Новый Мир ( № 2 2013) - Новый Мир Новый Мир

Собрание текстов практически неизвестного русскому читателю поэта, Анатолия Соломоновича Гейнцельмана (1879 — 1953), проведшего полузатворническую жизнь в Италии. “Перед нами сложный конгломерат неоклассики и различных модернистских течений; наивность прямой лирической субъективности и поистине гигантский культурный контекст, глубочайшая работа с мифопоэтикой”, — Данила Давыдов (“Книжное обозрение”).

Ирина Глебова. Уши от мертвого Андрюши. Книга сказок и историй. Нью-Йорк, “Айлурос” (“Ailuros Publishing”), 2011, 337 стр. Тираж не указан.

В предисловии к книге, написанном Валерием Шубинским, читателю обещается знакомство с новым “незаурядным писателем”, и последующий текст подтверждает эти слова. Сказки и истории Глебовой (грань между ними провести трудно) представляют собой жесткую, гротескную социально-психологическую прозу и одновременно — романтическую сказку из нашей внешне как бы абсолютно не сказочной жизни — с питерскими коммуналками, паленой водкой, милиционерами; с алкашами, зарисовавшими здание брошенного детсада своими надписями, которые обрели свойства священных заклинаний; с ревнивыми мужьями, близорукими и потому вместо ружья использующими нож; с районным администратором, ворующим районные деньги и имеющим жену-красавицу гораздо моложе его, встретившую тут же полюбившего ее молодого художника Женю; и т. д. и т. д. Это сказки горькие и при этом светлые, единственное, что в них отсутствует, — это нотки умиленности. Стилистика: “Один мужчина сначала умер, а потом как бы воскрес, но как-то наполовину, потому что он воскрес не в своем теле, а в бюсте композитора Чайковского. Так что он стоял гипсовый на комоде и все видел: поминки по себе видел, и как жена в следующий раз замуж вышла, видел, и как дети растут видел. А как выросли, уже не видел, потому что они выросли и ушли из дому…”.

И. Грекова. Свежо предание. М., “Астрель”, 2012, 448 стр., 3000 экз.

Из классики русской прозы конца ХХ века.

Анна Золотарёва. Зрелище. Книга стихов. М., “ОГИ”, 2013, 72 стр., 300 экз.

Первая книга стихов уже известного московского поэта и переводчика: “дуры / с открытыми ртами / смотрят на / то ли жуков пролетающих / то ли кортеж президентский / ибо нет боле ничего ценного / ибо не всё золото / лишь / блеск вечен”; “движутся сквозь меня / жёстким цепляя дном / тяжкие города / … … … // лица машины зной / камень и гул дома / город / базар / вокзал / можно сойти с ума / всё перечислив но / ничего не сказав...”

Максим Лаврентьев. Видения земли. М., “Литературная Россия”, 2012, 128 стр., 500 экз.

Третья книга стихов московского поэта (до этого Лаврентьев издал два сборника стихов: Максим Лаврентьев. Немного сентиментальный путеводитель. М., “Спутник+”, 2008; Максим Лаврентьев. На польско-китайской границе. М., “Литературная учеба”, 2011; а также книгу литературно-критической эссеистики: Максим Лаврентьев. Поэзия и смерть. — М., ИД “КАЗАРОВ”, 2012). Цитата: “Кто скажет, что мы посредники / между двумя мирами, / когда мы идем по Сретенке / прямо или дворами, / в потертой джинсе из Турции, / в обуви made in China, / (одетые по инструкции, / это — секрет и тайна). / Когда мы спешим на сейшены, / слэмы, фотобиенале / и нас не поймешь — рассержены / или козла пинали, — / кто скажет, что мы — последние / праведники столицы, / хранители и наследники, / гиды и летописцы”.

Наталья Полякова. Сага о московском пешеходе. М., “Современная поэзия”, 2012, 52 стр., 300 экз.

Вторая книга стихов молодого московского поэта — “поздней осени кислая ржа / и кефирное рыхлое небо / время сыплется не спеша / отсыревшими крошками хлеба // их смахнут с лобового стекла / равнодушно две ловкие щетки / как земля безысходно мала / как дороги земные коротки // то ли красного солнца ожог / то ли свет запрещает движенье / на рассвете шагнув за порог / будет будет тебе продолженье // и пока открывается даль / и дорога сквозь морок и морось / выжимая тугую педаль / нахожу свою скорость”.

Наталья Резанова. Розы тени. Луганск, “Шико”, 2011, 244 стр., 1000 экз.

