Сначала отвести беду... - Вилен Арионов

— Слушай, Роман Олегович! Нельзя ли пока без лишних подробностей? Что говорят эксперты?

— Отпечатки, кроме хозяина машины, — его. Орехова. И ещё чьи-то. Сейчас разбираются. Проба-тест на пороховые газы — положительная. Образцы из велюровой обшивки салона сохранили их микрочастицы. Стреляли в этой машине из стандартного стрелкового оружия….Повезло, что машина стояла без движения в закрытом гараже. Эксперт говорит, что и не надеялся на успех. Времени-то прошло…

— Что ж, Роман, доложим Фире Нухимовне, и продолжим наши игры. Ей эта информация пригодится для общего дела. Только попросим её не допрашивать Хмурого по этому эпизоду его биографии без нашего участия, а мы начнём наполнять новую папку — "Дело" об убийстве майора Андулина. А то она у нас пока совсем тощая. Итак, давай-ка пока проверим….- и они начали обсуждать оперативные шаги, возможность которых открывала новая информация…

Орехова вызвали на допрос в прокуратуру в среду.

Как заранее договорились, Фира Нухимовна пока пыталась выяснить, чем и с кем занимался гражданин Хмуров в последние годы жизни в Москве. Кличко должен был подъехать минут через двадцать. Пока же они "беседовали" втроём — Рутштейн, Хмуров (в деле, переданном в прокуратуру он пока значился так) и адвокат Хмурова, назначенный ему официально.

Адвокат — высокий мрачноватый мужчина чем-то внешне похожий на своего подзащитного — пока сидел молча, не находя повода для вмешательства.

Хмуров был словоохотлив — встреча со следователем сокращала часы пребывания в камере, а линию поведения он успел давно продумать. Умело комбинируя правду и ложь, он рассказал, как в 92-ом попал в Москву.

Работал он тогда в Калининграде, руководил собственным проектным кооперативом, хорошо зарабатывал и не думал об изменениях в судьбе, когда однажды вечером к нему пришли трое бандитов. Он, — рассказывал Хмуров, — пытался оказать сопротивление, но с разбитой головой очнулся в придорожном кювете. Рядом лежал человек, в котором он сразу узнал одного из нападавших.

— Несложные рассуждения, госпожа следователь, привели меня к пониманию, что моя карьера проектировщика в этом городе закончилась. Я, как раз, собирался в командировку в Москву, даже приказ уже напечатал….Ну, и уехал. У убитого был паспорт на имя Хмурова. Я взял. Фотка похожа, возраст совпадает. Прописка, хотя и временная, но московская — позволила зацепиться за Златоглавую. Вы спрашивали, какова моя настоящая фамилия? Так вы уже сами выяснили — Орехов я, Виталий Спиридонович.

— Гражданин подследственный. Вы признали, что вы — Орехов?

— Так точно.

— Ставлю вас в известность, что я выношу постановление о переименовании Дела из Дела по обвинению гражданина Хмурова в Дело по обвинению гражданина Орехова.

Орехов и адвокат согласно кивнули головами.

В этот момент и пришёл Кличко. Поздоровался с присутствующими и сел рядом с адвокатом.

Орехов продолжал рассказывать, как в Москве он сошёлся с артелью работяг, занятых мелкими и случайными заработками в магазинах, на разных базах, иногда на железной дороге.

— Воровали? — спросила Рутштейн.

— Случалось, госпожа следователь, — с улыбкой ответил он. В нашей ватаге девушка в кассовом окошке предусмотрена не была. У нас другие девушки были. А деньги нужны. Как без них?

— Ведите себя выдержаннее, гражданин Орехов. Вы не на посиделках.

— Слушаюсь, госпожа…пардон, гражданка следователь.

— Разрешите вопрос, Фира Нухимовна? — Вступил в разговор Кличко. — Приходилось ли вам, Виталий Спиридонович, ездить на жигулях серого цвета с госномером "В 761 оо"? Номер московский.

— К чему вопрос, гражданин полковник?

— Я объясню, отвечайте. И без вранья, пожалуйста.

— Ну, ездил пару дней на сером жигулёнке. Номер не запомнил. Если вы мне ещё и угон машины пришьёте….

— Сами понимаете, при вашем букете уже доказанных преступлений, угон машины много не добавит.

— А что доказано? Что? Помог знакомому в его собственной конторе пошарить, так в этом я признался. А вы мне всё новое и новое, то убийства одно за другим шьёте, теперь угон машины…

— Зря ерничаете, гражданин. Отпечатки пальцев в машине…

— Откуда они появились? — подал голос адвокат. — В деле о них ничего не сказано. Соблюдены ли процессуальные процедуры снятия отпечатков?

— Соблюдены, господин адвокат. Вот протокол с подписями понятых. Можете проверить.

Адвокат замолчал. Орехов зло посмотрел на него, чего, мол, лезешь не к стати?

