Соучастница - Наталья Стеркина

Ота стоял возле открытого окна, курил.

- Иди ложись, маленькая. Я через минуту, - в голосе была нежность.

Ирина просто упала в огромную его постель, свернулась в клубок. "Ничего не хочу! Только хочу, чтобы эта тоска, тоска ушла. Если не уйдет, как же я встану?.. А. там Катя, мама, день рождения..." Ота вошел, обнял ее. И на какое- то время Ирина абсолютно вылетела из реальности. Секундами она ловила себя на том, что во всю силу вцепляется в плечи Ота, близко-близко, тесно-тесно прижимает его к себе, что-то говорит... Очнулась она от сна. Был ранний рассвет, пели птицы. Рядом, разметавшись, спал Ота. Ирина встала, мгновенно проснулся и он.

- Все хорошо? - спросил он и погладил ее по голове.

- Да. Очень хорошо

Ота легко поднялся, прошел в ванну. Ирина сидела на крае постели. Вчерашняя тоска мгновенно вцепилась в нее. "Сладу с тобой нет, - попыталась прикрикнуть на нее боявшаяся депрессий и слабости Ирина - Уйди! Я же не поднимусь, если свалюсь. Уйди!"- шептала Ирина. Ота вошел уже в наброшенном халате, подал Ирине чашечку дымящегося кофе. Ирина прикрылась одеялом, откинулась на спинку кровати. Сделав несколько глотков, Ирина отставила чашку. Они молчали. Нужно было встать, но Ирина не в состоянии сейчас была пройти мимо Ота в ванну, где осталась ее одежда. Ота понял.

- Ирочка, я обнаружил, что у меня кончились сигареты. Я выйду на минуту.

Ота вышел из спальни, через несколько минут хлопнула дверь. Ирина вскочила, пробежала в ванну, поспешно, оделась, умылась. Когда она уже причесанная вышла в коридор, вернулся и Ота. Ирина еще раз с болью отметила, как ей нравится его лицо. "Чужое лицо. Мне нравится этот чужой мужчина. Я спала с этим чужим мужчиной". Я умирала от нежности к этому чужому мужчине. Что ж теперь делать? Влюбилась? Нежность возникла. Она-то не виновата, что к чужому. А я не - чужая. Я - сама своя. Но и он вдруг потянулся ведь ко мне - не своей. Просто - ничьей. Ирина не осознавала, что она стоит перед Ота, покачивает головой - и что-то бормочет.

- Я пройду? - Ота мягко отодвинул ее с дороги.

- Где моя кассета? - вдруг почти резко спросила Ирина.

- Ирочка, я с оказией переслал ее жене. В Испанию. Мне почему-то показалось, что ей это будет полезно. Но мы вернем, обязательно...

Ирина вымученно засмеялась:

- Я рада, что она вам помогла примириться и лучше понять друг друга. Как все просто...

- Если бы... Да, жена позвонила мне на работу днем. Сказала такое, чего я от нее последние лет пят не слышал... В общем, я сегодня лечу к ним. Возможно, это иллюзии. Возможно, ошибка, порывы ведь проходят...

- Да, проходят...

- Нет-нет, Ирочка, вы правда настолько заинтересовали, пленили меня, что я вот посмел вас обнадежить. Я себя не знал... Не знал, насколько она жена - крепко укоренилась во мне.. Насколько. Мне трудно...

Ирина смотрела на него с некоторым даже удивлением - понятно, ему трудно, а ей?

- Ирочка, вы удивительная, чудесная женщина, я абсолютно уверен, что вы еще обретете...

Ирина не дала ему договорить.

- Спасибо. Утешать меня не надо. Я повторяю, что рада. Кассету возвращать мне не нужно - роль наглядного пособия она уже сыграла. Одной паре воссоединиться помогла. А мне не требуется. Я ни с кем не расставалась. Сейчас, если вам не трудно, отвезите меня домой. И я хочу вам сказать, что вы замечательный мужчина, отменный кавалер и любовник, и думаю, что вы тоже обретете...

