Ромео - Тайтл Элис

— Ну, как вам сказать… — замялся он.

— Вы знали. — Сара ощутила тяжесть в груди.

Он вздохнул.

— Она мне говорила. Но какое это имеет отношение?..

— Кто говорил? Мелани?

— Нет, конечно, нет. Жена Джона. Грейс.

— Вы были знакомы с Грейс?

— Ну, не так чтобы очень хорошо. Первый раз мы с ней беседовали через день-два после того, как она сняла свое обвинение против Джона. Она позвонила мне. Спросила, не мог бы я с ней встретиться за чашкой кофе.

— Почему она захотела встретиться с вами?

— Не знаю. Наверное, потому, что я был его партнером.

— Что это была за беседа?

— Она была расстроена из-за того, что Джон ушел от нее. И просил развода.

— Ну, и?.. — Сара словно клещами тянула из него каждое слово.

— Она хотела, чтобы я поговорил с ним. В общем-то, именно я предложил ей сходить вместе с Джоном к психологу по брачным отношениям. Грейс сказала, что уже наблюдается у психиатра и что Джон даже слышать не хочет о том, чтобы сходить вместе с ней. Имя своего психиатра она называла, но я что-то забыл. Какой-то мужчина. Но не Деннисон, точно.

— Джон мне сказал, что к тому моменту, когда она решилась на самоубийство, они уже расстались. Он ни словом не обмолвился о том, что добивался развода. Так он вернулся после этого домой?

Вагнер покачал головой.

— Примерно месяц спустя она пыталась покончить с собой, наглотавшись таблеток. Джон ничего не сказал мне об этом.

— Грейс сказала?

— Она позвонила через пару недель после попытки самоубийства. Наверное, я для нее был своего рода нитью, которая связывала ее с Джоном. Вот тогда-то она и сказала, что они вдвоем ходили на прием к вашей сестре. Мне кажется, что в то время Грейс уже, мягко говоря, тронулась.

— В каком смысле?

— Ну, она несла всякий бред. Знаете…

— Нет. Не знаю, — резко сказала Сара. Ее настойчивость возрастала по мере того, как ответы Вагнера становились все более уклончивыми.

— Я, право, не помню подробностей нашего разговора, Сара.

— Она что-нибудь говорила о своих подозрениях насчет Джона и моей сестры?

Вагнер пожал плечами. Потом, покосившись на магнитофон, потянулся к нему и остановил запись.

— Грейс была сумасшедшей, Сара.

— Он был увлечен Мелани, — настаивала Сара. — А Мелани им. Джон говорил мне об этом.

— Ну хорошо, тогда к чему эти расспросы?

— Я хочу знать, начались ли их отношения до того, как Грейс покончила с собой. И как далеко зашли они в своем увлечении.

— О чем вы говорите, Сара?

— Это не я говорю. Это Билл…

— Что? Это он сказал вам о том, что между Джоном и вашей сестрой что-то было? Да он просто бесится от злости.

— Но это не значит, что он лжет. — Сара никак не могла избавиться от ощущения, будто до сих пор наблюдает действительность сквозь марлевую занавеску.

— Сара, послушайте меня. Вам станет намного легче, когда мы схватим Деннисона и в нашем распоряжении появятся неопровержимые улики. Над этим сейчас работают десятки людей. Двое наших сотрудников сейчас проводят рейд по городским секс-клубам. Сегодня вечером я и сам подключусь к ним. Кто-нибудь да и опознает Деннисона, и тогда цепь замкнется. Вот увидите.

Почему он так старается убедить ее?

Вагнер глубоко затянулся сигаретой, поднялся и снял свою спортивную куртку. Из кармана выпал листок бумаги и, покружившись, лег на пол, прямо к ногам Сары. Она подняла его и протянула Вагнеру, но тут внимание ее привлекло напечатанное в верхнем углу бумаги — по всей видимости, какого-то бланка — имя Аллегро. Она рассмотрела листок повнимательнее.

— Протокол вскрытия. Грейс Аллегро.

Она пытливо посмотрела на Вагнера.

— Что это?

— Ничего. — Он выхватил у нее из рук листок. — Эй, чай-то наш остыл. Пойду заварю свежего, — сказал он, затушив сигарету в пепельнице.

Она последовала за ним на кухню. Он включил конфорку.

— Почему вы взяли этот протокол, Майк?