— Так как, Хмурый, вот фотография этой машины. Узнали? Вспомнили?

— Ну, ездил. Я же сказал уже.

— Какого числа и месяца?

— Не помню.

— Память у вас неважная, а такие дела не забываются. Эту машину угнали за час до убийства майора Андулина. А вернули владельцу на следующий день. Утром. В ваших руках, Хмурый, она была всего несколько часов. Тех самых, Хмурый.

— Я заявляю протест и прошу прервать допрос. Мне и моему подзащитному необходимо ознакомиться с документами, о которых упомянул господин полковник.

— Не вижу оснований для откладывания допроса, господин адвокат. Впрочем, Вячеслав Сергеевич, прошу вас не задавать вопросы по этой теме, пока они не изучат документы. А мы в это время поговорим о другом….

К себе на допрос Кличко вызвал Орехова только через неделю. Привели его, прибыл и адвокат. Вячеслав Сергеевич спросил, успели ли они познакомиться с новыми экспертизами, удовлетворённо кивнул и сказал:

— Сегодня, Орехов, я буду не столько вопросы задавать, сколько сам говорить. Согласны?

Орехов иронически усмехнулся:

— Хозяин-барин. Моё согласие вам понадобилось? Валяйте.

— Я решил, что теперь вам надоест урку из себя строить. Вы — образованный человек. С документами ознакомились, подумали. Нет смысла вам усугублять своё и так не лёгкое положение… — Вячеслав откинулся в кресле, внимательно посмотрел на своего vis-a-vis. — История вашей жизни в Москве и ранее — меня не интересует. В ней разберётся Фира Нухимовна, человек, поверьте, опытный и дотошный. Я же сейчас расследую лишь один эпизод.

Итак, — в известный вам осенний день при выходе из помещения партии "За народное благо" погиб майор милиции Андулин. Его застрелили из пистолета модной системы "беретта". Эксперты легко установили место, откуда стреляли. Вы знаете, как это делается. Там стояла неприметная серая машина, которая после выстрела уехала и нашли её на следующее утро совсем близко от места убийства. Экспертиза утверждает, заметьте, я говорю утверждает, а не предполагает, что стреляли именно из этой машины. На щитке управления — отпечатки ваших пальцев и вы признали, что в это время пользовались этой машиной…

— Не в это время, накануне, гражданин полковник.

— Нет. Накануне машиной пользовался её законный владелец…Но вы пока дослушайте меня. Эксперты также утверждают, что стрелял человек с высокой стрелковой подготовкой, снайпер. А вы — в прошлом член сборной РСФСР по стрельбе из пистолета. Призёр Спартакиады народов СССР. Соответствующая справка у нас есть, как и показания свидетеля, что умение своё вы не растеряли. Скрывать не буду, свидетель — гражданин Жуков, у которого вы под фамилией Хмурова снимали квартиру….Кстати, оставленную вами очень не интеллигентно. Рад, что лично не нюхал ваши безобразия, но в протоколе осмотра квартиры и этот…мерзкий факт отражён.

Итак, факт вашей возможности совершить убийство нами установлен. Оружие убийства — в наших руках. Принадлежность пистолета сомнений не вызывает, именно он привёл сыщиков к вам. Господин адвокат соответствующие документы видел. Ясен и мотив убийства. Андулин расследовал то самое ограбление, участие в котором вы признали. Этого достаточно, чтобы осудить вас. Мне хотелось бы установить немногое: за что конкретно убили нашего товарища? Кто непосредственно принял решение убить его?

Пока Кличко говорил, мысли бешено метались в голове Орехова. Он отчётливо понял, что кольцо улик сомкнулось и отговориться не удастся. Но в словах полковника он чутким слухом затравленного зверя услышал надежду: КТО? Значит, может быть… и совершенно непроизвольно он почти выкрикнул:

— Паученков!!! Паученков приказал. Размазня Пилецкий проговорился, что большие деньги этой говенной партии шли через сейф Паученкова, и, когда он услышал слова майора, что магнитофонная запись не ведётся…Паученков! Паученков!!

— Вы прослушивали допрос Пилецкого?

— Да, да….и стрелял Паученков, он тоже классным стрелком был. А я за рулём сидел. — Новая версия мгновенно выстроилась в изощрённом уме Орехова. Дикая надежда мелькнула, может сумею свалить на покойника главную вину?

Кличко вздохнул. Ну и тип. Увёртливый. Сюда Мишу-Дылду не приплетёшь, так он на Паученкова хочет стрелки перевести. Ерунда, конечно. Доказать, что Ричард Паученков никогда не увлекался стрельбой сложности не составит. Но опять лишняя, никчемная работа. Ну, сам напросился. Ведь, Паученкова-Орехова он убрал. Это почти точно. Придётся и этим заняться. Хотя, пожалуй, это уже не интересно. Он взглянул на часы.