Он не дал ей договорить, схватил в объятья и крепко-крепко прижал к себе:

- Ирка! Друзьями мы не будем и приятелями... Прощаемся совсем. Поверь только, что мне очень -очень -очень жаль...- все это он проговорил быстро, горько, потом отпустил ее.

- Поехали! - нервно дернул связку ключей, подхватил портфель,

Ирина обвела взглядом комнату, схватила сумку и вышла на лестницу. Машина почему-то завелась не сразу, Ирина молчала, смотрела в окно. Ота что-то цедил сквозь зубы по-грузински. Наконец поехали. Домчались быстро. Не было больше не сказано ни слова. Ирина вбежала в подъезд, не оглядываясь. На часах было двенадцать минут восьмого, "Вечером вчера я ушла в это же время"- не могла не отметить Ирина. Она набрала Катин номер:

- Ой, мамочка! Ты после бабушки первая, кто меня поздравляет!

Ирина, набрав побольше воздуха, проговорила:

- Кексик! - Желаю тебе всего в меру - радостей, счастья, друзей, любви. А вот здоровья сверх меры, чтобы выдержать все остальное, что жизнь будет предлагать.

- Какой хороший тост! - засмеялась Катя - Мам, ты не забыла, что у меня экзамен, а после, к обеду, Витя приедет и знаешь, с мамой!

- Я к этому времени буду. Может быть, заглянет Галочка, дочка моей одноклассницы, она постарше, но вы сойдетесь. А вечером мы с ней в Консерваторию...

- А мы с Витей в Парк Культуры - на карусели Мне так хочется! Экзамен-то последний! Отметим!

- Ладно, Кексик. ни пуха. Целую.

Ирина чувствовала себя измочаленной, страшно вдруг заболела голова, лицо полыхало, какой-то зуд охватил кожу, Ирина подбежала к зеркалу - лицо красное в каких-то мелких волдыриках "Крапивница, аллергия что ли? Супрастину? От головы что-нибудь..." Ирина бросилась к шкафу, где стояла какая - никакая аптечка. В тот же миг кто-то позвонил в дверь "Кого в такую рань несет!" - взвыв, Ирина подбежала к двери.

- Кто там?

- Ирина Викентьевна! Это я, Надежда, Васина супруга бывшая

"Бывшие, настоящие - какая разница, если считаете себя супругами, вот как та испанская. А я кто?" - Ирина стояла у двери и молчала. Открывать не хотелось так болит голова! Сил нет. Да и причина уважительная - аллергия, но... Ирина открыла дверь

- Не пугайтесь. Это у меня крапивница, наверное. Реакция. На продукты какие-то или...

- Ой, это все нервы. Мне как Вася, бывало, давал концерт пьяный, так я потом по пять дней, бывала, такая ходила

- Этого еще не хватало! У меня у дочки сегодня день рождения, - Ирина сама не знала, зачем она все это говорит, просто очень болела голова и не было сил хоть как-то контролировать ситуацию. - Я слушаю вас, Надя.

Ирина смотрела на ее круглолицее миловидное лицо "И нос хороший. Вот бы девочке ее такой же, а не Васин"

- Ирина Викентьевна, так я съездила туда, к Васе. Он тихий теперь. Бессмысленный, но хороший. Ласку понимает. Я его вот по плечу погладила замычал.. Мы возьмем его скоро. Только они мудреное что-то говорят, я не пойму. Опекунство или опять расписываться надо. Квартира, пенсия, доверенности. У меня голова кругом пошла - мне бы посоветоваться...

Ирина кивнула.

- Знаете, Надя, вот давайте я поправлюсь, обдумаю, может быть, тоже у кого-то спрошу и мы созвонимся. День два ведь пока ничего не меняют, да? Вы ведь пока и так можете к нему ездить, даже забрать. Ведь он у вас будет, не в эту же квартиру его вести?

- А вот мы и не знаем. У нас та метров на пять вроде бы меньше...

- Ой, не знаю, Надя, Ирина еле стояла на ногах - давайте отложим нашу беседу, я видите, болею.

