Свобода - Борис Ярне

наибольшей. Или нужно было всю его одежду камерами обвесить?

– Все, сдаюсь. В общем, обзор моей камеры такой, что видно весь Омск, не переживайте. Звук я наложу с вашего жучка и будет замечательное кино… Скажем, «Убийство на мосту». Кравчук такой резкий, что только при замедленном воспроизведении можно разглядеть лезвие ножа, а потом все к верх ногами… и плюх!

– Ты боишься его?

– Кравчука? Да, есть немного. Но, поглядим, кто кого. Я, как закончу монтаж, все вам вышлю, и себе, разумеется, оставлю.

– Кто бы сомневался. Но, будь осторожен…

– Я все понимаю, без ваших указаний, ни шагу.

– Да, по этому поводу вот что. Если указаний от меня не дождешься, то… в общем, если ты узнаешь, что со мной что-то случилось…

– Вы имеете в виду…

– Да, именно это, то ты сам знаешь, куда и как это все направить.

– Я вас понял, Иван Владимирович. Что ж, а пока, чтобы он о себе не думал, но это мы его держим на крючке. Жаль, он об этом не знает.

– Что ж, с этим все, – задумчиво произнес Шоцкий.

– Не поделитесь ли со мной мыслями относительно вашей вчерашней беседы? Эти псы, миры, мистика какая-то, ужасы…

– Я сам ничего не понимаю, но хочу попросить тебя кое о чем…

– Иван Владимирович, вы сомневаетесь в размахе моего любопытства? Я уже начал. Ну, как начал? Так, сделал первые шаги.

– Красавец.

– Пока я начал дергать наши базы, после выйду на международный уровень, начну с их, как Кравчук сказал, английских коллег.

– Ты, главное, не попадись, хакер.

– Будьте спокойны.

– Я постараюсь. Ладно, Саша, пока все. Спасибо тебе!

– Да ну что вы, Иван Владимирович, одно дело делаем, один фронт, одна война. – Александр рассмеялся. – Вы чаще телефон включайте. Но, лучше, чтобы я звонил, я такую защиту накидываю, что ни одна душа не пробьет. Договорились?

– Договорились. Надеюсь, еще встретимся.

– И я надеюсь, особенно, на то, чтобы не получилось так, что я о вас что-то там узнал не то…

– Время покажет. Все, Саша, конец связи, осторожней там.

– Есть, товарищ полковник! Спокойной ночи.

На следующий день Шоцкий улетел в Москву. Перед самым вылетом он позвонил Андрею.

– 38 –

– Кто это? Тот самый? – спросила Оксана.

– Да, – задумчиво ответил Андрей. – Дело дрянь. Его сняли с дела. Отныне нас курирует ФСБ. Почему – не сказал. Они сейчас в Омске, и об их планах он ничего не знает. Передана та версия, что мы из Тюмени рванули в сторону Омска. И все. Учитывая, как давно это было… Сказал, что наша цель им не известна, во всяком случае, он им не доложил о своих гипотезах. Но они итак смогут догадаться. Я о направлении нашего путешествия.

– Что будем делать?

– Пора избавляться от тачек, но самое главное, это сделать нам паспорта. Даже если наши лица будут висеть на каждом заборе на всей территории одной девятой части земной поверхности, с документами будет спокойней. Ух, ты, черт! ФСБ!

– Они же не знают, на каких мы машинах, – сказала Оксана.

– Мы не знаем, знают они или нет. Но, это еще не все… – Андрей примолк.

– Что такое?

– Нужен Слава.

– Андрей, что-то серьезное? – забеспокоилась Оксана.

– Что-то непонятное, – ответил Андрей. – Пойдем, они нас на кухне ждут.

Рано утром беглецы были уже в Красноярске. Днем Оксана отыскала квартиру, и к вечеру они в нее заселились. Оставаться здесь предполагали до тех пор, пока не будет решен вопрос с паспортами.

Вячеслав, Мария и Ислам сидели за скромно собранным столом. Андрей с Оксаной присели на свои места. Посреди стола стояла бутылка водки. Мария с Исламом не пили, остальные взяли в руки по стакану.

– Ты был хорошим человеком, – произнес Кортнев. – Пусть мы тебя не всегда понимали, но ты был хорошим. Где бы ты сейчас не был, надеюсь, ты обрел покой.

– Мы закончим то, что начали вместе, твою мечту мы осуществим… Мы найдем ее и расскажем всем о ней… для тебя. А книгу твою увидит весь мир, – поддержал Андрей и опрокинул стакан.

Некоторое время никто ничего не говорил. Все сидели, задумчиво глядя перед собой. Вячеслав взял бутылку и снова разлил водку по стаканам. На это раз выпили, не говоря не слова.

– Андрей, – нарушила молчание Мария, – не вини себя, ты не… это зло, то, что ты сделал, но, зная это, мы, я… мы бы оказались в опасности…

– Прости меня за то, что я набросился… я… – начал Вячеслав.

– Я останусь со своими грехами наедине с собой, – глухо произнес Андрей. – И это мой выбор. И это не единственное, что я натворил, если уж говорить о грехах, даже в рамках последних пары месяцев. И то, что я сделал, делаю и еще сделаю, это мой выбор. И правоту своих действий я буду определять сам…

– Только бог может определять… – вступила Мария.

– Я не верю в бога, – оборвал ее Андрей. – Прости, Маша, – опомнившись, ласково проговорил он, – давайте не будем обсуждать мои поступки, наши поступки. Мы находимся в непростой ситуации, чтобы наши с вами действия можно было соотносить с какими-то нормами морали. Это ни в коей мере никого из нас не оправдывает, но… давайте оставим этот разговор.

Все молчали. Оксана положила руку на плечо Андрея.

– Завтра с утра я пойду к нашим ангелам и… – начал Кортнев.

– Подожди, – остановил его Андрей, – тут есть кое-что. Звонил другой наш ангел, сказал, что его сняли с дела и передали нас ФСБ.

– Мы стали опаснее? – поинтересовался Вячеслав. – Возможно, ФСБ это серьезнее, но это ничего не меняет. Нам нужны документы и деньги. Документы мы можем сделать здесь, с деньгами нужно что-то решать, и желательно тоже здесь. Сколько бы тайников мы не…

– Подожди, Слава, – снова прервал его Андрей. – Это касается как раз твоих тайников. Полковник сказал, что это может оказаться не просто опасным, а непредсказуемым с такой стороны, о который ты даже подумать не в состоянии.

Все удивленно посмотрели на Андрея.

– Я не понял, что ты сказал, – признался Вячеслав.

– Меня это не удивляет. Я сам не понял, что мне сказал полковник. Но и это не самое печальное. Он сам не понял, что мне сказал, и признался в этом. Он был очень краток, но уверил меня в том, что если он и начнет распространяться, яснее не станет.

– Андрей, ты что-то скажешь? – поинтересовался Вячеслав.

– Черные псы, – резко произнес Андрей.

Мария вздрогнула. Оксана заметила это и перевела взгляд на Вячеслава. Тот