Снова наемник - Борис Бабкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мы умрем тут! – Людмила повернула к ней искаженное страхом лицо. – Это пуленепробиваемое, заглушающее звук стекло! Он купил его в Израиле! Нам не выйти!
Тряхнув головой, Валерия бросила на нее насмешливо-недоверчивый взгляд и шагнула вперед. Вытянула руки. Ее ладони уперлись во что-то твердое. Увидев обезглавленное тело Хоттабыча и окрашенное кровью стекло, поняла, что Людмила сказала правду. Она закричала и стала изо всей силы бить руками о твердую поверхность невидимой стены.
– Я сказал ему наш домашний адрес, – зевая, сказал Алешка. – Потом он куда-то ушел. Пришли дядя Вася и тетя Сима. Они нас забрали и взяли с собой на поезд.
– Кто же этот Ромка? – удивленно посмотрел на друзей Юрист.
– Не знаю, – сказал Тигр. – Но то, что они ему жизнью обязаны, точно. Проводники, Василий и Серафима, сказали, что Роман – какой-то дальний родственник их деда. То есть родного деда Серафимы. Он Ромку тоже внуком звал. Несколько дней назад Роман приехал и попросил их отвезти в Москву мальчишек. Мол, у них мать убили. Они согласились, ни о чем не спрашивая. Есть еще, оказывается, люди, – вздохнул он. – Роман дал им адрес и сказал, чтобы послали телеграмму на имя Серова Сергея от Нади. И предупредил: если в течение двух дней не привезет мальчишек, пусть едут на старую дачу около Гурзуфа. Пацаны там будут. Они туда раньше поехали. Роман все-таки в дурдоме не раз лежал, вдруг придумал что или забудет. Мальчишек они там нашли.
– А Надю, значит, – глухо проговорил Абрек, – убили.
Все четверо быстро взглянули на Алешку и облегченно вздохнули, увидев, что мальчик крепко спит.
Бунин довольно потер руки. Гроб и Вадик согласились отправиться с ним на Камчатку. Оба были сильные, тренированные парни, и Бунин надеялся с их помощью добраться до Валентина. Ведь это он так ловко подставил его. К тому же Бунин был в прекрасных отношениях с Зинаидой Палусовой и рассчитывал на ее помощь. Сначала он хотел отправить ей телеграмму, но подумал, что будет гораздо лучше явиться на Камчатку неожиданно. Ведь там еще находился посланный Таисой Серов.
– Да на хрен нам это надо? – усмехнулся Гроб. – Его, суку старую, видать, приперли. Он каким-то армянам камни пообещал. Они бабки вперед дали. А теперь понял, что выцепит от хрена уши, вот и засобирался. Лучше наведаться к Тайке и душу из сучки вытрясти! У нее бабки есть, вот и возьмем их. Мне все равно из столицы валить надо, меня сделают не сегодня-завтра.
– Это точно, – кивнул Вадик. – Но мне-то на хрен это надо? Я лучше…
– Ты же мой кент! А коснулось – в сторону отпрыгнешь? Я тебя…
– Потому что я в такие передряги не влипал! И на хрен мне за тебя на нож попадать?
– Ах ты падло! – Ухватив за отворот куртки, Гроб рывком поддернул его к себе и коленом ударил между ног. Охнув, Вадик присел. – Сучонок. – Ударом в лицо Гроб отправил его на асфальт. Оглянувшись, увидел замершую в десяти метрах пожилую женщину.
– Вали, бабка! – рявкнул Гроб. Она не по возрасту прытко бросилась в сторону шумного проспекта. В руке Гроба щелкнул пружинный нож. Острое лезвие легко вошло в горло Вадика.
– Гнида! – Гроб еще дважды ударил бывшего приятеля ножом. Осмотревшись, бросился бежать.
– Да кто же еще мог?! – выплюнув окурок, воскликнул покрытый татуировкой жилистый пожилой мужчина. – Она общак хапнула и Воробья подставила. Он, дурило хреново, с костоломами вместе пошел, вот и влип. Надо делать Тайку!
– Так-то оно так, – вздохнул коренастый седой мужчина в вечернем костюме. – Но ведь она сколько нашего брата отмазала, когда в ментовке работала.
– Она за это и получала клево, – высказался третий.
– Какого хрена базар разводить? – бросил четвертый, худой старик. – Пусть ее сегодня же сделают. И всех ее придурков. Кто из них в тюрьме, цинканите Артисту.
Гроб, сжимая в кармане куртки рукоятку пистолета, подошел к дверям дома, в котором жил Бунин. Оглянувшись, вошел. Дом был старый. Бунин давно подбивал остальных жильцов поставить цифровой код на дверь. Но не мог – во-первых, эта установка стоила дорого, а во-вторых, «…нам беречь особо нечего», втайне завидуя Бунину, в один голос заявляли жильцы подъезда. Гроб подошел к двери квартиры Бунина. На всякий случай прислушался, потом позвонил.
– Кто там? – услышал он голос Бунина.
– Яшка, – назвался по имени Гроб.
