Льдинка - Мария Печурина

прекратить мое веселье. Маркус не расстроился, лишь хитро улыбнулся. По-видимому, он уже предвкушал удовольствие от моего незавидного положения.

Сейчас я ставлю перед ним тарелку с вкусными, поджаренными блинчиками, ехидно улыбаясь. Если бы мне кто-то полгода назад сказал, что я выйду замуж, стану королевой, да еще и буду готовить мужу блинчики, в живых бы он не остался. Но сейчас все иначе… Легче и светлее. Рядом с Маркусом действительно жизнь становится иной.

— Чему ты улыбаешься? — интересуется король. С его губ при этом не сходит улыбка.

— Любуюсь, — мне вспоминается вечер, когда я назвала Маркуса драконом. «Не тогда ли наши отношения стали перерастать во что-то большее?»

— Правда? — удивленно спрашивает король, но в его глазах пляшут смешинки.

Я придаю своему лицу деланно серьезное выражение, откашливаюсь, опускаю глазки и произношу ровным голосом, стараясь сдержать смех:

— Конечно, правда. Что может быть прекраснее мужа, уплетающего приготовленные мной блинчики и еще не отравившегося ими.

— Вот значит, как?

— Угу.

Не могу сдержать улыбки, поднимаю глаза на короля и встречаюсь взглядом с его потемневшими глазами.

— Ну, раз так, — холодно произносит он, — то мне стоит на всякий случай расплатиться за них заранее.

Я успеваю метнуться в сторону, когда Маркус неожиданно соскакивает со стула. Мы стоим по обе стороны от кухонного острова. Я смеюсь, а Маркус хищно ухмыляется.

— Иди сюда по-хорошему, — предлагает он.

— Не-е-ет, — улыбаюсь я.

На то он и воин, чтобы в следующие пять секунд поймать меня. Он прижимает меня к своему горячему телу и властно целует, зарываясь ладонями мне в волосы. Я снова теряю связь с Землей и улетаю к облакам… «Привет, ангелочки!»

Нас прерывает кашель. Благо, что я загорожена телом короля, потому что мои щеки начинают пылать огнем смущения.

— Простите, что помешали, — хмыкает Зод, — но вы, кажется, ошиблись комнатой.

— Да что ты говоришь? — ехидно спрашивает его Маркус. Я прыскаю от смеха. До чего же они порой похожи на детей. Роксана улыбается вместе со мной.

— Брейк, ребята, — говорит она. — Только не на моей кухне, — тут она замечает малюсенький бардак, который я устроила, пока готовила королю блинчики. — Какой кошмар!

Маркус уже скалится во все свои зубы, а я, как нашкодивший ребенок, рассматриваю пол. Честно, бардак ну о-о-очень маленький…

— Сегодня отдыхаем, — бросает Маркус Зоду, подталкивая меня к двери.

— Я кое-что разузнал, — отвечает воин. Я вижу, как Маркус колеблется, бросив на меня мимолетный взгляд. «Ты мне обещал!» — Это может подождать.

— Отлично.

Маркус обхватывает меня за талию, целует в висок. Мне становится не по себе. Что же происходит? Я молчу, пока король ведет меня в нашу спальню.

— Малыш, — окликает он меня.

— М?

— Не думай ни о чем сейчас, — в его глазах я вижу мольбу. Я приподнимаюсь на цыпочки и касаюсь его губ.

— Расскажи мне, — прошу я.

— Обещай мне, что не станешь делать глупости.

— Расскажи… Ты сам мне говорил о доверии. Я хочу тебе доверять, но терпеть не могу, когда от меня что-то скрывают.

Маркус вздыхает, проводит рукой по волосам.

— Пойдем в спальню.

***

— Не может быть! — вскрикиваю я.

— Как видишь, может.

— Да как он только успевает везде подгадить! — не прекращаю я возмущаться.

— Это не самое худшее…, — я перевожу взгляд на Маркуса. Он вздыхает и продолжает. — Помнишь тех вампиров в переулке? Так вот, мы перекрыли поток наркотиков к Доку, но он воспользовался своим… неистощимым запасом.

Я приподнимаю бровь, вопросительно уставившись на короля. Я не понимаю, о чем он говорит.

— А поподробнее? — Маркус колеблется. — Ты мне обещал.

— Док перестал делать из новообращенных вампиров марионеток и взялся за людей. Так быстрее. Он отлавливает всяких бродяг, алкоголиков, наркоманов, и кто его знает, кого еще.

— Что могут сделать люди вампирам?

— Он подсаживает их на свою кровь.

Я смотрю на Маркуса пару секунд, пытаясь понять, что он хочет мне сказать.

— Кровь вампира для человека — тот же наркотик, Марианна. Он выпускает их обратно на свободу, когда убеждается, что они стали зависимы. Они ищут вампиров, чтобы получить свою «дозу». Они просто становятся животными. Настоящими кровожадными монстрами. Погибло уже около десятка гражданских вампиров.

Я закрываю лицо руками, потом провожу ладонями по волосам.

— Это они тебя так…?

— Да. Мы уничтожили несколько групп, но будут и другие.

— Чего он добивается? В этом же должен быть какой-то смысл, черт возьми?!

— Смысл есть…, — я выжидающе смотрю на короля. — Он подрывает мою власть, пытается разжечь восстание.

— Кто за ним пойдет? Элита же не такая тупорылая, чтобы не понять, что нападения дело рук вампира? Люди тут лишь пешки!

— Я допустил это, Марианна. Этот факт самый важный, а количество тех, кто желает занять мое место, исчисляется десятками.

— Есть еще я!

— Ты для них…, — Маркус качает головой. Я понимаю его без слов. — Мы прекратим это, малыш. Я обещаю.

Маркус прижимает меня к себе. Я прячу лицо у него на груди. Хочу забыть все это как страшный сон.

— Что ты будешь делать? — интересуюсь я безнадежным голосом.

— Пора предать огласке его действия.

— А доказательства? — я поднимаю голову. — Чем мы докажем, что Док стоит за происходящим?

— Мы нашли дом, в котором… где тебя держали в последний раз.

Я холодею от мысли, что Маркус видел запись, как Док лапает меня. Я тогда соврала Маркусу, сказала, что этот гад не посмел дотронуться до меня…

— Я все видел…, — холодно произносит король. — Они покидали место в спешке. Наши ребята смогли восстановить некоторые записи с камер наблюдения… там отчетливо видно, кто привез тебя, кто к тебе заходил.

— Он же выключил камеру, когда заходил в комнату…

— Видимо, не выключил.

Я напрягаюсь, вспоминая, что хотел со мной сделать Док в той комнате.

— Малыш, я не позволю кому-то до тебя добраться.

— Они могут добраться до тебя.

— Обо мне не беспокойся, — отрезает Маркус. — Все хватит об этом. Чем займемся?

ГЛАВА 24

Собрание было организовано в кратчайшие сроки. Не прошло и двух дней, как все необходимые приготовления были закончены. Маркус сообщил мне, что я должна присутствовать на встрече, и что никаких возражений он не потерпит. Это было неожиданно, но я даже не стала спорить. У меня руки чесались удушить Дока. Я спала и грезила, как он получит сполна за убийство моих родителей и за причиненную мне боль.

Я начинаю нервничать еще с утра. Плохо сплю и мешаю Маркусу. Он, несмотря ни на что, спокойно терпит и даже пытается меня успокоить.

Собрание должно проходить в центре города, в