Ад уже здесь - Сурен Цормудян

— No. I there was not for a long time. Also did not live there. I the single. The hunter.

Варяг стал напряженно морщить лоб, пытаясь разобрать, что он сказал.

— А где ХАРП, мазафакер хренов?! — крикнул Вячеслав.

— Уйди отсюда! — рявкнул на него Яхонтов.

— Спроси его! — зло крикнул Сквернослов.

— What does he speak? — Пробормотал Джошуа.

— ХАРП, — ответил Варяг.

— What?

— Э-э… как его… Эйч эй эй ар пи. Аврора программ.

Алеутец как-то странно посмотрел на Яхонтова. Даже вытаращил глаза. Затем вдруг резко вскочил, оттолкнув Варяга и ловко встав на лыжи, помчался со склона вниз, к выступающей в долине большой скале, окруженной хвойными деревьями.

— Fuck you! — Заорал он на прощание. — Go to hell, bloody bastards!!!

— Черт, ну не козел, а? — досадливо воскликнул Яхонтов отряхиваясь.

— Коля! Чего стоишь?! — заорал Вячеслав. — Стреляй падлу! Ну же! Уйдет! Уйдет гад! Нам что его, ловить потом по следу?!

— Не сметь! — Варяг выхватил у Николая автомат. Впрочем, Васнецов и не собирался стрелять. — Он ничего дурного нам не сделал! А ты, Славик, просто идиот!

— Это почему?

— По-качану! Что ты лезешь?! Твой номер шестой сиди и не отсвечивай!

— Ах так?!

— Да так!

— Чего лаетесь?! — теперь повысил голос до сих пор молчавший Николай. — Чего не поделили? Славик, ведь Варяг прав… Нельзя так…

— Да что ты? — Вячеслав поморщился. — Это не твою страну случайно они выжгли? Это не твоя мать умерла от радиоактивного дождя?…

— Хватит Славик!

— Нет, не хватит! Там, на своей земле, мы все так охотно применяли оружие! Стреляли! Убивали! Своих, по сути, убивали!

— Кто кому там свой был? — нахмурился Яхонтов. — Черновики? Гау? Бандиты всякие и каннибалы?

— Погоди! Дай договорю! Значит, там мы валили всех направо и налево. А тут мы ведем себя как добропорядочные гости? Да пока мы будем находиться в сомнениях и думать, хороший это человек или нет, то положат нас как кроликов! Пока думать будешь, что он там говорит на своем языке, нас всех на куски порвут! И все! Конец миссии!

— А ты предлагаешь валить всех подряд? Так? И чего тогда достигнет наша миссия?! А если он не враг?!

— Бежит, значит, враг, — зло прорычал Сквернослов.

— Он просто боится…

— ЗНАЧИТ ВРАГ! — повысил голос Вячеслав.

— Да что он нам сделает один? — пробормотал Николай.

— А толпу соберет? А?

— Он сказал, что он одиночка, — отмахнулся Варяг.

— А я сказал, что я Дед мороз! Поверишь?

— Да на чем он нас догонять будет? — поморщился Васнецов, которому категоричность брата порядком уже надоела. — На лыжах за луноходом?

Со стороны той скалы и окружавших ее деревьев послышался собачий лай. Все взглянули туда. У подножья большого холма, на вершине которого они находились, из рощи мчалась прочь от них собачья упряжка.

— Вот тебе и лыжи, — проворчал Сквернослов.

— Он и на собаках запарится за нами идти. — Снова махнул рукой Варяг, — Ладно. Поехали. А то так можно стоять и спорить до скончания времен.

Метель снова началась, как только стемнела. Словно отсыпавшаяся предыдущие сутки, буря обрушилась на луноход, да похоже и на всю Аляску, а может и на весь мир, с новой силой. Казалось, что новая буря была во сто крат сильней предыдущей. Они пересекли относительно невысокий горный хребет. Впереди были еще более высокие горы и густые хвойные леса, которые делали движение более сложным. Радио ничего не ловило кроме шума и треска. Варяг решил устроить очередной привал и остаться на ночлег в ложбине между двумя буреломами. Машину видно не было со стороны и деревья уже поваленные не угрожали упасть на нее. После скромного ужина варяг и Вячеслав довольно быстро уснули. Николай еще долго думал о том охотнике Джошуа, которого они так напугали. Чем-то эта встреча напомнила ему встречу с якутом на роковой реке Лене. Многое напоминает кроме развязки. Разность языков и восприятия друг друга сделали свое дело. А ведь по сути такой же простой человек. Может даже хороший человек. Ведь изначально он был настроен весьма дружелюбно. Как он там теперь в этой буре?…

…костер удалось разжечь при помощи трех выстрелов из автомата со снятым пламегасителем. Физические упражнения пришлось продолжать, пока одежда не стала подсыхать. Даже свежая оленья шкура, пропахшая кровью и животным, не давала возможности просто присесть и отдохнуть. Силы угасали, но надо было двигаться. К вечеру запах крови убитого оленя привлек семейную пару волков. Он не стал их убивать. В автомате были еще патроны. Он швырнул в их сторону останки убитого зверя, оставив себе самое лучшее мясо, которым уже успел насытиться. Волки жадно съели часть, а другую утащили. Видимо волчатам. Однако ночью они вернулись. Ну конечно. Они ведь хищники. Есть останки павшего животного конечно вкусно, но не интересно. Непривычно для хищников, привыкших в тяжком труде добывать себе еде. Куда больше их интересовал человек. Ведь этого требовало их хищническое естество, рвать живую плоть агонизирующего, обреченного человека. Но они боялись костра. Он подбросил в огонь дров и снова снял с себя уже высохшую одежду. Принялся растирать по телу свежий пепел. Затем оделся и стал втирать в одежду эту самую золу. Это помогло отбить от тела запах крови и оленьей шкуры.

