Юная Венера (сборник) - Леви Тидхар

Она молча кивнула.

Они присоединились к работающим на насосах, и вскоре все цистерны были заполнены. «Птица» не могла стать еще тяжелее без затопления отсеков.

– Мы должны снижать внутреннее давление. Это значит, что мы будем выпускать воздух за борт. Чтобы сравнять показатели, – сказал Иона.

– Но нам нужно дышать!

– Выбора нет. Цистерны полны, и мы не можем закачать туда воздух и снизить давление.

И снова насосы, но работа более трудная. Иона вглядывался в людей в тусклом освещении всего двух светящихся ламп, пытаясь увидеть признаки недомогания.

Головокружение, мышечная боль, затрудненное дыхание? Все это может быть только результатом упорного труда.

В книгах говорилось, что признаками декомпрессионной болезни также могут быть боли в суставах, сыпь, бред. Внезапная потеря сознания. Он знал, что старые таблицы погружений были бесполезны, поскольку созданы для людей с Земли. А мы изменились. Во-первых, потому, что ученые изменили наших предков и их потомство. Но время также меняло нас, даже спустя много поколений после того, как мы утратили могучие знания. Каждое поколение участвовало в этом эксперименте.

Сделали ли эти перемены нас менее уязвимыми? Или более?

Кто-то дернул его за руку. Это была не Петри. Одна из девочек стояла перед Ионой, все еще одетая в мятое платьишко подружки невесты, потянула его за собой на другой край подлодки. Сначала он подумал: Видимо, кому-то очень плохо. Она просит меня помочь. Но что я могу сделать?

Но она вела его не на корму. Они пришли на нос лодки, и девочка указала ему на лобовое стекло…

– Что это? – прижавшись к стеклу, Иона напряженно высматривал новое облако обломков…

…И увидел свет. На первый взгляд он был еле заметен. Только острое зрение ребенка могло заметить его так рано. Но вскоре он стал ярче и залил весь свод над их головами.

Похоже, мы в зоне температурного перепада. Он ждал жесткого, может быть, даже смертельного перехода этой границы между нижним и верхним океаном. Но это произошло незаметно, пока он спал. Иона позвал пассажира заменить Петри и подвел ее к окну.

– Иди назад и скажи людям, чтобы держались крепко, – сказала Петри девочке, потом повернулась и обняла Иону. Он взялся за руль. Они были всего в нескольких метрах от Венерианского ада.

Он мог измениться, подумал он, тая надежду, которую никогда не смел озвучить, даже внутри себя. Океан разросся, и его заполнила жизнь…

Наверху он заметил смутное движение. Мелькали переливающиеся формы, живые версии тех раздавленных мертвых особей, что падали иногда вокруг Тайри. Здесь они двигались, мелькая между чем-то, выглядящим как отдельные сгустки развевающихся водорослей.

Иона старался обогнуть их.

Если изменилось море, то, может быть, и небо, воздух или даже Верхние Земли поменялись?

На картах Венеры, снятых с древних земных зондов, были показаны обширные континенты и впадины, различные топографические объекты имели названия, например Земля Афродиты, Плато Лакшми. Каждое название было дано в честь женщины, иногда реально существовавшей, иногда мифической или взятой из литературы. Это было справедливо. Но что за жестокий шутник назвал эти раскаленные, выжженные пустыни «морями»?

Видимо, человечество решило воплотить старые мечты в жизнь.

Что мы там увидим?

Перед зачарованными взглядами Ионы и Петри проплывала пестрая череда жизненных форм: то словно драконы, то похожие на рыб, то похожие на древние дирижабли, бороздившие небо над древней Землей. И в душе Ионы зародилась надежда.

Предположим, что мы переживем декомпрессию, но будет ли раскаленный, сернистый воздух пригоден для дыхания? Может быть, он немного изменился, как и обещано в легендах? Есть ли сейчас жизнь в Верхних Землях? Может, ее посеяли там в те времена великие творцы, жившие до появления Косса?

Ему представились иллюстрации из потрепанных книжек. Бескрайние джунгли, поливаемые дождями, в которых бродят гигантские животные. Этот мир, покрытый густыми лесами, настолько огромен, настолько богат, что человечество может расти и процветать, и учиться, увеличивая свое могущество и безопасность, укрытое под этими кронами от глаз захватчиков.

Когда-то это было мечтой, и никто не предполагал, что она сбудется.

Небо над ними стало таким ярким, что Иону и Петри пришлось опустить глаза. Дышать было тяжело. Они хором вскрикнули, когда огромная тень проплыла мимо лодки. И затем кабину наполнило яркое сияние, словно взрыв жидкого пламени.

Я ошибся! Это действительно ад!

Рев накатил на них… и в течение одного долгого мгновения Иона не чувствовал тяжести. Он бросил ремни управления, обхватил Петри и рухнул на пол. Подлодка пробкой выскочила из воды, на долю секунды зависла в воздухе и с шумом ударилась о воду, подняв тучу брызг.

Лежа под смотровым стеклом, они задыхались, как и все на борту подлодки, и, кряхтя, ощупывали себя, не веря, что все еще живы. Постепенно яркая вспышка стала ослабевать. Мои глаза адаптируются к освещению, понял Иона. Они никогда не видели дневного света.

Иона и Петри помогли друг другу встать. Еще прикрывая глаза рукой, они выглянули наружу. Звук изменился, изменился и воздух, несущий в себе странные ароматы.

Где-то повреждение!

В оцепенении, все еще мигая слезящимися глазами, Иона смотрел на люк. Кажется, удары снаружи расшатали плохо подогнанные болты, скрепляющие основной люк в среднем отсеке по правому борту, – люк, открывать который можно лишь в безопасных колониальных доках, сейчас был приоткрыт.

С криком Иона кинулся к нему, уже понимая, что слишком поздно. Яды Венеры…

…похоже, больше не существовали.

Никто не падал замертво. Единственной реакцией на атмосферу стало сокрушительное чиханье.

Иона добрался до люка и попытался закрыть его, но «Птица из Тайри» была немного накренена вправо. Тяжелый люк не поддавался, продолжая постепенно открываться. Щель увеличивалась.

– Иона, я помогу, – раздался низкий мужской баритон, в котором он не узнал голоса своей жены. Он повернулся, и увидел, что она не меньше его поражена изменением своего голоса.

– Воздух… он содержит… – он говорил низким, глубоким басом, – не те газы… что вырабатывались пиньонами.

Другой воздух… но пригодный для дыхания. И даже приятный. После пары попыток что-то сказать он начал привыкать к новому голосу и попытался снова закрыть люк. Имелся небольшой крен, но опасности затопления не было, вода плескалась в метре от люка. Конечно, надо было скорее закрыть люк…