Противостояние. Том II - Стивен Кинг

Глен: «Как бы погано это ни звучало, я полагаю, нам нужно очень серьезно поразмыслить над этим».

Фрэн: «Нет, сэр. Посылать шпионов… это я еще могу переварить. Но сажать за решетку пришедших сюда людей только за то, что им не нравятся наши порядки? Господи, Глен! Это же дело тайной полиции!»

Глен: «Да, все сводится примерно к этому. Но наше положение здесь чрезвычайно ненадежное. Ты ставишь меня в ситуацию, когда я вынужден защищать репрессии, по-моему, это просто нечестно. Я спрашиваю, согласна ли ты допустить утечку информации тогда, когда у нас есть опасный Противник?»

Фрэн: «Все равно я ненавижу это. В 1950-м у Джо Маккарти был коммунизм. У нас теперь — темный человек. Ну не прелесть ли?»

Глен: «Фрэн, ты готова смириться с тем, что кто-то может уйти отсюда с очень важными сведениями в кармане? Например, о том, что Матушка Абагейл исчезла?»

Фрэн: «Чарли Импенинг уже мог рассказать ему об этом. А какая еще у нас есть важная информация, Глен? Разве мы все ходим тут, напичканные секретными сведениями?»

Глен: «Ты хочешь, чтобы он узнал, сколько нас тут? Как мы управляемся с техникой? И что у нас до сих пор даже нет врача?»

Фрэн заявила, что она скорее пойдет на это, чем станет сажать людей за решетку только за то, что им не нравятся установленные порядки. Стю предложил отложить обсуждение самой идеи сажать людей в тюрьму за инакомыслие. Это предложение прошло, Глен голосовал против.

Глен: «Вам лучше побыстрее привыкнуть к мысли, что рано или поздно вам все равно придется разбираться с этим, и, вероятнее всего, довольно скоро. Чарли Импенинг, выбалтывающий Флаггу все, что знает, уже достаточно погано. Вам просто надо спросить себя, хотите ли вы, чтобы то, что сообщил Импенинг, приумножилось благодаря какому-нибудь непредвиденному обстоятельству. Впрочем, ладно, вы же проголосовали за отсрочку. Но есть еще кое-что… мы избраны на неопределенное время, об этом кто-нибудь из вас подумал? Мы не знаем, сколько мы проработаем: шесть недель, шесть месяцев или шесть лет. Нам нужно продержаться хотя бы год… этого должно хватить до, как выразился Гарольд, конца начала. Я бы хотел вставить пункт о годовом сроке работы избранного комитета в повестку нашего следующего общего собрания.

Теперь последний вопрос, и я закончу. Городское собрание как форма правления — что мы в данный момент имеем, будучи сами членами городского управления, — на какое-то время сойдет, пока здесь не соберется тысячи три человек или около того, но когда людей станет слишком много, большинство жителей, приходящих на общие собрания, разобьется на клики и группы, преследующие своекорыстные цели… от фтора делаешься бесплодным, хотим иметь свой флаг и тому подобное. Мое предложение состоит в том, чтобы мы как следует задумались о превращении Боулдера в республику к концу зимы или к началу весны».

Последовало неформальное обсуждение предложения Глена, но на данном собрании не было предпринято никаких шагов. Ник попросил слова и дал Ральфу какие-то бумаги, чтобы тот прочитал их.

Ник: «Я пишу это 19-го утром к предстоящему сегодня собранию и дам Ральфу прочитать в самом конце. Быть глухим порой очень нелегко, но я постарался предусмотреть все возможные последствия того, что собираюсь предложить. Я хотел бы, чтобы в повестку дня следующего общего собрания был внесен пункт о создании департамента правопорядка во главе со Стю Редманом».

Стю: «Черт знает что ты хочешь навесить на меня, Ник».

Глен: «Интересно. Возвращает нас к тому, что мы только что обсуждали. Дай ему закончить, Стюарт, потом влезешь со своими комментариями».

Ник: «Руководство этого департамента правопорядка разместится в окружном суде Боулдера. Стю получит право назначать служащих числом до тридцати по собственному усмотрению, свыше тридцати — при утверждении большинством голосов на заседании комитета Свободной Зоны, свыше семидесяти фи утверждении большинством голосов на общем собрании Свободной Зоны. Я хотел бы, чтобы в повестку дня был внесен такой пункт. Конечно, мы можем спорить тут до посинения, но все будет без толку, если Стю не согласится взять это на себя».

Стю: «Истинная правда!»

Ник: «Мы уже достаточно разрослись, чтобы нам стал необходим какой-то закон. Без него все расползется по швам. Взять хотя бы случай с тем парнем, Геринджером, гонявшим на тачке по Перл-стрит. В конце концов он разбил ее, легко отделавшись лишь царапиной на лбу. Он мог убиться сам или убить кого-то. А ведь все, кто видел, как он это делает, знали что дело кончится плохо, НУ И ДЕЛА, в натуре быть беде, как сказал бы Том. Но никто не чувствовал себя вправе остановить его, потому что у них не было соответствующих полномочий, не было власти. Это один случай. Есть еще Рич Моффат. Наверное, некоторые из вас знают, кто такой Рич, но для тех, кто не в курсе: он, похоже, единственный алкоголик в Зоне. Когда он трезв, он держится более-менее в рамках приличий, но когда пьян, просто не отвечает за свои поступки, а пьян он бывает часто. Три или четыре дня назад он надрался и решил расколотить все витрины на Арапахо. Когда он чуть-чуть протрезвел, я поговорил с ним об этом, ну вы понимаете, с помощью записок, и ему было здорово стыдно. Он указал на следы своих развлечений и сказал: „Ты только погляди. Погляди, что я натворил. Осколки по всему тротуару! А что, если бы какие-нибудь ребятишки поранились? Я был бы виноват“.»

Ральф: «От меня сочувствия не ждите. Никакого».

Фрэн: «Перестань, Ральф. Все знают, что алкоголизм — это болезнь».

Ральф: «В задницу такую болезнь. Это просто сентиментальная брехня».

Стю: «А вы двое нарушаете процедуру. А ну-ка заглохните оба».

Ральф: «Извини, Стю. Я лучше буду читать дальше».

Фрэн: «А я помолчу как минимум две минуты, господин председатель. Даю слово».

Ник: «Короче, я нашел для Рича метлу, и он убрал почти все осколки. Неплохо поработал, кстати. Но он был прав, когда спросил, почему никто не остановил его. В прежние времена такой парень, как Рич, и близко бы не смог подойти к крепкому зелью; ребятам вроде Рича было по карману лишь дешевое слабенькое винцо. Но теперь огромные запасы крепкого зелья лишь ждут, чтобы их достали с полки. Более того, я убежден, что Ричу ни в коем случае не позволили бы дойти до второй витрины, а сейчас он перебил все стекла на южной стороне улицы на протяжении трех кварталов и перестал только потому, что устал. И вот еще один пример. У нас был случай, когда один человек, чьего имени я не стану называть, обнаружил, что его женщина, которую я тоже не назову, навещает днем другого мужчину. Вероятно, нам всем понятно, о ком я говорю».