Все зависит от нас - Владислав Конюшевский

Иван Петрович за обширным столом смотрелся очень органично. Только вид имел малость затраханный. Видно с новой работой, сон пришлось ограничить до необходимого минимума, вот командир с лица и спал. Да ещё и нервотрёпка по приёму дел... Но разговаривал Колычев, несмотря на зеленоватый цвет лица и запавшие глаза, бодро и энергично. Потребовав доклада, он внимательно выслушал меня и Серёгу, и положив наши рапорта в серую папку сказал:

— Что я могу сказать... С одной стороны поработали неплохо, но с другой — допустить смерть всех известных исполнителей это явный непрофессионализм. Что-то ты Илья, сдавать начал. Или удача отвернулась?

— Товарищ генерал-полковник, вы совесть имейте! На пустом месте вскрыли такое дело! А что «языков» нет, так это чистая случайность! На подготовку времени вообще не было... И то, умудрились почти всё предусмотреть, даже страхующий вариант с фугасом! Да если бы не тот камикадзе с гранатой, мы бы...

Тут я заметил, что командир лыбится и заткнулся, а Иван Петрович не переставая улыбаться заметил:

— Эк ты разошёлся, уже и пошутить нельзя. А вообще, вы ребята — молодцы. Действительно, дело важное сделали и не ваша вина, что с исполнителями так получилось. Так что Сергей, я думаю тебе надо представление на свою группу писать...

— Так мы уже...

— Ну да... Как это я упустил... Про ЭТО вы никогда не забываете. Особенно Лисов шустростью отличается — как что не сделает, тут же бумаги на звание Героя мне подсовывает.

Я надулся и буркнул:

— Один раз всего было и то за дело, а вы мне это теперь всю жизнь вспоминать будете...

— Конечно буду — такое не забывается, ведь прямо за горло хватал, требуя звезду для своего крестника.

И видя, что я хочу опять возразить, предупреждающе поднял руку:

— Ладно, всё — пошутили, и хватит.

и сразу став серьёзным, продолжил

— Сегодня, в девятнадцать ноль-ноль, вам обоим быть готовыми для доклада Верховному. Он уже в курсе случившегося, но про ваш разговор с Черняховским ещё не знает. Хотя возможно, Сталин ему звонил и генерал армии лично докладывал Иосифу Виссарионовичу о вашем приходе. Ещё прошу учесть, что на совещании будет присутствовать Абакумов, поэтому следите за языком — это тебя Илья касается.

— Иван Петрович, что я совсем дурак что ли?

— Не совсем, поэтому я надеюсь мои слова до тебя дойдут. Сейчас, можете быть свободны. Отдыхайте, пообедайте — у нас есть почти два часа. В восемнадцать часов чтобы были в моей приёмной.

— Разрешите идти?

— Идите.

На совещании у Сталина, я впервые увидел того самого Абакумова, совсем рядом. До этого нас жизнь как-то не сталкивала, а сейчас с удивлением смотрел на молодого генерал-лейтенанта и прикидывал, насколько же он старше меня? Выходило, что совсем ненамного — года на три максимум. С ума сойти — почти ровесник, а возглавляет самую лучшую контрразведку всех времён и народов. Во всяком случае именно так СМЕРШ в моё время называли.

Само совещание началось с доклада Гусева и последующих за ними моих дополнений и комментариев Колычева. Когда Абакумов услышал, что в этом деле возможно замешаны люди из СМЕРШа он сразу надулся и принялся ёрзать, видно соображая, кто из подчинённых ему такую подляну мог подсунуть. Сталин, слушал всех не перебивая и только изредка задавая вопросы. Было видно, что хоть ему и доложили обо всём заранее, он до сих пор в шоке, из-за методов разборок генералитета. Ну да — раньше, в старинные времена — на дуэль вызывали, позже, в крайнем случае морду били, или донос писали, но чтобы так...

Хотя, Виссарионыч скорее всего уже принял какое-то решение и теперь, следуя своей привычке выслушивает остальных, чтобы составить окончательное мнение на этот счёт. Глядя на вышагивающего Верховного, который изредка пыхал своей знаменитой трубкой, я неожиданно заметил, как его подкосила внезапная гибель ближайшего сподвижника. От Сталина остались только оспины и усы... Да ещё и при ходьбе он стал странно крениться в левую сторону. Микроинсульт что ли, со старичком приключился? Надо будет потом у Ивана Петровича спросить — с чего верховный так сдал? Неужели действительно, из-за Берии? Мда... Теперь ему и поговорить по-грузински не с кем будет — только если с охранниками...

Кстати, я заинтересовавшись вопросом, какие последствия были после гибели Лаврентия Павловича и как эти последствия скажутся на выпуске боеприпасов объёмного взрыва, выяснил — никаких. Приказ увеличить количество смеси отдал генерал-лейтенант Ложкин из военприемки, который и погиб в том же бункере. Зато ведущие инженеры, остались живы и в скором времени, сие секретное оружие, появиться в войсках. Вот это было бы очень хорошо, а то фрицы в Германии зарылись в землю как кроты и выковырять их оттуда уже сейчас стоит большой крови. Я это на примере Восточной Пруссии хорошо понял — куда не ткнись — укрепрайон с дотами, дзотами, «крабами» и бетонными капонирами. А с новым оружием, мы их оттуда быстро выбьем...

