100 великих афер - Игорь Мусский

В 1978 году Милкен добился перевода своего отделения «Дрексель» из Нью-Йорка в Лос-Анджелес. В Калифорнии он мог чувствовать себя более независимым. Обосновавшись в Беверли-Хиллз, Милкен установил в своем офисе жесткий распорядок. Рабочий день начинался в половине пятого утра, то есть в семь часов по нью-йоркскому времени, и заканчивался в восемь часов вечера. Милкен не разрешал своим людям общаться с прессой – если они возомнят себя «звездами», их не заставишь приходить в понедельник к четырем тридцати утра.

Фирма «Дрексель» процветала. Благодаря Милкену она стала самой прибыльной инвестиционно-банковской фирмой США. Рынок «мусорных облигаций» поражал стабильностью и уровнем доходов. На «мусорных облигациях» поднялись около тысячи компаний, расцвели целые индустрии, составляющие сегодня гордость экономики США, и прежде всего компании, оперирующие в перспективных сферах – электронном оборудовании, телекоммуникациях, авиастроении, биотехнологии.

Автор этого чуда Майкл Милкен жил с женой Лори Хакель и тремя детьми в скромном доме в Сан-Фернандо-Вэлли, где прошло его детство. Он родился 4 июля 1946 года в семье бухгалтера. После Бирмингемской средней школы Майкл Милкен окончил с отличием Калифорнийский университет в Беркли и Уортонскую школу бизнеса при Пенсильванском университете. Еще во время учебы он начал работать в «Дрексель».

Сотрудники боготворили Милкена, хотя сам он избегал любых внешних атрибутов власти. «Вспомните фильм “Ганди”, – объяснял он. – Трудно воодушевить людей, если едешь в лимузине, а они идут босые». Милкен даже не имел отдельного кабинета. Сотрудники смотрели на Милкена как на мессию и присвоили ему неофициальный титул Короля «мусорных» облигаций.

Майкл Милкен выступил пионером в операциях, которые на Уолл-стрит в середине восьмидесятых называли «коммерческим кредитованием». Фирма «Дрексель» предоставляла собственный капитал для финансирования сделок. В этом не было ничего плохого. Однако со временем «мусорные облигации» все чаще использовались для враждебных захватов. Небольшая агрессивная компания, набрав денег в кредит, покупала контрольный пакет акций гигантской корпорации с миллиардной капитализацией, причем в качестве кредитного обеспечения использовала… акции компании-жертвы. Деньги на кредитный выкуп поступали от «мусорных облигаций».

Майкл Милкен

В «Дрексель» считали, что необходимо искать «баронов-разбойников», готовых в будущем стать владельцами самых крупных компаний, на миллиарды долларов. К числу таких «баронов» относились Карл Айкен и Рональд Перельман, которые провели целую серию приобретений – последовательно сохраняя себя в прибыли, продавая купленное по частям, выплачивая долги и набирая кредиты для очередной покупки.

Главное препятствие: у «Дрексель» не было клиента с банковскими возможностями на миллиард долларов для поглощения. А если «Дрексель» сама достанет миллиард? Или если они скажут, что достали, а достанут потом? А что если фирма сделает такое заявление под свое честное слово, а окружающие поверят и поведут себя соответственно?

«Мы решили объявить, что приготовили миллиард долларов для агрессивного поглощения, – объяснял управляющий “Дрексель”. – Никаких денег в фонде не будет – это просто блеф. “Фонд из воздуха” заменит нам клиента с большой мошной, готовой для поглощения клиента, которого у нас нет. Соответственно этому плану мы решили превратить Карла Айкена из простого раздражителя в крупную угрозу. Карл стал играть роль нашего “фонда из воздуха”. Так буквально из воздуха, почти из ничего, мы создали очень убедительный агрессивный персонаж».

В развязанной «мусорными» поглотителями войне – всерьез она началась в феврале 1985 года с нападения Айкена на «Филлипс» – решающей стала битва за косметический гигант «Ревлон». На декабрь 1984 года активы фирмы составляли 2,3 миллиарда долларов. Завоевание «Ревлона» Рональдом Перельманом ознаменовало конец целой эпохи. Защитники косметической компании до конца боролись за сохранение прежнего образа корпоративной жизни – роскошного и безопасного, где соперником мог выступить только другой гигант. И вот их безмятежному существованию пришел конец. «Мусорщики» одержали сокрушительную победу, и теперь они могли поглотить кого угодно.

