачен, — кладу на подлокотник между передними сиденьями пару купюр, явно больше, чем стоит поездка, и выхожу на улицу.

Странный человек. Сейчас практически невозможно встретить в наше время людей, которые хотят для кого-то сделать что-то бескорыстно. Наоборот, все желают нажиться, получить выгоду. Хмыкаю и захожу в подъезд, желая как можно скорее добраться до кровати и провалиться в сон.

***

Обычно навещаю свою любимую женщину в определённые дни, но сегодня ноги сами ведут к ней в гости. Обязан рассказать, что одна юная особа заставила меня наконец-то сбросить маску, перестать бояться света софитов. Потому что страх потерять Эви перевесил чашу весов. Теперь она всегда будет в приоритете, какой бы выбор ни стоял. Всегда она. Навсегда. Мне даже кажется, что впервые за много лет могу произнести необходимые слова, выражающие мою привязанность к ней.

Всю дорогу до могилы мамы провожу в своих мыслях, думаю над тем, что расскажу, над новостями, которыми хочу поделиться. Но стоит шагнуть и встать рядом с надгробием, первым делом касаюсь его холодной поверхности, а пульсирующий орган, как всегда, ухает в груди. Никогда не смогу принять тот факт, что её больше нет. Мама навсегда останется в моей памяти и сердце как самая жизнерадостная, светлая женщина, способная осветить пространство вокруг себя одной лишь улыбкой.

— Здравствуй, мам, — прикрываю веки, воспроизводя образ родного человека. — Помнишь, я обещал, что когда встречу ту самую, то ты непременно об этом узнаешь? А ты всегда шутила, что с моим характером я всех отпугиваю. Так вот, нашлась одна бесстрашная, которая заставила меня снять эту дурацкую маску. Да-да, ту самую маску, что ты много раз порывалась выкинуть. Девушку, кстати, зовут Эвелин, у неё очень красивые глаза и душа, она бы тебе точно понравилась. А ещё она танцует как ангел, все движения лëгкие, как пёрышко, но в то же время до краёв наполненные эмоциями. Она невероятная. Моя.

Грудь сдавливает невидимый корсет, не получается глубоко вдохнуть, из-за этого дыхание становится поверхностным. Но на лице уголки губ стремятся вверх, создавая искреннюю улыбку облегчения, а в глазах скапливается влага. С плеч падает тяжкий груз благодаря признанию. Не знаю, чего хочется больше: смеяться или плакать, ведь это единственное место, где не боюсь показаться слабым.

Неожиданно что-то тёплое касается тыльной стороны ладони, которую держу на безжизненном камне. Воздух застревает в горле, а веки сами собой открываются, словно спустя столько времени ощущаю мамино нежное прикосновение. Нет, конечно же, это не мама, а солнечный луч, пробившийся сквозь тучи, но только я знаю, что это она пытается поддержать меня и показать, что всегда остаётся рядом. Где бы ни был, она, как ангел-хранитель, сопровождает, оберегает и продолжает так же безоговорочно любить, как раньше.

— Я тоже тебя люблю, — одинокая слеза всё же срывается из-под ресниц, скользя по щеке вниз.

Запрокидываю голову к небу, пытаясь сморгнуть остальные, но всё тщетно. Пелена перед глазами делает тучи более размытыми. Вокруг звенящая тишина, как и всегда в этом месте, хочу привнести хоть немного жизни, поэтому продолжаю говорить:

— Представляешь, Майкл тоже влюбился, — говорю вслух, и самому смешно. — Нет, тебе не показалось — он, как и я, нашёл наконец-то ту единственную, она смогла прибрать этого неугомонного к рукам. Даже не верится. Я искренне счастлив за него, возможно, больше, чем за себя.

Сажусь на корточки, а взгляд скользит по витиеватым линиям в граните, они создают узоры, превращающиеся в букву и цифры — Ава Картер — 11.03.1976 — 17.05.2021. Провожу кончиком указательного пальца по надписи и только теперь замечаю свежие розы, лежащие на камне, точно такие же, как те, которые я сжимаю в свободной ладони.

Никогда не прихожу к маме с пустыми руками, тёмно-красные её любимые. Она раньше всегда украшала ими квартиру, выбирала самые длинные и обязательно без шипов. Продавец в цветочном магазине иногда по заказу доставлял их к нам домой.

Но кто ещё мог принести такие же цветы ей на могилу? Первое время после её смерти здесь часто появлялись красивые букеты, но спустя какое-то время мои стали единственными. Именно поэтому удивляет, что кто-то приходил сюда. К тому же этот человек должен хорошо знать маму, раз выбрал именно эти розы.

Кладу свой букет, едва касаюсь бутонов, лежащих рядом, и замечаю под ними записку. Бумага светлая, не испорченная каплями дождя, значит, лежит совсем недавно. Потому что вчера с неба обрушился ливень, когда я вернулся домой.

Первые минуты не беру находку, разглядываю её, не желая нарушать свои же правила. Не люблю читать чужие письма, это как минимум некрасиво. Но вскоре любопытство побеждает: мне больше хочется узнать, кто навещал маму, чем то, что там написано. Решаю просто посмотреть подпись, если она есть, и вернуть назад.

Отодвигаю цветы, подцепляю белый лист, свёрнутый в несколько раз, и достаю, чтобы подсмотреть. Внутренний голос останавливает, говорит, что это неправильно, но руки в это же время разворачивают письмо. Аккуратный каллиграфический почерк привлекает взгляд, все буквы одинакового размера, под определённым углом.