Бедная маленькая стерва - Джеки Коллинз

Чушь! Аннабель всегда получала все самое лучшее — и где же благодарность?

Впрочем, ни возобновлять отношения с дочерью, ни пытаться как-то с ней объясниться Ральф не собирался. Она просто больше не получит от него ни цента!

Похоронная процессия была небольшой, но очень внушительной. Никаких родственников у Джеммы не было — в семье она была единственным ребенком, и ее родители давно умерли, — поэтому за катафалком, везшим украшенный цветами гроб, следовало лишь несколько больших черных лимузинов с самыми близкими друзьями, которых счел нужным пригласить Ральф. Собственно говоря, это были даже не столько друзья, сколько нужные люди — директора студий, известные режиссеры, продюсеры. Как и Фанни, Ральф не упускал ни одного удобного случая, чтобы заявить о себе.

Над похоронной процессией, словно вороны, парили несколько вертолетов с репортерами.

Даже умерев, Джемма Саммер не спешила покидать первые полосы газет.

Глава 74

ХЭНК МОНТЕРО — ТЕМНАЯ ЛОШАДКА

Как ни странно, идея написать чистосердечное признание оказалась на удивление плодотворной. Правда, даже с помощью адвоката Хэнк просидел над своим признанием почти весь вечер, но дело того стоило. Память у него всегда была хорошей, и он не упустил ни одной детали. И с каждой буквой, с каждой строкой, ложившейся на бумагу, крепла его уверенность в том, что ни один суд не отправит его в тюрьму за убийство, которое его наняли совершить.

Ни в коем случае.

Он не преступник, просто наемный исполнитель. Совершенно посторонний человек.

Ему предложили работу. Он ее выполнил и получил деньги, в которых остро нуждался.

Именно поэтому ничто не мешало Хэнку назвать имя человека, который его нанял. Никаких угрызений совести, никаких сомнений он не испытывал.

Абсолютно никаких.

Глава 75

ДЕНВЕР

Будь обстоятельства несколько иными, я бы, наверное, уже влюбилась в Бобби без памяти. Меня трудно назвать романтической натурой, но в нем и впрямь было что-то неотразимое. Нет, я не имею в виду его исключительную мужественную красоту: мало ли смазливых мужиков, хотя и среди них Бобби, пожалуй, выделялся бы. На самом деле меня покорили его доброта и отзывчивость, а главное — он был очень, очень славный! Понимаю, это не совсем подходящее слово, но другого я подобрать не могу.

Все это я говорю к тому, что по-настоящему умная женщина, какой я себя всегда считала, не стала бы западать на Бобби просто потому, что он был невероятно, неправдоподобно близок к идеалу мужчины. Людей без недостатков я всегда побаивалась, а Бобби подчас мнился мне Совершенством — с большой буквы и без кавычек. Одного этого было достаточно, чтобы заставить меня насторожиться, но тут мне некстати вспомнился инцидент с Зейной. Значит, и у Мистера Совершенства есть свои слабости, а это сразу превращало его из мифического — и недосягаемого — идеала в живого человека, с которым можно, гм-м… иметь дело.

На все эти размышления, от которых я никак не могла отвлечься, накладывалось острое чувство вины перед Кэролайн. Сейчас мне следовало полностью сосредоточиться на судьбе моей лучшей подруги, а все посторонние мысли выбросить вон. Быть может, ее изнасиловали и убили — или бросили умирать, а я, вместо того чтобы спешить, мчаться к ней на помощь, рассуждаю о достоинствах и недостатках постороннего мужчины, которого я, скорее всего, больше не увижу, после того как наши дорожки разойдутся.

Бобби живет в Нью-Йорке.

Я живу в Лос-Анджелесе.

Нет, при таком раскладе ничего серьезного у нас не выйдет. Да и в самом деле, о каком романе тут можно говорить? Разве что в письмах или, точнее, в эсэмэсках и редких телефонных звонках через всю страну (я имею в виду не расстояние, а разницу часовых поясов). Вряд ли такой роман будет слишком продолжительным — вполне поместится в школьной тетрадке, из которой выдрали половину листов, к тому же ничего, кроме разочарования, он мне не принесет.

Кроме того, мне казалось весьма сомнительным, чтобы ради меня Бобби сумел пренебречь толпами прекраснейших женщин, готовых упасть к его ногам. А в том, что таких женщин не просто много, а очень много, я не сомневалась: ведь, помимо всего прочего, Бобби был невероятно богат.

Меня-то чужие деньги интересуют мало. Я считаю — в человеке важен в первую очередь характер, индивидуальность, а состояние его банковского счета вопрос хотя и не последний, но далеко не главный.

— Завтрак заряжает человека энергией на весь день, — рассудительно сказал Бобби и, взяв меня под руку, повел в гостиничный ресторан. — Поэтому завтрак важнее обеда и ужина, вместе взятых.