— А вы, товарищ Лисов, так же считаете?

Ффух! Хорошо, что задумавшись о своём, я не упускал нити разговора идущего в кабинете, поэтому, резво вскочив, ответил:

— Так точно товарищ Верховный главнокомандующий! На засаду, это мало похоже. На случайную сшибку, тоже. У обеих убитых — пуля в затылке. На войне всякое случается, но тут шанс был очень мал — так попасть.

Только я ответил, влез Абакумов:

— В тех местах, мы столкнулись со специально подготовленными диверсантами, как они себя сами называют — «верфольф». Подготовка у них достаточно хорошая и даже одиночка, сумеет так изрешетить машину, чтобы гарантированно убить находящихся в ней.

— А я и не спорю. Говорю же — на войне, всё может быть. Только эти «вервольфовцы» очень «вовремя» свою засаду сделали, что и наводит на размышления...

— Хм... засады диверсантов всегда «вовремя» случаются...

Во блин, как Абакумов за честь мундира борется. В принципе в его словах конечно что-то есть, но шанс, что нужный нам человек в дивизионных тылах нарвётся на засаду, причём как раз, когда мы поехали его брать, исчезающее мал. Я уже открыл рот, собираясь спорить дальше, но Сталин подняв руки сказал — брэк. То есть, конечно, он сказал несколько другое:

— Не будем спорить товарищи. У нас есть дело о покушении на командующего фронтом и это дело, надо расследовать. Я понимаю ваше волнение Виктор Семёнович, ведь возможно здесь замешаны ваши люди и вам, как начальнику Главного управления СМЕРШ этот факт особо неприятен, но следствие должно разобраться во всём. Как вы думаете?

— Так точно, товарищ Сталин! Считаю, что дело и так непозволительно долго не расследуется. Ведь покушение произошло позавчера, а в нашем деле расследование именно по горячим следам может многое дать. Чем больше времени проходит, тем меньше шансов выйти на заказчиков — теряются многие улики. Я немедленно дам распоряжение следственному отделу фронта.

— Не надо торопиться, товарищ Абакумов. Вот товарищ Гусев подозревает, что здесь замешаны люди из СМЕРШа, как мы можем доверить расследование им же?

Колычев на этих словах, удивлённо поднял брови:

— Вы предлагаете расследовать это нам? Госбезопасности? Мы готовы немедленно выслать специалистов!

Сталин хмыкнул и глядя на меня, незаметно подмигнул, от чего я, чуть со стула не свалился. А потом, жестом усадив и Ивана Петровича сказал:

— Это важное и ответственное дело мы поручим... мы поручим МУРу. Там специалистов тоже хватает, а вот за тем, чтобы милиционерам м-м-м... не мешали, позаботится товарищ Гусев. Полномочий у него хватит, чтобы пресечь все попытки препятствовать следствию. Он, как человек возглавляющий спецгруппу, предотвратившую это преступление будет рад, довести начатое до конца. Я прав?

Видно было, что Серёгу такая заморочка совершенно не радовала, но он резво вскочив, ответил:

— Так точно товарищ Сталин!

— А товарищ Лисов, когда вернётся с задания, вам поможет. Я, мало знаю людей, способных как Илья Иванович, находить самые нестандартные решения и, в конце концов, добиваться своего. Да, товарищ Гусев, о ходе расследования, вы будете мне докладывать каждый день. Следственная бригада уже сформирована и готова к вылету. Старший этой бригады, сейчас ожидает в приёмной. Больше я задерживать вас не буду. Вы можете идти, товарищи.

Мы с Серёгой поднялись и потопали из кабинета, знакомится с неизвестным ментом, а Колычев с Абакумовым остались на месте — видно, для решения очередных глобальных проблем...

Надрывно гудя моторами, самолёт с каждой минутой всё дальше и дальше удалялся от Москвы, увозя нашу сборную компашку в сторону фронта. А компания собралась не маленькая. Помимо меня и Серёги, летела вся следственная группа МУРа, в количестве аж пяти человек. Кроме их старшего — Александра Третьякова, присутствовали два его помощника, Денисов и Калныш, а также пара экспертов. Сейчас, все менты, расположившись на каких-то тюках дрыхли а мы с Гусевым, сначала попробовали общаться, пытаясь перекричать шум двигателей, но потом, мне это дело надоело и я тоже завалился на мешки. Вообще, в этот раз повезло — попутным грузом шли не твёрдые угловатые ящики, а мягкая почта, поэтому, расположившись с комфортом, сунув шапку под голову, закрыл глаза. Мда, удобно устроился... Это вам не на жёсткой лавочке часами попу плющить или на откидных стульчиках мучится. И укачивает на них почему-то сильнее, может потому, что поперёк движения сидишь? Причём интересно — когда к немцам летишь, там хоть вдоль, хоть поперёк располагайся, по барабану — как огурчик себя чувствую, а когда по нашим тылам на самолёте мотаюсь — мутит... Да и Ли-2 ещё тот лайнер — все воздушные ямы его, благо хоть не сдувает сквозняками, как в ТБ и в тулуп кутаться не надо.