– Слава Богу, – обрадовался Бунин. Отперев замки, открыл дверь. – Звонила Тайка, – возбужденно начал он, – сказала, чтобы я собрал ей деньги. Она их вместо общака отдаст. Или…
– Это хорошо, что и ты здесь, – прервал его женский голос. Обернувшись, Гроб увидел Лудову. В руке она держала направленный на них пистолет.
– Ты! – Зло выматерившись и доставая из кармана руку с пистолетом, он шагнул вперед. Вверх по пролетам лестницы, дробясь на трескучее эхо, ударил выстрел. Отшатнувшись назад, Гроб ударился о стену. Звонко стукнул оброненный им «макаров».
– Сучка, – прохрипел он. – Да я тебя… – Застонав, он попытался шагнуть вперед. Таиса выстрелила еще раз. Пуля, пробив горло Гроба, отрикошетив от стены, впилась в дверь квартиры Бунина. Не в силах двинуться, мертвенно-бледный, выставив перед собой ладони, Бунин беззвучно шевелил губами.
Лудова достала из висевшей на плече сумочки полбутылки коньяка, засмеялась и сделала несколько крупных глотков. Бунин попытался использовать момент и рванулся в открытую дверь квартиры. Дважды громыхнул пистолет. Впившиеся в спину пули забросили тело Бунина в прихожую.
– По пещерам! – Увидев выглядывающих из приоткрытых дверей двух квартир людей, Таиса дважды выстрелила. Обе двери мгновенно захлопнулись. Пьяно рассмеявшись, она вошла в квартиру. Не закрывая дверь, снова отпила из бутылки, пошла в кабинет Якова Давыдовича и начала лихорадочно рыться в ящиках письменного стола. Скоро на полу кабинета лежала гора бумаг. Увидев стоящий в углу сейф, всплеснула руками, покачнулась и хотела выйти из кабинета.
– Стоять! – Молодой мужчина в штатском рывком отправил ее на кожаный диван. Упав на него, Лудова сунула руку в сумочку и, вскинув ее вверх, приложила к виску. Второй человек бросился к ней. На какую-то долю секунды раньше, чем он схватил ее за руку, хлопнул выстрел. Голова Таисы мотнулась в сторону. Обмякшее тело сползло по спинке.
– Е-мое! – зло выдохнул первый. – У нее другой ствол в сумке.
– Смотри, не зарывайся! – строго предупредил Тигр Абрека. – Все-таки ты там за границей будешь.
– В первый раз, что ли? – весело отозвался тот. – Я всю свою жизнь за интересы великой социалистической державы с автоматом…
– Ты демагогию брось, – недовольно перебил его Федор. – Нам что коммунизм, что капитализм. Мы России служили, ей и служить будем!
– Зря ты его одного отправляешь, – вздохнул Юрист. – Как бы…
– Вы там уже были, – буркнул Федор. – Он хоть и абрек в полном смысле этого слова, но думать умеет. К тому же, – не дав возразить возмущенному Павлу, сказал он, – он будет искать не тех, кто Надю похитил, а тех, кто ее убил.
– Не думаю, что это легче, – возразил Юрист.
– А отказать ему легко? – вспылил Тигр. – Я сам с величайшим удовольствием поехал бы. Но надо с Лудовой разобраться. Уж эту стерву я собственными руками в кислоте купать буду!
– Что мы Сергею скажем? – пробормотал Юрист.
– То, что есть, – сказал Тигр. – Дай Бог, чтобы он вернулся.
– Ты никак в Бога верить начал, – просто ради того, чтобы что-то сказать, заметил Павел.
– Я хочу, чтобы Ковбой вернулся, – тихо ответил Федор.
– Почему он нам ничего не сказал? – проговорил Юрист. – Может…
– Поэтому и не сказал, – катая желваки, негромко произнес Федор, – что хотел, чтобы Надя и мальчишки живыми были. – Замолчав, посмотрел вслед Абреку, идущему упругой походкой по перрону. – У нас провожать не принято, а встречать мы не умеем.
– Я не знаю, что делать! – истерично кричал Палусов. – Он неуловим! Его ищут наши люди! Мурзаев, Паленый! И никто, понимаешь, никто…
– Ты всегда уважал мой возраст, – спокойно перебил его старик. – И обращался на «вы». Тряпка! – закричал он. – Ты распустил нюни, как баба! Я же предлагал тебе – надо помочь Серову найти тебя! Ты его цель. К тебе он идет по трупам. А ты заперся в моем кабинете, как в крепости, и все. Слюнтяй. – Старик плюнул. Остро взглянул на поникшего Палусова и вдруг одобрительно улыбнулся. – Побрился, молодец. Ты меня всегда удивлял твоим умением выглядеть свежевыбритым. Что ты решил с Фигаро? – перешел он к делу.
– Сегодня вечером я отошлю бумаги Ляховичу-старшему. Он не блещет умом, – улыбнулся Палусов, – и поэтому поступит легко и просто – отдаст Фигаро своим людям.
– Так, – кивнул старик. – Если сначала я был против расправы с Якиным, то сейчас «за» обеими руками.
– Ты думаешь, – начал Палусов, но, вспомнив недавнюю реакцию старика, тут же поправился: – Вы думаете, что Веню убил Якин?