Младший вовсе был дурак - Илья Одинец

— Беги! — крикнул я Лаврентьевой, и прицелился.

Третий шар врезался в уродливую морду, но лишь разозлил зверя.

— Гра! — взревел монстр и попер на меня.

— Берегись! Танк! — завопил я.

Нога болела. Я стоял и ждал, пока тварь приблизится на достаточное расстояние, накапливая силы для прыжка. Отскочил. На этот раз не остановился, а пробежал лишний метр, чтобы оказаться вне зоны досягаемости огромных бивней. Бедро пульсировало болью.

Махина, влекомая собственным весом, затормозила и начала разворачиваться, выставив на обозрение незащищенный тыл.

— Ну уж нет, — сквозь зубы процедил я. — Кто дерется с голым задом, получает по заднице!

Четвертый, победный, файербол врезался монстру точнехонько под хвост. Тварь не заревела, она завизжала, закрутилась на месте, сшибая толстыми боками Принцев. Повалилась на пол, задергала ножищами и замерла. То ли мое искусство нахождения слабых мест принесло плоды, то ли ленты Лаврентьевой сработали. Противник погиб, придавив своим весом еще одну тварь, поменьше.

"Жаль, у меня нет оружия", — пронеслось в голове. Я нашел глазами Ленку, которая сражалась с еще одним Принцем, и увидел "графа Дракулу".

Вампир Рэммис сидел в дальнем конце широкого коридора, склонившись к самому полу. Плечи его ссутулились, волосы на затылке слиплись, он не принимал участия в битве, у его ног лежала мертвенно бледная Акулина Ивановна. Видимо, женщина убила тех троих крокодилообразных чудищ и вышла в коридор, но против вампира огненные змеи оказались бесполезны.

— Нет! — закричал я.

Нога откликнулась болью. Я собрал тепло, которое у меня еще оставалось, и послал в нежить огненный шар. Рэммис вздрогнул, когда файербол врезался в его спину, вскочил, сбросил плащ, начал топтать его ногами, пытаясь погасить разгорающееся пламя, потом посмотрел на меня.

Его клыки были красными от крови, по подбородку стекала крупная капля.

— Сволочь!

Нога пульсировала болью, я чувствовал, что следующий огненный шар получится очень маленьким, и оглянулся в поисках оружия. Факел! На стене в паре метров от меня в кованый держатель был вставлен волшебный негасимый факел. Я могу взять энергию у него!

Вампир перехватил мой взгляд и метнулся ко мне. Я рванул к стене, изо всех сил стараясь не закричать от боли и выхватил факел из держателя, но опоздал. Костлявые руки с длинными синими ногтями схватили меня за шею и стали душить.

— Отпусти! — прохрипел я, понимая, что просить бесполезно.

Размахнулся и через голову ткнул факелом в нежить. Вампир ахнул, хватка ослабла, и я развернулся к нежити лицом. Впитывать тепло, одновременно создавая огненный шар, оказалось сложнее, чем казалось, я успел вырастить лишь маленький мячик, размером с детский кулачок. И послал его вампиру в глаза.

Рэммис отшатнулся, присел и направил кулак мне в промежность. Не попал, зато задел бедро, и я взвыл.

Нежить терла глаза и отступала.

— Это война! — крикнул я. — И по счетам нужно платить!

Замахнулся и всадил факел в грудь вампира.

Пламя с шипением погасло, но деревяшка как-то уж слишком легко пробила грудную клетку Рэммиса. Вампир замер, опустил руки, посмотрел на меня покрасневшим правым глазом, левый медленно вытекал из глазницы, и упал замертво. Кажется, факел был сделан из сосны.

Я устало рухнул рядом и схватился за ногу. Кровь текла, не переставая, возможно, бронированная тварь все-таки добралась до артерии, потому что силы таяли слишком уж быстро.

Сморщившись, я развязал набедренную повязку, оторвал от синей шторы длинный лоскут и затянул рану как можно сильнее.

— Чтоб тебе на том свете пусто было, — выругался я.

Тело вампира таяло. Оно ссыхалось, уменьшаясь в объеме, тлело и рассыпалось. Спустя приблизительно полминуты от Рэммиса остался только черный костюм, под которым лежало что-то шарообразное. Поборов отвращение, я залез рукой под одеяние вампира, и вытащил хрустальное яблоко, в сердцевине которого тонкой жилкой светилась розовая нить.

— "Дар жизни", — улыбнулся я. — Не думал, что смогу подержать в руках этот артефакт.

Артефакт следовало спрятать. Но куда? На мне лишь набедренная повязка. Я оглянулся, но зал совещаний, так же как и зал прибытия, заблаговременно очистили от мебели. На глаза попался лишь держатель для факела. Сам факел потух и лежал рядом с тем, что осталось от вампира.

Я подобрал факел и вложил хрустальное яблоко в углубление, где раньше горел негасимый огонь. Если поставить факел на место, артефакта почти не будет видно.

— Что б вас всех!

Я поднялся, держась руками за стены, и воткнул факел в держатель, а потом осторожно опустился на пол и прислонился спиной к холодным камням.

Все. Из борьбы я выбыл и не мог никому помочь, разве что изымать энергию из горящих факелов и швыряться огненными бомбами во врагов. Если будут силы.

Я осмотрелся и увидел Дэниса. Вампира подлечили, но он хромал и на лице его все еще виднелись синяки. В его левой руке розовый жезл, испускающий тонкие струи воды, он поливает Принцев и тварей из Мрака. От волшебной воды в черных телах образуются глубокие борозды. Правой рукой вампир держит факел, отгоняя тварей, заставляя их отступить.

Вон дерется Сорк в своей звериной ипостаси, терзая острыми зубами склизкого серого монстра. За ним Люциус мечет серебряные звезды направо и налево. Бьются все, даже Цимлянский носится под потолком и творит одному ему ведомые заклинания, от которых у монстров заплетаются ноги.

На мгновение я прикрыл глаза, а когда открыл, увидел Ленку. Она опутывала лентами очередного Принца, а сзади к ней подкрадывалась черная тварь, напоминающая кошку. Большую кошку с длинными клыками, острыми когтями и дымящейся шкурой.

— Берегись! — крикнул я и подался вперед, посылая в кошку огненную струю.

Ленка обернулась, подняла руку в защитном жесте и замерла. Тварь шипела, медленно приближаясь к жертве, а Лаврентьева только вращала глазами, не в силах ни пошевелиться, ни что-либо сказать.

— Нет! — завопил я, рванувшись навстречу Лаврентьевой. — Только не она!

Одновременно со мной прыгнула и кошка.

Глава 34. Рефери

Одно бесконечно длинное мгновение мне казалось, что Ленке ничто не поможет — кошка впилась когтями в ее плечо, а зубами тянулась к шее. Второе мгновение я пропустил, так как моргнул, а третье мгновение пытался сообразить, что случилось, пока я моргал. Черная кошка, точнее, две ее половинки, валялись у Лаврентьевой под ногами, а сама девушка не шевелилась, лишь растерянно смотрела на своего спасителя. Увы, им оказался не я, а молодой светловолосый человек в голубом парчовом кафтане, темно-синих штанах с кривым кинжалом в правой руке. Лас. Парнишку вместе с Грэттой выменяли у Тьмы, и выглядел он не в пример лучше Дэниса или Энис.