Перворожденный (СИ) - Солодкова Татьяна Владимировна

Нэйтан побарабанил пальцами по столу. Все его естество протестовало против такого решения. Ему хотелось спрятать ее и будущего ребенка за семью замками, чтобы быть уверенным, что никто до них не доберется. Но в словах Лиссаны была доля истины: он не может опекать ее каждую минуту. В замке тоже может быть опасно.

— Хорошо, — неохотно согласился Нэйт. — Но я удвою щиты на твоем доме и вокруг него. Сюда не войдет никто, кого бы ты не впустила лично.

Лиссана пожала плечами.

— Пожалуйста. Буду премного благодарна.

ГЛАВА 40

— Мне передали, ты хотел меня видеть? — Нэйтан распахнул дверь и, не дожидаясь приглашения, вошел в кабинет.

Эрик резко вскинул голову, оторвавшись от бумаг, разложенных перед ним на первый взгляд в хаотичном порядке по всей поверхности стола.

— Тебя стучаться не учили? — возмутился, откладывая в сторону какой-то листок.

Нэйт усмехнулся.

— Нервишки? — Уселся на стул для посетителей, закинул ногу на ногу. — Это всего лишь я. А будь не я, да хоть толпа вооруженных кавалеристов… — Эрик приподнял бровь, видимо, пытаясь представить, как всадники будут пытаться прорваться в такую узкую дверь. — Их бы изжарило на входе. На кабинете стоит мощнейшая защита из всех возможных.

— Помню, — проворчал король. — А ты чего это в таком хорошем настроении? Лиссана таки согласилась стать твоей женой?

— Она согласилась еще на прошлой неделе, — самодовольно напомнил Нэйт.

— На свадьбу-то позовете?

— Лиссана сказала, что развернется и уйдет, если увидит хоть одного гостя. — Он сделал большие глаза, передразнивая: — Это же необходимость, а не торжество.

Эрик не удержался и засмеялся.

— Когда одна подруга моей мамы была беременна, — вспомнил он, все еще посмеиваясь, — она приказала выкрасить все стены в их особняке в ярко-зеленый цвет, а поверх нарисовать огромные красные маки. — Нэйтан поморщился, представив себе сей шедевр. — Ага, — подтвердил Финистер, — получилось живописно, не то слово. Ну ты понял, к чему я это?

Нэйт вздохнул.

— К тому, что у беременных не совсем адекватное мировосприятие?

— И мироощущение, — добавил Эрик с таким пониманием, будто у него у самого беременная жена или даже две.

— Эй, я о тебе чего-то не знаю? — поддразнил Нэйтан. — Смотри там, тебе до свадьбы еще десять лет, веди себя прилично.

Финистер потянулся к вазочке на краю стола, взял яблоко и запустил им в друга. Нэйтан поймал на лету.

— Яблоки не переводи, — сказал назидательно.

Эрик поставил локоть на стол и подпер ладонью подбородок.

— Я не перевожу, а провожу следственный эксперимент.

— Да-а? — протянул Нэйт, с деловым видом протирая блестящий красный бок о собственный рукав. — И что?

— А то, что девять из десяти магов, не задумываясь, отбили бы, испепелили или поймали яблоко своим даром сразу же, как только поняли, что им в лицо бросили какой-то предмет.

— М-м… — Нэйтан откусил яблоко и громко захрустел. — Занятное исследование. Так ты это к чему?

— К тому, что ты так не сделал.

— Ясное дело. Я не люблю печеные яблоки. — Эрик продолжал пристально на него смотреть. — Ты портишь мне аппетит. Я не швыряюсь магией направо и налево. Твои девять из десяти просто плохо контролируют свои силы. Не угощай их фруктами.

Король закатил глаза, потом покачал головой и вдруг сделался серьезным.

Ну вот. Нэйтан вздохнул. Посмеялись и хватит, сейчас ему сообщат очередную неприятную новость государственной важности.

— Я кое-что нашел, — сказал Эрик, подтягивая к себе тяжелый фолиант в кожаной обложке.

Нэйтан бросил недоеденное яблоко в мусорную корзину и обратился в слух.

— Плохое? — уточнил мрачно.

— Интересное. — Что ж, уже обнадеживает. — Оказывается, ниже подземелий замка, известных нам, есть еще этаж.

— План замка, что ли, нашел?

— Лучше. «Королевскую мудрость». — Эрик постучал пальцем по раскрытой книге. — Наследие королевского рода.

