Planescape: Torment: "Пытка Вечностью" - Рисс Хесс

 Он вздохнул и нахмурился.

 — К сожалению, был предохраняющий механизм, о котором я не знал. Мой рывок к свободе был расценен как «ошибка» и подземелье захлопнулось, я оказался обездвижен...— Взгляд его устремился в пространство. — Я провел без движения целые века, сьерра. Я был и оставался бы в том же положении, если бы ты не вернул подземелье в изначальное состояние и установил высокий уровень сложности.

 — И чем же ты думаешь заняться теперь?

 — Я собираюсь прошествовать к инженерной комнате и захватить ее. Я заставлю модронов подчиниться моей воле и все ресурсы куба будут в моем распоряжении. Я обрету свободу.

 — Допустим, ты этого достигнешь. Что дальше?

 — Еще не решил. Обладая силой куба, я стану силой, с которой стоит считаться. — Он пожал плечами. — Время все расставит на свои места.

 — А что, если модроны откажутся помогать тебе?

 — Не заблуждайся, сьерра. Они помогут мне. Так или иначе, но помогут. — Несмотря на его протест, звание «злого колдуна» вполне ему подходило.

 — Собираешься сделать модронов своими рабами?

 — Они и так рабы, сьерра! Они — рабы порядка, логики и ограничений, налагаемых собственным экспериментом. Под моим руководством они обретут цель в жизни, достойную их способностей.

 — Тогда зачем нам вообще сражаться? Почему бы просто не разойтись?

 Он улыбнулся в ответ на мои слова.

 — Ты был назван их лидером и ты контролируешь куб. Следовательно, тебя нужно убрать с дороги. Пойми, ничего личного.

 Похоже, он всерьез вознамерился получить власть над тем, что ранее имело власть над ним самим.

 — Что ж, прекрасно... Не могу же я просто стоять сделать и слушать, как ты планируешь мою смерть. Думаю, пришел час твоей смерти.

 Одолеть конструктов-воинов оказалось не так уж и сложно. Да, они были чрезвычайно сильны, но медлительны, потому окружить каждого из них и уничтожить до приближения остальных оказалось просто.

 А вот колдун «Рубикон» явил себя куда более достойным противником. Он мог творить заклинания, в том числе и то, которое черпало энергию Плана Механуса напрямую через портал. Это заклинание чуть не убило меня, и спасли меня лишь способности к регенерации. После того, как пережил действие этого заклятия, я отвечал на каждое следующее, произнесенное Рубиконом, собственным, и он, не обладая способностью к регенерации, пал.

 На теле его мне посчастливилось обнаружить свиток с тем самым могущественным заклинанием, которое я немедленно переписал в свою книгу. Магические концепции, положенные в основу, были слишком мудрены, чтобы я сам мог его использовать, но я был уверен, что если я и дальше буду восстанавливать собственные возможности, то вскоре смогу его применить.

 В следующих комнатах мы обнаружили лишь конструктов. Я уже собирался повернуть назад, так как здесь нельзя узнать еще что-либо интересное.

47. Нордом. Часть I

Мы ступили в очередную кубическую комнату, но создавалось впечатление, что Лимбо уже практически поглотило ее. Стены плавно перетекали в пол, а его части были столь прозрачны, что сквозь них можно было различить секции подземелья.

 В комнате пребывало лишь одно создание — куб с четырьмя руками и двумя ногами. Несмотря на свою механическую наружность, лицо у куба было вполне живым и зеленым, с двумя огромными овальными глазами. Похоже, куб до сих пор меня не заметил: все его внимание поглощали арбалеты, которые он держал в руках. На верхнем левом углу странного создания крепились линзы; их расположение наводило на мысль, что они должны закрывать один из глаз куба, как окуляр.

 Я поздоровался, надеясь привлечь его внимание. Куб заурчал, а зачем захлопал глазами с отчетливым щелканьем. Широко распахнув глаза, он обернулся ко мне, а затем поднял руки вверх, будто признавая поражение... но неожиданно оба его арбалета нацелились на меня. Я заметил, что в основе каждого из суставов куба находятся шестерни и втулки.

 Морти подлетел ко мне и заметил:

 — Шеф, у нас проблемы — иной модрон.

 — Иной?

 — Угу, — продолжал Морти. — Видишь ли, иногда в модронах поселяется толика хаоса, и когда это случается... ну, я думаю, лучшее объяснение этому... иной модрон — это модрон наоборот.

 — Стало быть, это... модрон наоборот?

 Мордон, доселе молча созерцавший нас, подал голос.

 — Модрон наоборот это — Нордом? — Голос куба отдавал металлом и слегка вибрировал, как будто каждое произносимое им слово срывалось с пружины. Рот его образовал забавный полукруг, который я истолковал как улыбку. — Благодарности! Благодарности!

 — Э... Прости?

 — Нет извинений. Нуль извинений. Благодарности! Самоидентификация затруднялась сомнениями, раздумьями и анализом. — Куб снова заурчал, щелкнул одним глазом, а затем и вторым.

 — Ты благодарен за то... что я идентифицировал тебя? А разве ты не модрон?

 Черты лица куба разладились, а рот его образовал тонкую линию.

 — Идентификация этого объекта была затруднена. Обратившийся к нему назвал объект — Нордом. Благодарности последовали за то, что объект опознан как Нордом.

 — Да не за что.

 Нордом моргнул... второй раз... третий; с каждым щелчком зрачки его все увеличивались.

 — Осознание достигнуто: Нордом не знает имени обратившегося. Идентифицируй себя.

 Он хотел, чтобы я назвал свое имя. Хотел бы я узнать его так же легко, как этот Нордом, потому я ответил:

 — Вообще-то, у меня нет имени, Нордом.

 Глаза Нордома расширились, а диаметр зрачков вернулся к изначальному. Он вновь моргнул, но на этот раз металлические веки не поднялись. А затем они начали дребезжать, будто застряли в этом положении.

 — Э... Нордом. Ты можешь открыть глаза.

 Щелчок — и глаза Нордома раскрылись.

 — Не закрывал глаза: пребывал в процессе осознания предмета. Неопознанного. Безымянного. Формулирую... подобающий вопрос: ты потерялся?

 — Потерялся? Что ты имеешь в виду?

 Услышав от Нордома слово «потерялся», я испытал странное ощущение, и понял две вещи: уже не в первый раз я это слышу, и то, что Нордом скажет в ответ на мой следующий вопрос будет очень важно.