Надежда поджала губы и вроде бы недовольная ушла. Ирина вздохнула и продолжила поиски супрастина. Было жалко себя.

- Ну вот эта Надя - видит же, что я больна, а все о своем. А мне-то что сейчас делать? Вася бы выручил... Ирина невесело усмехнулась - все связано Васина болезнь, моя беспомощность. Галке позвонить - пришла спасительная мысль: "Не приедет, так хоть утешит". Мысли об Ота Ира гнала настойчиво - она даже не позволяла себе связать свое недомогание с нервной реакцией на случившееся. Она как бы отгородилась насущными заботами, свежими впечатлениями от сегодняшнего утра. Ирина позвонила Гале домой

- Галочка!

- Ой, Ира! Мы так давно не говорили... у меня гости - приехал брат покойного мужа с другом. Уже два дня у меня. Я, кстати, о тебе вспоминала, хотела, чтобы ты с нами как-нибудь посидела.

- С удовольствием. Как-нибудь.

- Ну, у тебя все в порядке?

- Да-да, я просто навестить тебя позвонила

- Спасибо. Так созвонимся на днях? Они недельку пребудут.

Ирина положила трубку. Закипали слезы. Конечно, ясно было, что последние события как-то изменили их с Галей отношения, но все-таки представить себе, что у нее не повернётся язык сказать: "Мне плохо, Галка. Я сильно расшиблась об эту неудачу, я болею... Что делать, Галка?" Нельзя. Не скажешь.

Ирина включила ледяную воду, стала брызгать себе в лицо. Лицо уже заломило от холода, голова не проходила. Ирина вспомнила, что в какой-то из сумок все же должен быть анальгин - как-то покупала, не пригодился. Не вытирая лица, пошла к шкафу, выкинула сумки на пол, из одной из них выпал анальгин и блокнот. "А-а, готовилась к интервью с актрисой... Кому это все нужно?" Ирина брезгливо отнесла блокнот в помойное ведро. Выпила лекарство, прилегла. Перед глазами возникло лицо Ота - все морщинки, прищур глаз, улыбка. Ирина погладила себя по плечу: "Хорошая девочка". Голова болела, глаза открывать не хотелось, чуть меньше горело лицо, но бил озноб. Ирина встала, выволокла из шкафа теплое зимнее одеяло, которое уже убрала, как только наступили теплые дни, и укрылась с головой. Проспала она часа три. Никто не звонил, не стучал, не тревожил. Но проснулась она физически почти здоровой - только небольшая слабость напоминала о мигрени, лицо было чистое, а вот на душе было горько. Это была уже отстоявшаяся бесконечная, беспросветная горечь. С ней предстояло жить. Ирина вяло стала собираться к Кате, достала давно отложенные Костины деньги - нужно еще заехать в "Детский мир" и купить Катьке давно присмотренную "навороченную" куртку будет в восторге. Ирина вспомнила о Ксениной Гале и удивилась, что это она не звонит. Смешная Ксеня - прислала сала и грибов. Кому картошку на сале жарить, да грибные щи варить? "Тане отдам, у нее там съедят за милую душу". Почему-то воспоминание о Тане чуть-чуть развеселило. Ирина вылезла из платья, швырнула его в угол, теперь оно казалось ей мерзким, достала джинсы, майку. Отмокнув в ванне, она тщательно накрасилась, чуть ярче, чем обычно, закрыла все окна, почему-то проверила газ. Ирина смотрела на себя со стороны и отмечала каждое движение. "Вот героиня проверила, выключен ли газ, повернула ручку, закрывая окно. Крупным планом все детали. Рука с колечком на безымянном пальце, черные краны плиты". "Я не в себе, отметила Ирина, - это определенно, надо быть осторожнее". Ирина вышла из квартиры, заперла дверь почему-то на два оборота. Загадала - если встретится психиатр - все у меня будет хорошо! Что именно хорошо, она даже теперь и не знала, вроде бы все уже однажды было хорошо. Психиатр не встретился, но и неприятная дворовая компания тоже не попалась на пути.