Подзаголовок книги, он же — обозначение ее жанра: “Альтернативные истории”; составлена книга из девяти новелл, содержание которых отчасти развивает и продолжает, но чаще опровергает Шекспира, обращавшегося в своих трагедиях и комедиях к тем же, что и в этой книге, сюжетам и легендам из европейской истории, скажем, в “Гамлете”, в “Ромео и Джульетте”, “Лукреции” и других. Автор в данном случае обращается с текстами Шекспира как с историческим источником, следуя манере самого Шекспира, перерабатывавшего исторические хроники и старинные предания, то есть искавшего в них близкие ему мотивы и выстраивая, соответственно, собственные сюжеты; и потому, следуя как бы за великим Шекспиром, наш автор — писатель из XXI века, освоивший стилистику современной фантастики, и хорошо знающий накопленную прошлым веком культуру взаимоотношений современной литературы с классическими мотивами (у того же, скажем, Жана Ануя), — остается абсолютно самостоятельным в своем варианте и европейской истории, и обстоятельств жизни самого Шекспира (в новелле “Белая дама сонетов”); с первых же строк книга Резанова вводит читателя в свой собственный “альтернативный” художественный мир европейской истории: “Никто не ожидал, что уличные бои в Риме продлятся долго. В прошлый раз, когда свергали старого Сервия Туллия, все кончилось быстро. Зять царя, Луций Тарквиний, сбросил старика со ступеней сената, а дочь царя, Туллия, завершила работу мужа, переехав родителя колесницей. Народ немного пошумел и разошелся” (“Торжествующая Лукреция”).

*

Ханна Арендт. Ответственность и суждение. Перевод с английского Д. Аронсона, С. Бардиной, Р. Гуляева. М., Издательство Института Гайдара, 2013, 352 стр., 1000 экз.

Основу книги известного философа составили статьи Арендт, написанные ею в 60 — 70-е годы и при жизни не публиковавшиеся. Темы их связаны с понятиями “личная ответственность”, “нравственность”, “диктаторский режим”, “политическая ответственность”, “нравственный выбор”, “личность”, “суждение” т. д.; на обращение к этим темам Арендт спровоцировали дискуссии вокруг итогов Второй мировой войны: “Среди многих вещей, которые по-прежнему считаются „непреходящими и жизненно важными”, я хочу обратить внимание на вопросы морали: на вопросы, касающиеся индивидуального поведения и образа действия, ряда правил, норм и эталонов, с помощью которых люди отличали правильное от неправильного. Эти правила, нормы, эталоны считались частью божественного, либо естественного, закона, а потому предполагалось, что для любого человека, находящегося в здравом уме, их значимость очевидна. Я имею в виду, так было раньше; а потом, в один прекрасный день, все это без лишнего шума рассыпалось, и дела пошли так, будто кто-то вдруг разоблачил первоначальное значение “морали”: как набора mores, обычаев и манер, поменять которые не труднее, чем принятые у индивида или народа застольные манеры”; “А еще — что две с половиной тысячи лет мысли, художественной, философской и религиозной, так и не дали этим терминам нового наполнения; что напрасны были все высокопарные слова, все проповеди и утверждения о существовании совести, голос которой якобы одинаково обращен к каждому человеку”.

Нина Берберова. Блок и его время. Перевод с французского Анны Курт, Анны Райской. М., “Астрель”, 2012, 256 стр., 3000 экз.

Серебряный век в варианте Нины Берберовой, написавшей эту книгу в 1947 году по-французски. Также вышла книга: Нина Берберова. Мыс Бурь. М., “АСТ”, “Астрель”, 2011, 352 стр., 5000 экз. (роман “Мыс Бурь” и эссе “Набоков и его „Лолита””).

Дмитрий Быков. Советская литература. Краткий курс. М., “ПРОЗАиК”, 2012, 416 стр., 5000 экз.

“Быков умеет все. Даже писать относительно небольшие тексты, складывая их в относительно небольшие книги. В данном случае речь идет о его очерках о советских писателях. Максим Горький, Анна Ахматова, Федор Панферов, Юрий Олеша, Николай Шпанов, Илья Эренбург, Вера Панова” и другие (“НГ Eх libris”).

Линор Горалик. Частные лица. Биографии поэтов, рассказанные ими самими. М., “Новое издательство”, 2013, 404 стр. Тираж не указан.

Проект Линор Горалик — поэты рассказывают о себе и о своей поэтической эпохе, и не только поэтической; книга составлена из автобиографической эссеистики Михаила Айзенберга, Сергея Завьялова, Владимира Гандельсмана, Дмитрия Кузьмина, Александра Бараша, Алексея Цветкова, Веры Павловой, Натальи Горбаневской, Федора Сваровского, Сергея Гандлевского, Александра Скидана, Елены Фанайловой и Бориса Херсонского.