Слишком много подозреваемых - Нэнси Гэри

– Какого черта?.. Ты ведешь себя как ребенок.

– Хватит! Теперь ты меня послушай. Мне хотелось бы знать, что ты откопал в отцовском кабинете? Кстати, у тебя был ордер на обыск? На каком основании, хотела бы я знать?

– Не гони лошадей, Фрэнсис. Я как раз собирался тебе все рассказать.

– Пока попридержи информацию. Расскажешь при встрече.

Она повесила трубку. Ей было неприятно, что прокуратура, отстранив ее, принялась рыться в финансовых бумагах отца, не имеющих отношения к трагедии в его семье. И Малкольм, и Умник могли бы проявить больше такта и сочувствия к ее отцу.

Новый телефонный звонок заставил Фрэнсис вздрогнуть. Если это опять Умник, она без разговоров пошлет его сразу к черту.

Но в трубке зазвенел голосок Блэр:

– Фанни, как ты?

– Все нормально. А почему ты спрашиваешь?

– Ты обычно не снимаешь сама трубку. Я привыкла оставлять тебе послания на автоответчике.

– Да, но ты прежде не звонила так рано, – заметила Фрэнсис.

– Я тебя разбудила?

– Нет.

– И все-таки ты в порядке? Твой голос звучит как-то странно.

Фрэнсис не знала, что ей на это ответить. Она не могла собраться с духом и выложить сестре новость о своем увольнении. У нее было не то настроение, чтобы выслушивать охи и ахи Блэр, расспросы и возмущение по поводу допущенной к ней несправедливости.

К тому же Блэр непременно сообщит эту новость матери, а за этим последуют еще звонки – взволнованные и испуганные. Мать расстроится при мысли, что ее дочь уже никогда не станет судьей, как она втайне надеялась, а иногда говорила об этом вслух. Даже Блэр, которая не понимала, почему люди выбирают себе скучное поприще служителей закона, начнет критиковать необдуманный поступок Фрэнсис, лишающий ее твердого заработка.

– У меня все хорошо. – Другого ответа Фрэнсис не придумала.

– Ладно. Тогда я хочу пригласить тебя на вечер. На этот раз будет другая компания. Джейк приведет к нам клиента, который, возможно, заинтересуется работами Марко и приобретет его работы для своей коллекции. Клиент захотел лично познакомиться с Марко. Он одинок.

– Кто? – не удержалась от колкости Фрэнсис. – Марко или клиент?

– Очень смешно! – немного обиделась Блэр. – Клиента я предоставлю тебе.

– Нет уж, благодарю.

– Почему ты сразу отказываешься? Я тебе ничего еще о нем не рассказала. Ему за сорок, он разведен, имеет дочь десяти лет, которая живет со своей матерью в Аризоне, так что он видится с ней лишь пару раз в году. Он удачлив в делах, у него собственная компания, что-то связанное с компьютерами. Он в хорошей форме, лазает по горам или по скалам, не помню точно, но, в общем, куда-то лазает… и внешне очень даже симпатичный.

– Спасибо за информацию, но меня это не заинтересовало.

– Подъезжай, Фанни. Развейся немного, последние дни были такие тяжелые. Чем ты так занята сегодня вечером, что отказываешься от приглашения?

Фрэнсис, не отнимая трубку от уха, взглянула в окошко на Сэма. Стоя на коленях, он старательно выпалывал грядку.

– Мы ужинаем сегодня вдвоем.

– Так приводи ее с собой, – настаивала Блэр.

– Это не она, а он. – Фрэнсис была довольна тем, что раздразнила любопытство сестры.

Личные вещи, которые Фрэнсис держала в своем кабинете, уместились в небольшую картонную коробку. За долгие годы она, оказывается, совсем не «обросла хозяйством» и могла теперь уйти из кабинета налегке. Конечно, это не касалось газет – некоторые из них многолетней давности – и прочей бумажной макулатуры, заполонившей ящики стола.

Тут требовалась тщательная сортировка, чтобы случайно не отправить в уже переполненную мусорную корзину что-нибудь важное. У Фрэнсис от такой работы заболели глаза, а пальцы устали перебирать и рвать бумаги.

В приоткрытую дверь всунулась голова Перри Когсуэлла. Не дожидаясь приглашения, он проследовал к столу и остановился, широко расставив ноги и не вынимая руки из карманов.

– Мы все огорчены твоим уходом. Не выдержала напряжения? Да?

Фрэнсис сделала вид, что не замечает его присутствия в комнате.

– Ты тяжело переживаешь это расследование? Убийство – вообще штука невеселая. И не очень вяжется с твоей специализацией. Плюс еще дело касается твоей семьи.

Фрэнсис едва поборола искушение перескочить через стол и засадить ему коленом в живот.

– Что ж, все-таки я рад, что ты в конце концов приняла то, о чем я твердил тебе постоянно. Это работа не по тебе.

– Если ты зашел попрощаться, то большое спасибо. До свидания. Вот мы и простились. Теперь закрой дверь с той стороны.

– Я надеюсь, что ты вспомнишь обо мне, если тебе понадобится профессиональная рекомендация для какой-нибудь юридической фирмы на Уолл-стрит. Буду рад тебе услужить.

Фрэнсис изобразила на лице кривую улыбку и вернулась к разбору бумаг, отделяя «зерна от плевел». Но ее почти тут же опять прервали.

– Я узнал, что ты здесь, – сказал Малкольм Моррис.

– У тебя отличная разведка.

– Фанни, ты делаешь громадную ошибку. Не порть себе карьеру, не вреди себе. Давай все это перечеркнем и забудем.

– Все, что мне нужно знать, – это кто меня заменит. Если ты еще никого не назначил, то мне незачем торопиться разбирать свои файлы. Пусть пока полежат в общей куче.

– Я это и предлагаю. – Тон Малкольма сразу смягчился. – Я разговаривал с Умником. Возможно, я ошибся и мне не стоило исключать тебя из игры. Я думал, что проявляю деликатность, оставляя семью жертвы в стороне, но следовало, наверное, привлекать тебя к работе. Умник хочет, чтобы ты ему помогала.

Он изучающе посмотрел на Фрэнсис, но та опустила глаза, обратив взгляд на разложенные перед ней на столе стопки бумаг.

– Послушай, даже если ты зла на меня, то все равно ты не можешь вот так просто бросить свой отдел. Люди из твоей команды полагаются на тебя. Они у тебя учатся. Кимберли с утра прибежала ко мне чуть ли не в слезах. Завтра слушается ее первое дело. Она твоя подопечная, и ты должна присутствовать в суде. Кимберли теперь не знает, как ей быть. А Марк проговорился, что у него возникла проблема со свидетельскими показаниями и ты согласилась ему помочь. Ты не имеешь права сбежать, оставив свой корабль на мели.

– Не дави на меня. И не пробуждай во мне чувство вины. В прокуратуре достаточно опытных работников, они справятся и без меня.

Малкольм вздохнул и сменил тактику:

– Фанни! Если тебе требуется больше времени посвящать своему отцу, то оно у тебя будет. Ведь ты же сама не хочешь уходить. Что ты почувствуешь завтра, когда проснешься и вспомнишь, что тебе некуда спешить?

Тут он рассчитал точно. На то он и был прожженный политик и хороший психолог, знающий, на какие клавиши нажимать.