Нэйт вытянул шею, рассматривая.

— Звучит как что-то важное.

Финистер пропустил последнюю реплику мимо ушей и продолжал:

— Оказывается, уже много веков существует традиция: каждый новый король спускается на этот таинственный подземный этаж, куда больше никому не разрешено заходить, и оставляет там какую-то важную для него вещь. Судя по тому, что здесь написано, там настоящая сокровищница.

Нэйтан укоризненно посмотрел на друга.

— Ты что, решил ее разграбить?

Эрик ответил возмущенным взглядом.

— Я решил дополнить коллекцию. Нельзя плевать на традиции.

— А кто узнает?

— Я.

— Весомо, — согласился Нэйт. — Ну так иди, я не новый король, и мне там делать нечего.

Φинистер упрямо покачал головой.

— Ты должен пойти со мной.

— Зачем?

— Прекрати играть в идиота. — Кажется, друг, и впрямь, разозлился. — Все короли, спускавшиеся туда, были магами. Там наверняка стоят магические ловушки, которые размажут бездарного по стенке при попытке проникновения.

— Пожалуй, — Нэйт был вынужден согласиться.

Спускаться в подземелье не хотелось категорически.

— Так ты пойдешь со мной?

Он вздохнул.

— Куда я денусь? Не хочу потом оттирать от стены то, что от тебя останется.

На лице короля появилось облегчение.

— Спасибо. Я знал, что ты не откажешь.

— Конечно, ты знал, — проворчал Нэйтан.

Лиссана была расстроена. Несмотря на первоклассные ментальные блоки, ее расстройство прямо-таки витало в воздухе.

— Что стряслось? — сразу же спросил Нэйт.

— Ты о чем? — Она изобразила веселость, улыбнулась.

Лиссана встретила его, как всегда, по возвращении, и они вместе вошли в дом. И она явно не хотела рассказывать, что же ее опечалило.

Нэйтан выразительно на нее посмотрел.

Лиссана мученически закатила глаза.

— Всезнайка.

— С беременностью твои эмоции стали ощущаться ярче, — успокоил Нэйт.

— Еще лучше. — Эта новость ее не обрадовала. — Теперь вообще от него ничего не скрыть.

— А зачем от меня что-то скрывать?

Нэйтан поймал ее, когда Лиссана попыталась сбежать. Притянул к себе. Она выгнулась, пытаясь освободиться. Он воспользовался моментом и поцеловал ее в шею. Лиссана засмеялась, не переставая шутливо вырываться.

На борьбу и поцелуи ушло несколько минут, после чего они объявили перемирие и сели ужинать.

— Ко мне приходила мать той девочки, — сказала Лиссана, помешивая ложечкой чай и глядя в чашку с таким видом, будто пыталась ее загипнотизировать. — Той, которая…

— Я помню.

— Она винит во всем меня. Кричала, сыпала проклятиями.

Да уж, приятного мало.

Он протянул руку и сжал ее прохладные пальцы.

— Ты же знаешь, когда люди теряют кого-то дорогого, им легче обвинить кого-нибудь и перекрыть свою боль ненавистью. Надеюсь, ты не веришь, что она прокляла тебя на самом деле?

Лиссана дернула плечом.

— Она неодаренная. Не смогла бы.

— Вот и не думай об этом, — посоветовал Нэйтан.

— Угу, — вздохнула, наконец перестав всматриваться в чай.

— Ну, хочешь, я с ней поговорю?

Лиссана поморщилась.

— Очень смешно. Ты пойдешь запугивать бедную женщину, потерявшую единственного ребенка?

Нэйт сделал вид, что оскорбился.

— Вообще-то я умею быть вежливым.

Лиссана не поддержала шутливый тон, серьезно покачала головой.

— Не нужно. Ты правильно сказал, ей сейчас больно. Если ненавидеть меня ей легче, пусть так.

— А мы завтра собрались в сокровищницу древних королей! — загадочно объявил Нэйт, все еще надеясь поднять любимой настроение.

— Нэйт, та женщина, она…

Катрина сама резко вышла из воспоминания. Тревожно впилась в узника взглядом.

— Кажется, кто-то просил поторопиться, — напомнил он. Лицо серьезное, глаза темнее обычного.

От страшных догадок об истинной причине Элейского побоища сводило внутренности. И Катрина уже успела триста раз пожалеть, что настояла увидеть все сегодня.