Клинок Гармонии (СИ) - Илья Кишин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Обойдя комнату по кругу, я заглянул на кухню, где уже удобно расположились Мисато и Войд, уставившись в какую-то книжку в ожидании готовности завтрака. Увидев меня, обе девушки так широко улыбнулись, будто желая поделиться чем-то хорошим. Для меня было неожиданно увидеть на лице Войд улыбку, которая лаконично украшала ее и без того милый образ.
— Чиз, Тайкон! — привычно приставила руку к голове Мисато. — Зацени, что Войд теперь умеет! — сказала она, похлопав сидевшую рядом молчунью по плечу.
— Привет, меня зовут Войд, я люблю цветы и кошек, — связано и без единой ошибки проговорила она.
— Это ты ее научила? — бросил я очевидный удивленный взгляд на Мисато, который читался даже под маской.
— Ага, — она улыбнулась, вытянув руку вперед и показав «класс», — как тебе?
— Честно говоря, я и не думал, что она способна выучить такое сложное предложение и проговорить его без ошибок.
— Все невозможное возможно! — опровергнула Мисато. — Оказалось даже легче, чем учить маленького ребенка, будто она уже умела когда-то говорить, но растратила навыки. И вот, что странно, Тайкон — когда я показала ей английскую и немецкую азбуку, она уже знала в ней несколько букв, но стоило раскрыть японскую и русскую, сразу же накрыл ступор. Не думаешь, что это странно?
— А что в этом странного? — опешил я. — Если бы я не был наполовину японцем и русским — тоже бы в ступоре смотрел на эти буквы и иероглифы.
— Ты меня не понял, вдумайся! Сколькими языками ты владеешь?
— Тремя, можно сказать двумя с половиной — с рождения учил русский и японский, а позже начал осваивать английский.
— Вот! — воскликнула она. — Русский и японский считаются сложнейшими языками в Гармонии, потому люди осваивают их с пеленок, но почему же тогда она знает буквы английского и немецкого алфавита, но при том не знает ни одного японского иероглифа и русской буквы?
— Откуда мне знать? Я удивлен тому, что она хоть какие-то буквы знает.
— Это лишь предположение, но мне кажется, что она уже владела каким-то из языков, который имеет общее происхождение с английским и немецким.
— Хочешь сказать, что она узнала эти буквы, потому что увидела в них отголоски своего родного алфавита?
— В яблочко, товарищ, — подмигнула она. — В любом случае придется учить ее говорить на английском, ведь он мало того, что ближе к ее родному языку, так еще и гораздо проще остальных в освоении. Кстати, она еще кое-что выучила, садись за стол и лицезреешь сие чудо.
Мисато встала из-за стола и приблизилась к печи, где еда все это время уже остывала, а не готовилась. Искусно орудуя огромной деревянной ложкой и сковородкой, она до верху заполнила три тарелки сочной жареной картошкой, после чего расположила их на столе, а также заботливо подала нам столовые приборы.
— Войд, — ехидно подмигнула Мисато ей.
— Приятного аппетита, — произнесла Войд.
— Спасибо, и тебе тоже, — похлопал я в ладоши, после чего жадно схватился за вилку и принялся уплетать содержимое тарелки.
Несколько секунд я наслаждался вкусом мягкой обжаристой картошки с приятной острой ноткой, пока не заметил, что Мисато пристально на меня пялится, не притрагиваясь к еде. На ее лице виднелось неизвестно с чем связанное удивление, будто призрака увидела.
— Что? — спросил я в замешательстве.
— Надоело скромничать? — усмехнулась она, переменившись в лице.
— Ты о чем?
Я не понимал, с чем связана такая реакция, пока не осознал, что на автомате снял маску, отдавшись диву вкусной пищи на столе. К чему же были эти тщетные попытки не светить лицом ночью, если в конечном итоге меня настиг такой облом.
— Догадался наконец? — улыбнулась она.
— Забудь то, что только что увидела, — пригрозил я.
— Так просто забыть не выйдет, знаешь ли. А почему ты прячешь лицо за маской?
— Потому что не хочу, чтобы меня узнавали на улицах, — пояснил я.
— Я бы все равно не узнала, даже без маски. Что так, что так, для меня ты — инкогнито.
— Тебе лучше не знать, кто я такой.
— Если честно, мне по барабану, — отрезала она. — Я уже знаю, что ты типо преступник, и, веришь или нет, мне от этого не горячо и не холодно.
— Окей, забыли, — отстранился я, — расскажи лучше, что такого в этой картошке, почему она такая вкусная?
— Хе-хе, мой фирменный рецепт: обычная жареная на масле картошка, но с кучей приправ, начиная травами и заканчивая паприкой, а вишенкой на торте служит тертый чеснок.
— А соль добавляешь?
— Зачем добавлять соль в еду, когда есть уйма других добавок? — оторопела она. — Добавь майонез, кетчуп, горчицу, чеснок — будет куда лучше.
— Тут я с тобой солидарен, — согласился я, — очень вкусно получилось.
— Ага, спасибо, — обрадовалась Мисато, — нечасто мне такое говорят.
Эта девушка имеет несколько странностей, с которыми я никак не могу свыкнуться. Мисато живет одна в гараже, гостей подавно не видит, но почему-то не страдает от этого, а в общении проявляет все явные черты экстраверта. Именно любитель поговорить так нужен одиночкам вроде меня, чтобы развеять неловкое молчание и завести тему для разговора.
— Слушай, а когда мы пойдем на завод за деталями? — сказала она, издавая едва слышные почавкивания.
— Определимся, когда расскажешь мне про то, о чем вчера обещала поведать.
— Ого, я думала ты забыл уже, — удивилась она. — Ну да ладно, это все равно не секрет, потому слушай, — Мисато положила вилку на стол и облокотилась на поверхность руками. — Я не просто так называю себя великим инженером, потому как этот титул предначертан мне с рождения, но реализации мешает система образования.
— Что ты имеешь в виду?
— В школе я была лучшей до самого выпуска, учителя хвалили меня и все время таскали по конкурсам, некоторые даже не могли уже ничему меня научить. Все еще помню выпускное фото, где все мальчики стояли в рубашках, девочки в выпускных платьях, а я в рабочих штанах и любимой майке без рукавов. К экзаменам я не готовилась, потому что и без них все прекрасно знала, пошла тогда и сдала все почти на максимальный балл, что было ожидаемо, но когда пришло время поступать…
Ее лицо внезапно потускнело, улыбка сползла куда-то в небытие, а вместо нее нарисовался злобный оскал.
— Я не прошла, — прорычала