— Как же я воняю, — усмехнулся он, глядя на светящиеся в темноте две пары волчьих глаз. — Проваливайте идиоты! Я не хочу вас убивать! Я и оленя-то не хотел убивать, но пришлось, чтобы выжить! Идите к щенкам своим!.. Хотя… Вы ведь тоже хотите выжить… И чтоб щенки ваши выжили… Только не ту добычу вы себе нашли… Я сам хищник…

И он прицелился…

Когда Васнецов проснулся, его товарищи еще спали. В смотровые щели пробивался слабый свет. Значит рассвело. Шума бури уже не было слышно. Значит утихла.

Николай еще лежал какое-то время, глядя в потолок и смутно понимая, что очередной увиденный сон был продолжением сна предыдущего. Подумал о том, что он значит, но так, ни к чему и не пришел. Затем поднялся и взглянул в перископ. Серая пелена делала наблюдение невозможным. Перископ залеплен снегом. Васнецов взял автомат и, задержав ненадолго взгляд на пламегасителе, оделся и стал выбираться через шлюз. Оказалась, что большая половина лунохода занесена снегом и ему пришлось изрядно повозиться. Наконец он вскарабкался на крышу и расчистил полусферу перископа. Сел на крышу, передохнуть. Отчего-то вспомнилась ночь в подмосковном лесу, когда он побрел в лес и наткнулся на сталкеров… Как же все это давно было… И как далеко отсюда…

Вдруг какая-то бело-желтая куча в стороне зашевелилась. Метрах в тридцати от лунохода, на спине лежал огромный белый медведь. Валялся он задом к Николаю. Лениво раздвинув лапы, он приподнял голову и с каким-то недоумением посмотрел своими черными глазками на человека.

— Вот черт, — пробормотал Николай и передернул затвор автомата.

Медведь неуклюже завалился на бок и встал на лапы. Зарычал.

— Ага. Голодный. — Усмехнулся Васнецов, — Понимаю. Только ты не ту добычу себе выбрал. Я тоже хищник. Я человек. А мы пострашнее будем. Так что вали отсюда. Я не хочу тебя убивать.

Однако белый урсус двинулся на Николая.

— Вот дурья башка. Не понимаешь по-русски, значит? Ладно. По-английски я не умею. Попробуем на универсальном международном языке. — Он вскинул автомат и сделал одиночный выстрел. Пуля вонзилась в снег перед носом у медведя и тот, вздрогнув, бросился бежать в сторону.

— Вот то-то же, — удовлетворенно кивнул Васнецов.

В луноходе послышалась возня. Затем из снега показалась голова Сквернослова. Следом Варяг.

— Что случилось?

— Да вот, гости незваные, — Николай кивнул в сторону медведя. Тот стоял неподалеку, ворчал недовольно и то и дело, поднимая голову, нюхал воздух.

— Черт, ну и намело, — проворчал Варяг, взобравшись на крышу и осматриваясь.

— Медведь обратно бежит. — Сквернослов поднял свое оружие.

Зверь действительно мчался обратно к луноходу, низко пригнув голову.

— Жрать хочет, — кивнул Николай и прицелился.

— Впустую не лепи. Бей в голову. Патроны не трать. — Предложил Славик.

— Жалко мишку. Отпугну только…

— Жалко у пчелки. А у него когти и клыки. Он порвет и ему начхать на твои симпатии к нему. Бей, не отвяжется ведь.

Варяг поднял лежавший все время их пути без дела арбалет, который подарили ему Язычники во время возвращения из последнего рейда.

— Варяг, может не стоит? — Вздохнул Николай.

Медведь резко побежал в сторону, словно почуяв угрозу. Он отошел на прежнее расстояние и стал снова нюхать воздух.

— Ладно, — кивнул Яхонтов, — Откопайте дверь и едем дальше. Я его на мушке пока подержу.

Все время, что Николай и Вячеслав освобождали от снега водительскую дверь, медведь держался на почтительно расстоянии но, судя по, всему идея о том, чтобы напасть на людей, его не покидала. Наконец все заняли свои места в машине и, о присутствии большого хищника можно было не беспокоиться. Яхонтов сел на место водителя и завел луноход. Машина гудела, но не хотела выбираться из сугроба. Только через десять минут раскачиваний машины и протестующего завывания трансмиссии, сдабриваемого руганью Варяга, луноход все-таки выбрался из своей белой западни и двинулся дальше.