Алмазная радуга. Рубиновый рассвет - Кира Стрельникова

— Ну, допустим, она улетела туда, где нет порталов, в какую-нибудь деревеньку, и отказалась возвращаться до тех пор, пока ты не поклянешься ей не выходить замуж за Экара, — невозмутимо развил предложение зверя Уинхилд. — Такое бывало, редко, но бывало, когда драконы отказывались подчиняться хозяевам. — В рубиновых глазах блеснул лукавый огонек, улыбка маркиза стала шире. — Для остальных сойдет, сыграешь на жалости, жаждущим знать подробности заявишь, что не хочешь вспоминать и вообще ты ужасно расстроена. — Уин подмигнул, его ладони опустились на попку девушки. — Ну а потом за подготовкой к нашей свадьбе никто и не вспомнит про твое отсутствие, — чуть понизив голос, добавил он и слегка сжал упругие ягодицы.

Эона покраснела и прерывисто вздохнула, низом живота отчетливо ощущая, что на разговоры Уин больше не настроен. Но все же ее волновали еще несколько моментов, которые леди Аметист хотела прояснить прежде, чем они вернутся в Ахарру.

— А как Экар? — тихо спросила она, водя пальцем по груди Уинхилда. — Думаешь, он согласится… уступить меня?

Звучало неправильно, будто она вещь какая, и Эни чуть не передернулась.

— Если он к тебе хорошо относится, пусть даже и не любит, то не станет настаивать на свадьбе. — Уин пожал плечами, продолжая поглаживать приятные округлости, чем изрядно отвлекал Эону. — Ну поворчит разве что. Твой родители тоже не будут тебя неволить, я уверен, да и наследник клана Рубинов партия куда выгоднее, чем просто наследник Сердоликов. — Уинхилд ухмыльнулся и немного насмешливо прищурился.

Эни сердито фыркнула и несильно стукнула его по груди.

— Дурак! Я вовсе не поэтому согласилась!.. — сказала и осеклась, чувствуя, как стремительно наливаются жаром щеки.

— Мм, а почему же, звездочка моя? — вкрадчиво спросил Уин, и в следующее мгновение Эона оказалась прижата к кровати его сильным телом.

Она отвела взгляд, не готовая еще к серьезным признаниям, и только упрямо пискнула, отвернув голову:

— Не скажу!

Уин тихо рассмеялся, и его теплые губы скользнули вдоль Изгиба шеи девушки.

— Хорошо, скажешь, когда вернемся, — покладисто согласился он и прижал ее руки к подушке.

Пальцы Уинхилда медленно погладили тонкие запястья, отчего по коже Эни разбежались огненные змейки, и она забыла, что собиралась возражать дальше. Разговаривать перехотелось, а хотелось насладиться их последней ночью в этом чудесном месте сполна. Ведь неизвестно, когда им снова удастся остаться наедине, хотя бы для поцелуев… И вообще возвращаться Эни было откровенно страшно. Не только из-за возможной реакции родителей на ее появление и некоторые перемены в ее жизни. Как они отнесутся к отмене свадьбы с Экаром?.. «Подумаю утром», — пронеслась мысль, последняя связная на этот вечер, ибо губы Уина уже спустились к ключице, выкладывая замысловатые узоры из поцелуев на шее и плече. И снова знакомые, восхитительно сладкие ощущения вытеснили тревоги и сомнения, на время отодвинув реальность. Эни погрузилась в волшебные переживания, с восторгом отдаваясь вспыхнувшей от прикосновений и ласк Уинхилда страсти, наслаждаясь каждым мгновением, впитывая всем существом. И желая, чтобы утро не наступило как можно дольше…

Утром же, проснувшись раньше Уина и дождавшись, пока он откроет глаза, Эни встала первая, без всякого стеснения и стыда остановилась посередине комнаты и всласть потянулась. Глазам маркиза предстала изящная вязь татуировки, сиреневые линии складывались в узор — хвост дракона начинался на бедре, переходил в тело на животе, а узкая хищная голова покоилась на груди, посверкивая маленькими темно-фиолетовыми аметистами глаз. Уинхилд замер в восхищении, а Эни, поймав его взгляд, вдруг лукаво прищурилась, выгнулась, как кошка, и спросила шаловливым голосом:

— Нравится? Хочешь потрогать?..