Он уставился на чайник.

— Если стоять над чайником, он никогда не закипит. Моя мама так говорила…

— Черт возьми, Майк. Если вам что-то известно, вы должны сказать мне.

Он нехотя развернулся.

— Вы действительно влюблены в Джона?

— О Боже, вы что-то знаете.

Прежде чем он успел ответить, зажужжал его пейджер — к немалому удивлению их обоих.

— Я должен позвонить, — отрывисто произнес он, направляясь к телефонному аппарату.

Он разговаривал, стоя спиной к ней, а свисток закипавшего чайника заглушал его речь. К тому времени как она успела переставить чайник на холодную конфорку и отключить плиту, Вагнер уже повесил трубку. Он не повернулся, так что Сара не видела его лица. Заметила только, как он еще больше ссутулился.

— Что случилось?

— Деннисон вне подозрений, — скупо произнес Вагнер. В голосе его звучало еле сдерживаемое раздражение. И злость.

— Что? Как?

— Звонил Родригес. Из больницы «Мерси».

— Кто в больнице? — Неужели и Деннисон пытался покончить с собой? Вполне возможно, учитывая его настроение. А может, все гораздо хуже — Ромео вновь нанес удар? И не она ли спровоцировала очередной акт вандализма?

— Не кто. А что.

— Не понимаю…

Вагнер присел на край кухонного стола.

— Родригес беседовал с коллегой Деннисона. Они вместе арендуют офис.

Сара села на стул напротив.

— Карл Торп.

— Да. Торп горячо защищал Деннисона, даже упомянул о том, что тот предложил свои услуги в качестве донора, когда сыну Торпа, госпитализированному с диагнозом «рак», потребовалось переливание крови.

— Билл проходил донорское обследование в больнице «Мерси»? — без труда сделала вывод Сара.

— Совершенно верно. Таким образом, у Родригеса была возможность проверить результаты анализа крови Деннисона. Поначалу все вроде бы сошлось. Деннисон и Ромео имеют одинаковую группу крови. Резус положительный. Этого вполне хватило бы для того, чтобы предъявить обвинение Деннисону, еще раз взять у него пробу крови и провести исследование на ДНК.

— Так в чем же проблема?

— Родригес проявил дотошность и проверил другие показатели, содержащиеся в медицинской карте Деннисона. В частности, результаты теста на гистологическую совместимость. Он перезвонил нашему эксперту и выяснил, что гистология у Ромео и Деннисона разная.

— И это автоматически исключает Билла из числа подозреваемых?

— В общем, да. Медэксперт проведет дополнительное исследование, но…

— Но, похоже, результаты не будут обнадеживающими, — мрачно усмехнувшись, продолжила его мысль Сара.

— Но вы все-таки можете выступить с обвинением в попытке покушения на вашу жизнь.

Сара не отреагировала на его предложение.

В кухне воцарилась звенящая тишина, которую нарушало лишь легкое шипение вскипевшего чайника. Вагнер закурил, сделав глубокую затяжку, выпустил кольцо дыма.

— Остается еще ваш сосед Викки, так ведь? Теперь нам нужно достать его фотографию, на которой он выглядит мужчиной.

— Я могу это сделать, — сказала она.

— Что?

— У него есть такая фотография. Я ее видела. — Да, теперь в центре внимания — Викки. У нее есть серьезные подозрения насчет него. Если кто-нибудь в клубе его вспомнит — возможно, в обществе одной из жертв…

Она обратила внимание на обеспокоенное выражение лица Вагнера.

— Что такое?

— Ничего.

— Вы сомневаетесь в том, что это Викки. Тогда… кто?

Вагнер нервно провел рукой по волосам.

— Я не сказал, что сомневаюсь.

Сара хлопнула по столу.

— Черт возьми, Майк! Хватит ходить вокруг да около. Зачем вы взяли протокол вскрытия Грейс Аллегро? Почему пытаетесь замять вопрос о связи Джона и Мелани? Мы ведь оба мучаемся одними и теми же сомнениями… насчет него. Мы говорим себе, что сошли с ума, но…

Зазвонил телефон. Через секунду Вагнер ответил: «Подожди» — и передал Саре трубку. Было заметно, как дрогнул мускул на его щеке.

— Это он.

Она все прочитала по лицу Вагнера. Рука ее была холодна как лед, когда она брала трубку. Взгляд был прикован к Майклу.