Ледокол «Ермак» - Светлана Долгова

У всех было полное желание пройти далее на восток и описать эту новую землю, но раньше, чем решиться на это, я велел осмотреть подводную часть судна и, главным образом, состояние, в котором находилась пробоина.

Подвели пластырь, выкачали воду, и осмотр показал, что повреждение в носовом отделении значительно увеличилось. Хотя деревянные упоры, поставленные прежде, оставались на своем месте, тем не менее оказалось, что лопнул стрингер, и еще два шпангоута смялись в пространстве ниже ледяного пояса, что весьма понятно, ибо от поврежденного места дальнейшее повреждение распространяется довольно легко. Сбитые заклепки заменили, где возможно, болтами, поставили ряд распор в переднем трюме, а внизу также продолжили добавочное крепление, стараясь не упирать распоры в непроницаемые переборки. В одном месте положили проволочный найтов, которым давление на вертикальные стойки передавалось на продольную весьма крепкую переборку. Имея в виду возможность пробоин, следует при постройке ледоколов делать особые приспособления для крепления распор. Нам приходилось упирать их, куда случится. Правда, что делание приспособления для распор по всему судну вызывает большие дополнительные работы и потребует немалых расходов, тем не менее при постройке это возможно до некоторой степени предвидеть. Для всяких таких случайностей не худо иметь достаточное количество жердей, и мы действительно их имели.

Сделанный осмотр показал, что дальнейшая форсировка льда может повести к повреждениям водонепроницаемых переборок, что нежелательно, а потому решили выйти из льдов.

В тот же день в дневнике я записал следующее: «Сегодня, в 4 часа утра, вахтенный увидел трех медведей, которые подошли к самому борту: два взрослых и один медвежонок. Оказалось потом, что из взрослых один был самец и одна самка. Разбудили охотников – Пермякова и других, которые погнались за медведями и тотчас же ранили медвежонка. Нужно было видеть эту трогательную сцену, как самка помогала своему раненому детенышу перебираться через торосы. Следующая пуля покончила с детенышем. Как только это случилось, самка, считавшая, вероятно, что детеныш убит самцом, бросилась на него, вцепилась ему в бок своими клыками и нанесла огромную рану, разорвав шкуру почти на полметра. Пока продолжалась эта борьба, подоспели охотники и меткими выстрелами покончили с остальными двумя медведями».

Команда отказалась есть медвежье мясо даже в виде прибавки, так что передние части выбросили на лед, а задние ресторатор засолил, говоря, что его приятель maitre d'hotel одного из петербургских больших ресторанов просил его привезти этот деликатес для петербургских гурманов.

Торосистое поле, у которого мы стояли, было изучено нами, насколько возможно. Инженер Цветков снял план его, а лейтенант Ислямов занимался обмером толщины льда в надводной и подводной частях. Вышина надводной части оказалась от 2 до 6 м. Для измерения подводной части придуман был такой способ: поплавок с привязанной к нему трубкой Томсона протаскивали подо льдом и затем по трубке отсчитывали, до какой глубины поплавок доходил. Наибольшая глубина, которую мы получили, была 13 м. На горизонте видели торос, который, казалось, возвышался на 11 метров, но оценка эта сделана на глаз. Кажется даже, что возвышенную часть составляла отдельно торчащая глыба на ребро или, еще вероятнее, это была ледяная гора ice-berg.

Ночью опять очень близко подходил медведь и обнюхивал завезенный якорь, но пока выходили охотники, он убежал и скрылся за торосами.

4 (16) августа. Утром в 6 часов пошли на юг. Часто останавливались для разных целей, к полуночи вышли на мелкий лед и повернули на Е.

5 (17) августа. В 6 часов утра пошли далее на Е и в 8 ½ часов утра вошли в густой лед и остановились. Туман. В 9 часов утра открылись четыре отдельных островка. Потом оказалось, что это были ледяные горы, вышиною 12–18 м. Издали они казались настоящими островами.

В 4 часа вечера подошли к одной ледяной горе, значительно обтаявшей. Поверхность ее была вся покрыта валунами. Лейтенанты Шульц и Ислямов поехали осмотреть ее, и оказалось, что некоторые камни были диаметром до 1 м. Собрали образцы разных камней, в некоторых нашли блестки серного колчедана, и отыскался даже кусочек этого минерала, величиною с серебряный пятачок.

Путешествие на ледянке

Путешествие на ледянке

Вид ледяной горы, покрытой на поверхности валунами

Лейтенанты Шульц и Ислямов у большого валуна

Присутствие такого большого числа ледяных гор в близком соседстве с Шпицбергеном есть явление не совсем обыкновенное. Мы видели четыре столовых ледяных горы в цельном виде и множество обломков ледяных гор, разбросанных между полями морского льда.

Откуда пришли все эти ледяные горы? С Шпицбергена, с Земли Франца-Иосифа или с той земли, которую мы считаем, что видели? На все эти вопросы можно пока отвечать лишь гадательно, между тем до этих новых мест очень недалеко, они стоят почти у границы льдов, и, тем не менее, при существующих средствах они недостижимы для человека. Летом кругом них находится лед в разбитом состоянии, по которому нельзя ехать на санях, ибо он пересекается множеством полыней. Зимою путешествие на эти земли точно так же весьма тяжело, так как большие ледяные нагромождения делают путь на санях крайне затруднительным. Мы знаем, с какими лишениями сопряжены путешествия на санях. Нансен в своей попытке пробраться на север применил все, что опыт минувших лет мог подсказать. Пири с поразительной настойчивостью прокладывает путь к полюсу от северной оконечности Гренландии. Он сделал из себя эскимоса. Считает эту часть земли своим отечеством и хочет достичь исполнения своего плана беспредельной настойчивостью и терпением. Все это крайне симпатично и весьма почтенно. Люди эти заслуживают нашего высокого уважения, но результаты далеко не соответствуют затрачиваемому труду и переживаемым опасностям. Последнее известие от Пири очень грустное: он отморозил себе семь пальцев на ногах и возвратился. Джексон, собиравшийся пройти далеко на север, должен был ограничиться съемкой берегов Земли Франца-Иосифа. Увеллер, отправившийся на Землю Франца-Иосифа в 1898 году, прошел от своей станции лишь несколько миль к северу и тоже остановился. Теперь на ту же Землю Франца-Иосифа отправился принц Абруцкий[184], который позаботился снабдить себя всем необходимым, приняв наилучшие образцы и воспользовавшись опытностью Нансена и других полярных исследователей. Можно пожелать, чтобы энергия и выносливость принца Абруцкого, благодаря которым он поднялся на вершину горы Св. Ильи, и в этот раз помогли бы ему сделать то, что не удалось другим[185]. Но зимнее путешествие на собаках по необходимости сокращает количество научных наблюдений: нельзя заниматься наукой в таких условиях, когда затруднительно даже внести в записную книжку несколько строчек и когда все силы свои надо расходовать на потребности, вызываемые самым передвижением. Каждый из путешественников должен наравне с другими кормить собак, запрягать их, готовить себе пищу, устраиваться на ночь и делать многое другое. Силы расходуются на выполнение забот дня и преодоление тех трудностей, которые природа им представляет, и потому на науку остается очень немного.