Своенравная Луна - Софи Вирго

из самолета. До машины Азиз нес меня на руках, как и в отель, до которого мы добирались в районе двадцати минут. Стоило мои ножкам коснуться пола, как не выдержала и подала голос.

– Когда мне уже можно будет снять повязку? – немного капризно протянула.

– Хоть сейчас, – нежный шёпот раздался над самым ушком.

Мурашки пробежались по телу и щеки стали пунцовыми. Его близость действовала на меня странным образом. Хотя, так, наверное, и должно быть у истинных пар. Это мы просто комедию ломаем пока я еще человек и могу так выпендриваться. Курт сам развязал узел ленты и мне предстал вид на улочки Италии.

– Это… ты… мы… – я готова была пищать от восторга.

– Мы в Милане если быть точнее, – с улыбкой ответил, понимая, что подарок я оценила.

Давно хотела отдохнуть. Побродить по какому-нибудь большому курортному городу исследуя достопримечательности. Я по натуре путешественник. Мне нравится бывать в разных городах, открывать что-то интересное. Но увы, после смерти родителей все мои поездки закончились. Надо было как-то жить дальше, подстраиваться под меняющийся темп жизни. Так что с путешествиями я повременила до сегодняшнего дня.

Весь день мы провели, расхаживая по паркам, музеям и галереям. Вечером забрели в самую шикарную оперу. Правда за платьем пришлось идти в модный бутик, чтобы соответствовать уровню. Среди множества красивых платьев почувствовала себя в своей тарелки. Стоило завистливым консультанткам подходить к нам, сразу отваживала. Нечего смотреть на моего мужчину и слюнки пускать. Я ведь и укусить могу.

Опера мне понравилась. Никогда не думала, что буду в восторге, ведь театр мне совершенно не нравится, но похоже не стоит сравнивать столь разные вещи. Спектакли в театре в основном ставили по произведениям известных писателей, чьи книги я уже читала и выстраивала свой мир. На других я не была. Поэтому мне сложно было видеть иные прочтения, скупую игру. А в опере… Я не знаю, на основании чего их ставить, но песни завораживают, погружают в новый, нереальный мир.

Так что вышла я переполняемая эмоциями. Курт на мои высказывания лишь тепло улыбался и внимательно слушал, иногда вставляя отдельные фразы. Пока машина ехала к следующей точке нашей программы, мне было приятно сидеть с ним бок о бок и просто говорить.

В итоге мы сидели на крытой веранде шикарного ресторана, совершенно одни. Обстановка была более чем романтичная. Вместо привычных ламп, свечи, живая музыка из основного зала доносилась легким фоном, а за окном были последние блики заката над водой. Красотища.

– Каролин, – отвлек от созерцания прекрасного Азиз, и я перевела на него взгляд и совершенно не ожидала увидеть его перед собой стоящим на одном колене.

– Что ты…

– Тш, – и взял мою руку в свои большие ладони. – Девочка моя. Я знаю, что совсем не подарок. Старый ворчун, который совершил кучу ошибок, но я обещаю, что исправлюсь. Ты мое маленькое персональное счастье, без которого уже никогда не смогу, и для которого сделаю даже невозможное.

Чем больше он говорил, тем больше я ощущала, как слезы счастья застилают глаза. И пусть, я девочка, мне можно.

– Мне сложно было смириться с тем, что ты будешь работать. Но пересилив собственное желание запереть тебя дома понял, что этот шаг на встречу был чертовски правильным. Мне нравиться видеть, как расцветаешь, занимаясь тем, что действительно нравится и важно. В будущем всегда обещаю поддерживать во всех начинаниях, даже если буду с ними в корне не согласен. Вдруг я снова ошибусь, а ты окажешься права? Я не могу засыпать без тебя, но и с тобой сложно, потому что слишком много соблазнов. Мне очень хочется создать с тобой семью. Самую настоящую, крепкую и большую, насколько нам позволит судьба. Ну, не плачь. Чего ты?

И большая ладонь накрыла щеку, стирая соленую дорожку. Надо же, не заметила, как плачу в открытую. Слишком трогательно, слишком волнительно. И так не похоже на этого вероломного захватчика.

– Я хочу, чтобы ты стала моей женой, Каролина. Ты согласна? – после того, как я немного успокоилась, задал свой главный вопрос.

– Да, я выйду за тебя, – и бросилась его обнимать, просто повисла на могучей шее, пока мужчина вставал с ношей в виде меня и крутил воздухе, разгоняя слезы, заменяя их на мой смех.

– Так намного лучше. Не хочу, чтобы ты плакала, – но выдохе сказал, поставив на пол, и убирая выпавшую прядь волос за ушко.

– Я от счастья, – с трудом прошептала, потому что голос решил где-то затеряться.

– И все же. Я люблю тебя, – с невероятной легкостью сказал последние слова, которых я оказывается очень ждала.

Поступки поступками, они важны, спорить и не собираюсь. Но порой глупому сердечку хочется слышать три слова, которые переворачивают мир вверх тормашками, даря чувство безграничного счастья.

– Я любою тебя. Ты самый лучший, – приподнявшись на носочках, оставила на его губах короткий поцелуй. Боялась, что он не согласиться на мимолетное касание, но удивил.

– Надо же, а еще недавно был хвостатым диктатором, – припомнил гад, усмехаясь надо мной.

Да, было дело, каюсь, но это же было в шутку.

– Уууух, умеешь момент испортить, – и стукнула его кулачками в грудь.

– Я исправлюсь.

И достал из кармана бархатную коробочку, в которой было кольцо.

Глава 37

Азиз

Не могу сегодня понять свое состояние. Мне бы радоваться, ведь у нас наконец все наладилось с Каролиной, но не могу. Что-то с самого утра тянет к ней с огромной силой, и дел как назло невпроворот.

Прошлое полнолуние меня очень сильно удивило. Радостью стал тот факт, что она сама пришла, а что было потом словами не описать. Я почувствовал себя маленьким щенком, который радуется каждой косточке. Она не стала ни с кем вступать в конфликт, спорить что-то доказывать. Лина поступила мудрее, показала всем, что у нее есть свои традиции, но, если стае так важна молниеносность, она готова им ее дать. Выходку оценили.

То, что больше ее не выпущу из дома решил сразу и очень удивился, когда она выдала свои условия проживания на одной территории. В одной постели? Да легко! Я только за. Не приставать? Ну, сложнее, но выполню. Сначала правда так думал, а потом понял в чем была вся шутка. Ее эти тряпочки на теле вызывали восторг и дикое желание обладать своей самкой в полной мере.

Каждая ночь была испытанием на прочность. Сам себе удивлялся, как справляюсь. Скорее всего повлиял тот факт, что в полнолуние она приняла метку и была