Опасности и правда - Алекс Мирез

лекторскую кафедру в Тагусе и поведать всему свету свою историю: «Я приехала сюда, чтобы отомстить…»

Но все эти способы сообщить правду, как бы занимательны они ни были, имели свои недостатки, к тому же являлись слишком уж экстравагантными. Иначе говоря, я не могла сообщить студентам, что проникла в Тагус по фальшивым документам, потому что это преступление, правда ведь?

Так что под конец я поняла: нужно проделать все максимально просто, не раздувая до размеров мировой драмы.

Все началось с Эгана. Все закончится Эганом и мной.

– Эган будет в восторге, – сказала я.

Арти кивнула.

– Пойду на свою позицию.

Она собралась уже уйти, но я ее задержала:

– Прости, что не рассказала тебе раньше…

– Я тебя не осуждаю, поверь. – Она не сердилась, но выглядела огорченной. – Ты и не обязана была мне рассказывать.

Я вздохнула. Я ненавидела подобные трудности, возникавшие в минуты откровений.

– Признаюсь, я не сказала тебе, потому что… – я глотнула воздуха, чтобы набраться смелости, – все это время боялась, что ты меня предашь и переметнешься на сторону Эгана.

Арти глупо хихикнула.

– Особа, которая притворяется твоей подругой, а потом тебя предает? – с отвращением спросила она, качая головой. – Это слишком банально, Джуд.

Я слегка нахмурилась.

– Но признайся, у тебя ведь были такие мысли?

– Предать тебя?

Я кивнула.

– Ты могла рассказать все Эгану и заслужить его одобрение.

Арти с минуту раздумывала. Она выглядела подавленной. Ее темные волнистые волосы были собраны в низкий хвост. На ней были неизменные очки и любимая вязаная жилетка. Сейчас в ней не было ничего от той кокетливой девушки, носившей короткие топики, чтобы привлечь внимание Адрика. Это была умница Арти; трудно поверить, что Эган мог вытереть об нее ноги.

– Думаю, да, – согласилась она, печально улыбнувшись. – Но я же сказала с самого начала: ты можешь мне доверять.

Внезапно я поняла, что с самого начала была морально готова к борьбе и противостоянию, но никогда – к искренней дружбе. Все это время я ждала какой-то подлянки, и по этой причине все казались мне подозрительными.

А чего вы ожидали? Что Арти окажется дрянью? Согласна, я тоже дрянь, потому никогда не рассказывала ничего лишнего, чтобы это впоследствии меня не погубило. Однако, несмотря на все совершенные ошибки, на все передряги, я нашла настоящую подругу. А самое ужасное, что меня это не радовало, настолько я была занята осуществлением своих планов.

И теперь я поняла, что больше всего буду скучать по этой девушке, которая вечно не знает, что надеть.

– Ты расскажешь мне свою страшную тайну? – попросила я. – Тогда бы я не чувствовала себя так паршиво…

Это могло показаться смешным, но я говорила серьезно. Арти вздохнула.

– Ну ладно… Ты мне рассказала, что сделали Кэши, но я все равно уверена – если бы Эган сорвался в пропасть, я протянула бы ему руку, – призналась она тихо и удрученно. – Конечно, я просто ужасный человек.

Возможно, но далеко не самый худший. На шкале ужасных людей место на вершине занимаю я. Всю юность я только и делала, что планировала разрушить чужую жизнь, а сейчас не имею даже приемлемого плана собственной жизни. Но после того, что собираюсь осуществить сейчас, я стану совершенной мерзавкой. Быть может, я закончу свои дни глубоко несчастным человеком и умру от угрызений совести, а потом попаду в ад и буду вечно гореть в огне, потому что таким мстительным людям, совершившим столько злодейств, нет пути на небеса.

Я не могла осуждать Арти или даже сказать ей: «У тебя плохой вкус, подруга».

Я нашла более деликатный способ выразить свое мнение.

– Мне любопытно, почему ты в него влюбилась, – произнесла я с веселой улыбкой.

Я ждала от нее каких-то совершенно неубедительных доводов, которые она не сможет заставить меня проглотить. Эган всегда был мне ненавистен, однако ответ Арти меня по-настоящему удивил, а еще больше удивила та искренность, даже задушевность, с какой она ответила:

– В Эгане есть нечто такое, о чем никто не знает. Такое, что проявляется, когда он один и не подозревает, что ты на него смотришь. Тогда он кажется уязвимым. Это как если бы ты вдруг перестала защищаться от мира, сняла маску жестокости и просто стала собой. И становится понятно, что не все еще потеряно, ничего непоправимого не случилось и это вовсе не окончательная его версия.

Я на миг нахмурилась, захваченная внезапным приливом противоречивых чувств. Для Эгана еще не все потеряно? В смысле, есть надежда, что он однажды перестанет быть таким жестоким придурком?

Арти издала смешок, больше похожий на фырканье, встряхнув головой, словно хотела вытряхнуть из нее собственные мысли.

– Не знаю, – добавила она, пожимая плечами. – Возможно, это то же самое, что заставило тебя влюбиться в Адрика. Нечто «неожиданное». Ты сама не знаешь, как это случилось. Ты лишь знаешь, что это существует, и не можешь ничего поделать.

Я подошла к ней, положила руки ей на плечи и очень серьезно посмотрела на нее – как мать, в тысячный раз дающая наставления девятнадцатилетней дочери.

– Арти, ты заслуживаешь лучшего, чем Эган, как бы он тебе ни нравился, – серьезно произнесла я. – Таким девушкам, как ты, нужен кто-нибудь вроде Лэндера – человек, который сможет их оценить.

Подруга бросила на меня тревожный взгляд.

– А таким, как ты? – спросила она. – Кто нужен им?

Я старалась не задаваться этим вопросом. Я не считала себя праведницей. И знала, что поступаю плохо, но все же решила взять на себя это проклятие. Меня не ждал счастливый конец, но мне было все равно. Если избегать воспоминаний, я справлюсь.

К тому же я пыталась вести себя иначе, пыталась отступить, отказаться от своих планов, но счастливый конец неизбежно ускользал, еще больше меня распаляя. От одной мысли об этом у меня в горле вставал дурацкий комок.

Я убрала руки с ее плеч, сглотнула, сжала губы и с суровым видом снова повернулась к окну.

– Таким, как я, приходится быть жестокими и оставаться в одиночестве, расплачиваясь за последствия своих поступков. Именно этого мы заслуживаем, – заявила я резко и без сожалений.

Арти растерянно уставилась на меня, но я твердо стояла на своем. Признаюсь, в глазах у меня немного защипало, но к чертям сантименты! Я и так уже обнаружила свою уязвимость по вине проклятых чувств, и все закончилось ужасно. Нужно сосредоточиться.

– Ты уверена, что стоит это делать? – спросила она.

Это была попытка образумить меня и спасти от ужасной судьбы, которая меня ждет, но я не хотела, чтобы меня спасали. Я