Фирма «Дрексель Барнем Ламберт» ответственно заявляла, что может мобилизовать любую сумму, необходимую клиенту для поглощения любой компании. Покупателям надо было только отправить гарантийные письма с обязательством приобрести определенное количество «мусорных» облигаций. На рынке начался ажиотаж. Сформировалась целая когорта «захватчиков корпораций». Каждому из них отводилась отдельная частная функция в большом и сложном механизме, полное устройство которого знал только сам Король «мусорных» облигаций. Милкен двигал своих игроков на поле слияний и приобретений, словно фигуры на шахматной доске. Он контролировал буквально всех и вся. Майкл утверждал, что может поддерживать десять разговоров одновременно: «При этом я выслушиваю процентов двадцать пять того, что мне сообщают… Я отхожу и опять подхожу и во время любого разговора продаю и покупаю бумаги». В показаниях 1982 года, по случаю очередного расследования, Милкен заявил, что проводит 500 телефонных разговоров в день. А в показаниях в сентябре 1986 года речь идет уже «наверное, о тысяче вопросов в сутки».

По оценкам осведомленных людей, состояние самого Милкена превышало миллиард долларов. Однако в «Дрексель» считали, что с помощью брата Лоуэлла ему удавалось скрывать значительную часть накоплений.

Первые поглотители Карл Айкен, Рональд Перельман, Нельсон Пельтц и другие выступали как настоящие покупатели и стремились лично контролировать приобретенные компании. В ряде случаев фирмы с новыми хозяевами начинали работать более эффективно. Журнал «Экономист» в ноябре 1986 года писал, что рейдеры, использующие «мусорные» облигации для поглощений, помогают сделать американский бизнес более экономным и конкурентоспособным, повысить его операционную эффективность за счет лучшего менеджмента. А увеличение задолженности компаний вовсе не расслабляет их, а напротив (как неустанно проповедовал Милкен в течение многих лет), может подтянуть дисциплину.

Однако фирма «Дрексель Барнем Ламберт» на этом не остановилась и весной 1986 года объявила миру, что отныне неважно, кто играет роль покупателя: есть тендерное предложение, есть деньги под него (гарантированные «Дрексель»), а все остальное не имеет значения. В середине 1986 года «Дрексель» владела долей капитала более чем в 150 компаниях, которые профинансировала.

Кредитный выкуп с помощью «мусорных» облигаций вынудил «сильных мира сего» выступить единым фронтом против Майкла Милкена и его компании. В Конгрессе было проведено 30 законодательных инициатив, налагающих ограничения на инвестиции в низкорейтинговые облигации. В двенадцати штатах были приняты законы, запрещающие кредитный выкуп.

В пятницу, 14 ноября 1986 года, деловой мир испытал настоящее потрясение: известный арбитражер с Уолл-стрит Айвен Боэски признал себя виновным в злоупотреблении внутренней конфиденциальной информацией и согласился заплатить штраф в размере 100 млн долларов. Кроме того, Боэски согласился сотрудничать с правительством в расследовании противозаконных сделок на Уолл-стрит.

Всем было известно о давних связях арбитражера с Милкеном. Центральным пунктом обвинения против «Дрексель» стал платеж в размере 5,3 миллиона долларов, который Боэски в марте 1986 года перевел на счет фирмы Милкена. Боэски заявил аудиторам, что заплатил за «консультирование», но не смог представить соответствующие документы. Затем он позвонил в Беверли-Хиллз, и фирма «Дрексель» подтвердила, что деньги получены за «консультирование и прочие подобные услуги». По утверждению сотрудника «Дрексель», отчетная документация была спешно сфабрикована внутри компании.

Боэски и Милкен покупали и «придерживали» акции друг для друга. Когда один инвестор «придерживает» акции для другого, чтобы скрыть их настоящего владельца, ему гарантируется компенсацию убытков. В некоторых случаях Боэски гарантировалось не только возмещение убытков, понесенных при покупке акций для Милкена, но и процент прибыли с последующей продажи акций. Иными словами, сумма 5,3 миллиона образовалась после того, как Боэски сложил убытки и прибыли по акциям, которые держал для «Дрексель», и удержал положенный ему процент за услуги. Предметом платежа были акции фирмы «Фишбах» вместе с акциями семи других компаний.

В сентябре 1988 года Комиссия по ценным бумагам и биржам обвинила Милкена, его брата Лоуэлла и еще несколько руководящих работников «Дрексель» в том, что они проводили сделки с использованием закрытой информации, манипулировали курсами акций, подавали в комиссию заведомо ложные сведения с целью сокрытия настоящих владельцев акций, выпускали проспекты с искаженной информацией, фальсифицировали финансовую отчетность и обманывали собственных клиентов.