— Ты говоришь совсем как моя мама, — пробормотала я.

Он бросил на меня насмешливый взгляд.

— Я прощаю тебе эти слова только потому, что сейчас ты находишься под воздействием стрессовой ситуации, — сказал он. — Но в следующий раз…

Я не успела спросить, какой такой следующий раз он имеет в виду — к нам подошла метрдотельша и отвела в свободный полукабинет, попутно наградив Бобби сияющей улыбкой. Пару секунд спустя официантка принесла меню — и снова эта особая улыбка, адресованная моему спутнику.

Вот, значит, каково это — быть с таким мужчиной, как Бобби, подумала я. Женщины будут бросаться на него всегда и везде. И зачем только я снова и снова западаю на красавцев? Мало мне Марио с его подлым планом «три в одном»?

Сэм, писатель из Нью-Йорка, подходил мне гораздо больше. И Джош тоже — я имею в виду, разумеется, того, прежнего Джоша, который умел смеяться сам и смешил меня. Нынешний унылый домовладелец и похититель собак, набравший лишних десять фунтов весу и пытающийся убедить меня в том, что мы оба сделали ошибку, когда расстались, меня нисколько не интересовал.

Ох уж эти мужчины!.. Без них жизнь была бы намного проще.

И скучнее.

— Я закажу тебе то же, что и себе, о’кей? — сказал Бобби.

— С какой это стати? — немедленно возмутилась я.

— С той самой, что ты разглядываешь меню с таким видом, словно оно написано на китайском языке.

— Извини, просто сегодня мне трудно сосредоточиться.

— Я понимаю. — Он сочувственно посмотрел на меня. — Тебе, наверное, нелегко приходится.

— Мы с Кэролайн дружим уже много лет, — сказала я, чувствуя, как к глазам подступают непрошеные слезы. — Она для меня как сестра.

— Главное, не отчаиваться, — посоветовал Бобби, придвигаясь ко мне и обнимая меня за плечи. — Полиция нашла ее телефон. Это обнадеживает.

— Да?

— Да, Денвер, да.

В конце концов я сумела проглотить стакан яблочного сока, чашку кофе и половинку намазанного маслом тоста. Бобби накинулся на яичницу с беконом и сосиски с таким видом, словно голодал по меньшей мере неделю, поэтому «полезный, заряжающий энергией завтрак» мы закончили практически одновременно и, достав мобильники, стали проверять сообщения.

У меня на телефоне их было несколько, в том числе штук шесть от Марио. «Я скучаю по тебе. Где ты? Почему не отвечаешь на мои звонки?» — вопрошал он.

«Это потому, Марио, что ты — козел», — ответила я, правда, мысленно. Набирать означенный текст мне было лень.

Одна эсэмэска была от Аннабель.

«Я знаю, что ситуация изменилась, — писала она, — но мне все равно хотелось бы, чтобы ты пошла со мной на похороны. Ты мне очень нужна».

Она нуждается во мне!.. Она, Аннабель Маэстро, принцесса Беверли-Хиллз! Никогда бы не подумала, что услышу от нее что-то подобное.

Еще одно послание, сухое и желчное, пришло от Феликса. Правда, номер был незнакомый, и я предположила, что его переслал мне кто-то из секретарей босса: мало кто из мужчин старше пятидесяти лет знает, как отправлять СМС-сообщения.

«Ты меня крайне разочаровала. Работа всегда должна быть на первом месте», — писал Мистер Челюсти.

Черта с два, подумала я. Для меня друзья всегда были и будут важнее любой работы. Особенно друзья, попавшие в беду.

Сначала я хотела ответить Феликсу, как-то объясниться, но потом подумала: к чему мне эти лишние хлопоты? Все равно я уже решила распрощаться с гг. Сондерсом, Филдсом и прочими и двигаться дальше.

Телефон Бобби завибрировал у него в руке, и он поспешно ответил на вызов. Несколько секунд он слушал, потом быстро взглянул на меня и кивнул.

— Да-да, мама, я все понял, — сказал он в трубку. — Огромное спасибо. — Бобби огляделся по сторонам и щелкнул пальцами, подзывая официантку. — Счет, пожалуйста. Идем, — добавил он, обращаясь ко мне. — Незачем сидеть в отеле и ждать у моря погоды. У меня есть один план…

Глава 76

КЭРОЛАЙН

Ковыляя вдоль улицы, Кэролайн сделала одно открытие. Оно заключалось в том, что человек, который выглядит как бездомный бродяга, для большинства окружающих все равно что невидим. Во всяком случае, немногочисленные прохожие, спешившие в этот утренний час по своим делам, проходили мимо Кэролайн, даже не взглянув в ее сторону. Кто-то прибавлял шаг, кто-то переходил на Другую сторону, но все как один старательно делали вид, будто ее не существует.