Экспедиция «Тяготение» - Хол Клемент

— Считаете, доктор, надо их отодвинуть подальше, пока не поздно? — спросил он.

— Не уверен. Они не смогут перебросить все свое имущество, ведь их только четверо. Жалко оставлять их пожитки… Все-таки холм на целых пятьдесят футов выше обычного ночного уровня моря.

— При таких колебаниях уровня моря пятьдесят футов — не очень-то много…

— Не знаю. Не могу решить.

— Полагаю, вам придется что-то предпринять, — твердо сказал Рич. — Если море затопит их, вы потеряете все.

— Да, но…

— Какие там “но”! Смотрите!

Это крикнул тот самый член экипажа, который первым заговорил о ветре. Его взгляд был прикован к экрану, обращенному в сторону моря. И Рекер, и Рич мгновенно поняли, что именно он увидел, еще не успев взглянуть на экран.

Намного раньше, чем обычно, маслянистые языки моря начали лизать подножие холмов на востоке. На какое-то мгновение все словно онемели. Но Рекер тут же опомнился, и Ричу пришлось проститься с представлением о нем, как о медлительном, непрактичном, нерешительном “типичном ученом”. Когда его ученикам и его делу грозила явная и непосредственная опасность, он принимал решения и отдавал приказы быстро и твердо.

— Ник! И все остальные! Посмотрите, что вам угрожает с востока, и немедленно за работу! Все записи и особенно карты хорошенько завернуть и привязать к плоту! Оставьте достаточно веревок, чтобы привязаться к плоту самим. Вы и карты самое важное, не забывайте об этом. А потом уж постарайтесь закрепить оружие на себе или на плоту. Быстрее!

— А как же скот?

Рекер прервал Ника:

— Сейчас это неважно. Спасайте самих себя, карты и оружие!

Тенебрийцы принялись за работу, ни о чем больше не спрашивая. Наблюдатели, затаив дыхание, следили за тем, как далеко внизу шло состязание на скорость между мыслящими существами и стихией.

Море, сильно разбавленное дождем, уже захлестнуло холм и разом погасило костры, так что панорама лагеря на экранах сразу потускнела. Через минуту на экранах операторы увидели фигуры четырех скорчившихся туземцев. Плот так и не всплыл, а двигался рывками, скребя поплавками по суше, которая стала теперь дном океана. Рекер отдал приказание роботу следовать за плотом.

7

Тенебрийские ночи были очень тяжелы для дроммианина Аминадабарли. Для людей, которым приходилось иметь с ним дело, пока на планете царила тьма, они были еще тяжелее. Он просто не мог видеть людей, занятых работой, не имевшей прямого отношения к спасению его сына. Его необузданные эмоции быстро и неуклонно подводили его к мысли о том, что земляне — самая бездушная, самая недружелюбная раса во всей Галактике. И даже усилия Рича, который постоянно отвлекал его делами, ничего не могли изменить.

Сам Рекер был слишком занят, чтобы размышлять о Дромме и экспансивности его жителей. К счастью, роботу ни с кем не пришлось вступать в схватку; ни один из хищных представителей морской фауны не приближался к плоту и его беспомощным пассажирам. Бдительный робот не видел никого. Хотя это в какой-то степени облегчало положение Рекера, он как биолог был разочарован. Ему хотелось хоть что-нибудь узнать об обитателях кислотной среды с весьма малым содержанием кислорода.

Так или иначе, четверке тенебрийцев, привязанных к плоту, непосредственно ничего не угрожало. Тем не менее плот не должен был удаляться от робота — нужно было все время внимательно следить за ним.

Постепенно течение ослабло, и плот прочно заклинило. Был даже момент, когда Рекер чуть не уснул в кресле.

Наконец наступил день. Четверка тенебрийцев осталась невредимой, но все же положение обострилось. По мере того как вода испарялась, плотность моря возрастала, и в конце концов плот всплыл. К счастью, течение исчезло и их уже никуда не несло. Всплывая, плот перевернулся, и два часа подряд оператор не без ужаса взирал на безжизненные тела тенебрийцев, болтающиеся под плотом. Но дрейф закончился удачно — в небольшом озерке.

Когда испарение прекратилось, озерко так обмелело, что плот, в сущности, не плавал, а лежал на телах бесчувственных тенебрийцев. Рекер дал роботу команду вытащить его на берег. В конце концов груда мокрых тел, жердей и бурдюков очутилась на суше. Ник и его друзья постепенно приходили в себя.

К этому времени батискаф тоже оказался на материке. Подобно плоту, он закончил свои странствия в другом озерке, на дне другой долины, но не на плаву, а на мели — озерко было слишком неглубоким. Изи и ее друг-дроммианин как бы очутились в герметичном замке, окруженном рвом, который надежно преграждал путь Быстрому.

А Быстрый оказался тут как тут. Через час после того, как озерко перестало испаряться, пещерные жители явились, хотя за ночь батискаф унесло на значительное расстояние.

— Отсюда уже не видно моря, — сообщила Изи.

Появление Быстрого ничуть не встревожило девочку, она считала, что установила с ним прекрасные отношения. Не вызвала у нее особого волнения и весть о ночных приключениях Ника.

Итак, Ник и Бетси, Джим и Джейн вышли невредимыми из ночных испытаний; уцелели и карты, и оружие, привязанные к плоту. Теперь надо было разыскать место их стоянки, хотя Рекер не рассчитывал найти там что-либо из имущества. Стадо, конечно, погибло. Вряд ли уцелела и тележка.

Найти стоянку оказалось легче, чем Рекер предполагал. На помощь пришел Джим. Он проявил наиболее острое “чувство направления”, которое у тенебрийцев, как и у землян, представляет собой сочетание зрительной памяти с пониманием сущности простейших явлений природы. Определив направление на море, они уже не испытывали никаких затруднений. Ведь их несло от лагеря в глубь материка почти по прямой. Час спустя была найдена тележка, а вокруг нее остатки костров. К удивлению Рекера, ни тележка, ни сложенные на ней пожитки нисколько не пострадали. Ведь вода в наступавшем океане была немногим плотнее атмосферы!

— Мы, пожалуй, сумеем сэкономить немного времени, — сказал он наконец, когда имущество группы было осмотрено. Отправляйтесь к морю, плот несите с собой. А тележку оставьте на месте и напишите записку остальным двум парам; пускай они идут вслед за вами. Мы испытаем плот и пройдем по морю на юг вдоль берега, сколько успеем.

— Будем искать дотемна? — спросил Ник. — Или нам нужно вернуться сюда засветло?

— Почти дотемна, — тотчас же ответил Феджин. — Обследуем побережье, а потом свернем в глубь материка, чтобы уйти подальше от океана.

— Тогда те, кто возвратятся, пусть пойдут с тележкой прямо на юг. У нас и у них будет трудно с едой. Стадо ведь потеряно.

— Потеряно? А я вроде бы видел, как Джим и Джейн сгоняли довольно много голов в одно место.