Носорог - Антон Витальевич Демченко

— Мелкий-мелкий, а тяжёлый! — неожиданно отчётливо прорычал поднимающийся на ноги голубокожий гигант и, стряхнув с одежды пыль и мелкую щебёнку от размолоченной их столкновением с мостовой брусчатки, окинул Падди внимательным взглядом, — ты как, цел?

— Порядок, — прислушавшись к себе, кивнул в ответ хафл и, бросив взгляд на освещённый всполохами огня пролом в стене уже начавшей просыпаться гостиницы, спросил: — Сам как?

— Не кха-хуже тебя, — ощерился Грым. — Падением с такхой высоты даже новор-р-рожденного огр-ра не пр-ронякхть.

— Славно, — вздохнул Падди и, покосившись в сторону гостиницы, зияющей проломом в стене, кивком указал на неё турсу. — Что это было?

— Ловушка с подст-кх-авой, — переходя на уличный граунди, прохрипел огр, зло клацнув внушительным частоколом зубов, — и я даже знаю, кхто именно её сотвор-рил.

— Вейсфольдинг? — понимающе протянул Падди, одновременно утягивая друга прочь от места их падения, освещённого разгорающимся в гостинице пламенем. Подальше от поднимающейся вокруг суеты и любопытных взглядов уже собирающихся на улице зевак, всполошённых раздавшимся в ночи взрывом.

В ответ на предположение хафла, турс скорчил совершенно дикую гримасу, от вида которой любой не подготовленный знакомством с Грымом разумный удирал бы прочь быстрее собственного визга. Но уж Падди-то давно научился разбираться в немногочисленных гримасах своего голубокожего друга, а потому сейчас он, даже в ночном сумраке, едва подсвеченном светом тусклых фонарей, легко распознал выражение крайнего недовольства на физиономии турса.

— Не толькхо, — с хрипом и присвистом проговорил Грым, и с явным усилием, буквально выдавливая слова из непослушной глотки, спросил: — видел кха-хобгоблина в конце кор-ридор-ра?

— Ну, мелькнула там чья-то серая морда, — нахмурился хафл. — И что?

— Я его узнал, — угрюмо рыкнул турс, ощутимо прибавляя ходу. Теперь уже он сам утаскивал друга в переплетение ночных туврских переулков, прочь от суеты, всё больше и больше разрастающейся вокруг пострадавшей от взрыва гостиницы.

Миг, и подхваченный сильной рукой Грыма, Падди вновь оказался у него на загривке. А едва хафл открыл рот, чтобы высказать всё, что он думает по поводу такой бесцеремонности, голубокожий гигант вдруг сиганул вверх и, оттолкнувшись ногами от кирпичной стены, взмыл над крышами домов. Подошвы обуви турса глухо стукнули по черепице, а следом Падди услышал звонкое клацанье собственной захлопнувшейся челюсти, заставившей его подавиться возмущением и любыми вопросами заодно. Но, может быть, оно и к лучшему, ведь при той скорости, что развил несущийся по крышам Грым, да при сопровождающей его гигантские прыжки совершенно дикой тряске, хафл скорее сам себе язык откусил бы, прежде чем выговорил хоть слово.

Впрочем, уже через несколько секунд бега по крышам, часть вопросов у хафла отпала сама собой. Направление движения Грыма было совершенно очевидно. Турс рвался домой на Граунд-хейл и, судя по набранной им скорости, синекожий был чем-то сильно обеспокоен.

Что именно заставляло друга так торопиться домой, Падди понял, когда увидел зарево, поднимающееся над уже знакомым всему Граунду трактиром. Удивительно, но, прорвавшись через маскирующую завесу, укрывавшую магическую вакханалию вокруг «Огрова», устроенную пятёркой неизвестных магов, синекожий даже не попытался напасть на неприятеля, штурмовавшего стены его дома. Хотя, судя по отсутствию видимых результатов атак, заведение Грыма оказалось не так уж беззащитно. А если вспомнить о прижившихся в этом доме хеймитах… можно было понять ту удивительную небрежность, с которой турс отнёсся к попыткам магов разнести его собственность.

Так и оставшись незамеченным нападавшими, Грым промчался по самой границе маскирующей завесы и, скрывшись в переулке за собственным домом, одним огромным прыжком перемахнул через высокий забор, чтобы уже через секунду застыть на пороге чёрного хода, ведущего в мастерскую его подруги.

Прислушавшись к чему-то, турс немного помялся и… вежливо постучал в запертую дверь.

— Дайна? Это я, Гр-рым! — пытаясь чётко, но негромко выговаривать слова, произнёс он. За дверью послышался шум и невнятный бубнёж, а потом грохнул отодвигаемый засов, и в нос турсу упёрся ствол обреза совершенно монструозного калибра, сжимаемый твёрдой рукой…

— Ожер?! — изумился синий, окинув взглядом стоящего перед ним, готового к бою волколака, а, переведя взгляд чуть дальше, и вовсе опешил. — Боцман Жарди? Вы что здесь делаете?

— Охраняем гейни Дайну, конечно, — усмехнулся возвышающийся позади владельца «Акулы и Перста», орк, водрузив на плечо ствол точно такого же обреза, каким Ожер только что тыкал в лицо турса. — Контракт обязывает, знаешь ли…

— А сама она где? — спрыгнув наконец с плеча Грыма, поинтересовался Падди.

— Здесь я, здесь, — растолкав охранников, Дайна окинула взглядом запылённый и местами подранный костюм турса и, на ходу кивнув уже достающему свою любимую трубку Падди, моментально оказалась рядом с синекожим гигантом. Замерла на миг… и, отвесив Грыму шикарнейшую плюху, тут же впилась в губы ошарашенного турса жадным поцелуем… под смешки владельца пампербэйской таверны и боцмана «Старой Крачки», конечно.

Впрочем, долго улыбаться и зубоскалить им не пришлось. Хафл одной фразой заставил их посерьёзнеть.

— Видели, что творится рядом с «Огровым»? — спросил он, и волколак с орком, нахмурившись, кивнули.

— Трудно не увидеть такое светопреставление, находясь в полусотне рядов от него, — проворчал Ожер. — Да ещё и гейни Дайна так рвалась на помощь нашему синему другу, что мы с Жарди уже думали оглушить её от греха подальше. Или накрылся бы наш контракт медным тазом.

— Вот, кх-кстати, — оторвавшись от губ орчанки, пророкотал Грым, — С чего это Ожер-р вдр-руг р-решил оставить своё любимое дело р-р-ради р-рядового наёмническхого кха-контракта? А ты, Жар-рди? Боцманский чин стал тесен? Или пр-риключений закх-хотелось?

— И то, и другое, — отозвался орк. — Гейни Дайна всё равно отправится в путешествие именно на «Старой Крачке», а я уже давно мечтаю размять кости на берегу. Ты-то совсем перестал на стол выходить, так мне теперь и повеселиться не с кем.

— Ага-ага, и требование гейды Жарди тут совсем не при чём, — с насмешкой прогудел волколак. — Это же не она велела тебе присмотреть за «несчастной девушкой, чтоб никто не вздумал обидеть внучатую племянницу деверя её троюродной сестры»? Или она говорила о шурине её двоюродного деда?

— А сам-то? — буркнул в ответ смутившийся орк. — Можно подумать, твоя супруга тебе о том же всю плешь не проела, впечатлённая историей Дайны?

— Но-но, в отличие от всяких зеленошкурых,