До комнаты с бассейном и до кухни они добрались значительно позже, но леди де Гиларо не жалела.

ГЛАВА 4

Эни нервничала. Нет, не так: Эону слегка потряхивало от напряжения, она вздрагивала от малейшего звука, пугливо оглядываясь по сторонам. Хотя стоял уже поздний вечер и народу на улицах почти не было, и вероятность встретить кого-то из знакомых оставалась очень мала. Да и площадку они выбрали самую дальнюю, чтобы уж наверняка их никто не увидел и случайно не узнал. Эона зябко поежилась и обняла себя руками, оглянулась на Уинхилда.

— Я утром приду, звездочка, не переживай. — Он мягко улыбнулся и привлек ее к себе, легонько коснувшись губами приоткрытых и подрагивавших губ девушки. — Все будет хорошо, милая.

— Мне все равно с Экаром предстоит объясняться, — пробормотала она, прерывисто вздохнув. — И с родителями… — добавила Эни, передернув плечами.

— Они поймут и простят, — твердо заявил Уин и обнял ее за талию, потянув за собой. — Идем, найдем тебе экипаж и поедешь домой.

Дом. Почему-то при этом слове перед глазами появлялась картинка не ее уютной спальни в городском особняке, а того уединенного домика, в котором она провела несколько чудесных недель. Эона чуть улыбнулась, но тревога так до конца и не улеглась. Платье ей, конечно, Уин принес приличное, дабы не шокировать родителей, достал в ближайшем городке, по его словам. А Эни уже успела отвыкнуть от длинных рукавов и прикрытых плеч, оказывается, да и юбка все время путалась в ногах, и чулки раздражали… Сумеречная тоже беспокойно ворочалась внутри, разделяя тревогу хозяйки.

Они вышли на улицу, прилегавшую к площадке, и как раз у тротуара стоял свободный экипаж, в который Уинхилд и усадил Эни, сунув вознице несколько монет. Перед тем как экипаж тронулся, маркиз взял ее за руки, пристально посмотрел в глаза.

— Только до утра, звездочка моя, подожди до утра, — тихо произнес он, еще раз прижался к ее губам в кратком поцелуе и отступил, когда экипаж тронулся.

Эни не сводила с него взгляда, пока не завернула за угол. Потом, откинувшись на спинку сиденья, она постаралась унять колотящееся сердце и выровнять дыхание. В конце концов, ну что ей сделают?! Выругают? Так она не виновата в том, что… Уинхилд влюбился и решил до конца бороться за свое счастье. Которое оказалось теперь и ее счастьем тоже, и уж мама должна помочь, недаром же она спрашивала перед помолвкой, уверена ли Эона в своем решении. Папа может ворчать дольше, но он ее слишком любит, чтобы принуждать к нежеланному браку. В конце концов, они с маркизом де Мерисом, отцом Экара, друзья, и ссориться из-за неудавшейся свадьбы детей, тем более если это скорее мечта родителей, было бы глупо. Так, успокаивая себя, Эни ехала по улицам Ахарры, освещенным фонарями, и чем ближе к дому, тем дальше отступало волнение. Да, Уин прав, будущий герцог Рубин для скромной дочери барона составляет партию выгоднее, чем всего лишь глава рода Сердоликов. Уж если отцу безразличны ее чувства, то положение нового жениха должно примирить его с возможной обидой давнего друга. Эона надеялась, что отцовская любовь окажется крепче давней дружбы. Ведь семья — это семья…