Непорочная грешница - Рексанна Бекнел

Экстону хотелось свести счеты с сэром Юстасом как можно быстрее — без всяких светских формальностей и расспросов о здоровье его близких. Бросить ему вызов. Вступить с ним в бой и победить.

Генрих, однако, в жизни бы не позволил, чтобы такая игра в его присутствии велась по иным, нежели установленным им лично, правилам. А поскольку молодой герцог был сюзереном Экстона, его слово здесь являлось законом.

Экстон ждал появления герцога на ступенях, ведущих ко входу в большой зал. Когда же во дворе появился белоснежный жеребец Генри, Экстон спустился вниз, чтобы по приветствовать своего сюзерена.

— Добро пожаловать в Мейденстон, милорд, — сказал Экстон, принимая с видимым выражением покорное руку господина в свои ладони.

Генри окинул двор замка проницательным взглядом, от которого не могла укрыться ни одна мелочь.

— Мне всегда хотелось взглянуть на это благородное строение из хемпширского камня, которое оспаривают друг у друга два моих самых могущественных лорда и союзника.

Герцог пожал плечами и посмотрел на Экстона сверху вниз с высокого седла своего могучего боевого коня.

— Что и говорить, замок прочный, но и мрачный тоже. Ничего общего с лондонским Тауэром, где доживает свои дни Стефан, — добавил он с усмешкой, больше походившей на волчий оскал. ? Теперь же я хочу, чтобы ты проводил меня в пиршественный зал, поскольку я в дороге основательно проголодался.

Генри слез с коня. Следовавший за ним высокий рыцарь подъехал поближе и тоже слез с лошади.

— Привет тебе, де ла Маисе, — процедил он сквозь зубы, окидывая Экстона не слишком любезным взглядом и отвешивая ему короткий поклон.

— И тебе привет, де Монфор, — выдавил из себя ответное приветствие Экстон. Однако, прежде чем он успел отойти от своего противника, тот заговорил снова.

— По-моему, ты до сих пор еще незнаком с леди Беатрис де Валькур, моей невестой, — произнес он с непередаваемой иронией в голосе.

Экстон уже обратил внимание на стройную женскую фигурку, красовавшуюся в седле лошадки палевой масти и обряженную в золотистый плащ с капюшоном, закрывавший не только всадницу, но и круп животного. В этом своем наряде она напоминала мифическое существо — полуженщину-полулошадь. Впрочем, Экстон старался в ее сторону не смотреть. Хотя он и собирался ради этой женщины убить человека, ему — отчего он и сам не знал — видеть ее было неприятно.

Теперь же, вопреки своему желанию, он должен был познакомиться с ней поближе.

— Приблизься же, любовь моя, — сказал сэр Юстас и протянул женщине затянутую в перчатку руку. Паж подвел лошадь вместе с наездницей прямо к ступеням. Женщина сидела к Экстону боком, капюшон плаща скрывал ее лицо, и он видел только ее изящной формы ладонь, которой она опиралась на руку сэра Юстаса, помогавшего ей сойти с лошади. Но потом она на долю секунды повернула голову в его сторону, и Экстон опешил.

Он знал, что Беатрис и Линии — близнецы и чрезвычайно похожи друг на друга, но лицо старшей сестры поразило его до глубины души.

Потому что перед ним была Линни. Он знал, что этого не может быть и что на лошади сидит Беатрис, тем не менее не мог отделаться от мысли, что вместе с сэром Юстасом в Мейденстон приехала его непокорная бывшая жена. Его изумление было мгновенно подмечено герцогом Генри.

— Она на удивление хороша собой. Правда, Экстон? Чиста и невинна, словно ангел. Вот он, приз, ради которого вы с Юстасом сойдетесь в поединке. Да, но где же ее сестра? Я бы с радостью посмотрел на девицу, которой удалось обдурить одного из моих самых проницательных лордов.

Генри громко рассмеялся, и Экстону потребовалось все его самообладание, чтобы не ответить в том же тоне на оскорбительное замечание герцога. Тем не менее он сдержался и даже улыбнулся, глядя Генри прямо в глаза.

— Позволю себе высказать предположение, милорд, что даже тебе, с твоим орлиным зрением, будет крайне трудно отличить одну от другой.

Генри, в свою очередь, тоже одарил его проницательным взглядом.

— Есть, конечно, способ узнать наверняка, кто есть кто, не правда ли, Экстон? Все дело в девственности. Одна из сестер непорочна, а вторая своей чистоты лишилась. Кстати, где же оно, это странное существо, которое ради сестры принесло в жертву свою непорочность? Я склонен наградить ее за такую неслыханную преданность своему семейству, хотя выразилась эта преданность в весьма странном поступке.

Генри явно старался спровоцировать Экстона и заставить его выйти из себя. Самым опасным здесь было упоминание о награде. Экстон знал, какого рода награду имел в виду герцог. Он собирался предоставить Линии высокую привилегию — разделить ложе с герцогом Нормандским, графом Анжуйским и будущим королем Англии, то есть с ним, Генри Плантагенетом! Этот молодой человек, достигший высшей власти в столь юном возрасте, не знал удержу своим желаниям. Экстон не сомневался, что, поставив перед собой такую цель, герцог попытается во что бы то ни стало осуществить задуманное. «И добьется, если ему кто-нибудь не помешает», — мрачно подумал Экстон.

Кто-нибудь? Но кто же? Уж не он ли сам — человек, которого Линии обманула?

Какие бы чувства в этот момент ни терзали Экстона, его лицо оставалось непроницаемым. Хотя Генри смотрел на него во все глаза, Экстону удалось сохранить хладнокровие. Кроме того, ему закралась в голову мысль: а зачем ему вообще вмешиваться в жизнь этой женщины? Может быть, ее следовало бы предоставить своей судьбе?

Так и не сумев прийти к окончательному решению, Экстон решил переменить тему разговора и сказал, устремив взгляд на Беатрис:

— Ты прав, милорд. Воистину она чиста и невинна, как ангел, — Экстон пристально смотрел на нее, пытаясь понять, как могла согласиться эта женщина принять столь невероятную, почти языческую жертву любви и поклонения от своей младшей сестры. Потом он поймал себя на мысли, что хочет обнаружить в ней хотя бы небольшое отличие, которое могло бы ему помочь различать сестер. Какую-нибудь мету, знак — пусть самый незначительный. Но как Экстон ни вглядывался в Беатрис, ни знака, ни меты он не обнаружил. Они с Линни были абсолютно похожи — даже оттенок их золотистых волос совпадал с удивительной, неправдоподобной точностью. Пока Экстон разглядывал Беатрис, сэр Юстас торжество возложил руку на ее талию, демонстрируя тем самым дающим степень своей близости с наследницей рода де Валькуров. Та же озирала затравленным взглядом то сэра Юстаса, то Экстона, не зная хорошенько, как ей действовать и что говорить.

— Только не думай, что тебе выпадет иной жребий, кроме зможности просто созерцать эту даму, — с угрозой в голосе произнес де Монфор.