Ирано-таджикская поэзия - Абульхасан Рудаки
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
КНИГА МУДРОСТИ ИСКАНДАРА (Из поэмы)
НАЧАЛО ПОВЕСТВОВАНИЯБылых времен историки для насОб Искандаре начали рассказ:
В тот год, как Фейлакусова странаНад миром засияла, как весна,
Творец миров, по милости своей,Дал сына шаху на закате дней.
Ты скажешь — это с высоты высотЗвездою новой вспыхнул небосвод.
Грядущего владыку всей земли,Младенца Искандаром нарекли.
А на восьмом его году отецНа голову надел ему венец,
Назвал его наследником царей,Под власть его привел богатырей.
Когда же все вельможи той землиПрисягу Искандару принесли:
Служить ему на всем его веку,Послал он сына к знаний роднику.
И с просьбой царь пред Арасту предстал,Чтоб муж премудрый сына воспитал.
Ученому сказал: «Ни мгла, ни тьмаНе скроют солнца твоего ума.
Ты звезды отразил, как океан,Ты знаньем озарил страну Юнан,
Ты, мудрый, как гармонию светил,Мир меж людьми и строй установил.
И тот путями истины идет,Кто из ключа твоих познаний пьет.
Когда б не ты — от неразумных делИ от раздоров мир бы потемнел.
Познанья благо в людях неравно,Природой все не каждому дано.
Пусть к мудрому несведущий придет.Чтоб научиться двигать жизнь вперед.
По если неуч презрит свет наук,Ему не даст добра небесный круг.
И если царь не будет мудрецом,Он родину не озарит венцом.
И если царь в невежестве погряз,Он — горе для народа и для вас…
Возлюбленный — он у меня один,Моя надежда, Искандар, мой сын.
Чиста его сознания скрижаль,Достойна начертания скрижаль.
Пусть учится у вас наследник мойБыть мудрым в управлении страной.
Пусть так он будет вами обучен,Чтоб государство возвеличил он,
Чтоб в начинаньях добрых был счастливИ к людям всем, к народу, справедлив,
Чтоб завершил он замыслы отца,Утешил обездоленных сердца!»
Услышал Арасту наказ царяИ приступил, усердием горя,
К наставничеству и своим огнемЗажег светильник в сердце молодом.
Его учил он управлять собой,Справляться в жизни с трудностью любой.
Глубокой любознательности пылВ душе измлада Искандар таил.
Он сверстников своих опередил —Такой в нем был запас духовных сил.
Наука Арасту не зря прошлаИ пышно в Искандаре расцвела,
Покров с лица природы он сорвал,Строенья мира тайну ои узнал.
Ключ знанья он у Эклидуса взял.Кругов планетных знаки прочитал.
И стал он мудр и в помыслах велик,Вершины зданий разумом достиг.
Расцвел и вырос — мощен и высок,—Принес плоды посаженный росток.
Познал законы он небесных сфер,Лишь истина была ему пример.
Не обольщался внешним видом он,Пытливой мыслью к сути обращен.
И, возмужав душой, он был готовПисать на свитке мира и веков,
РАССКАЗ О ТОМ, КАК ОТЕЦ ИСКАНДАРА ПРОСИТ АРАСТУ НАПИСАТЬ ДЛЯ СЫНА КНИГУ ЗАВЕТОВСын шаха, завершив ученья круг,Вооружился мощью всех наук.
Но, вечными заботами горя,В те дни пришла в упадок мощь царя.
Шестисторониий мир тщеты земнойВсех дел и дум царя нарушил строй.
Услышал он призывный барабанК отходу в даль потустороппих стран.
Шах Фейлакус за Арасту послал,Приветствовал и мудрому сказал:
«О верности и мудрости гора!Я чувствую, мне уходить пора.
Во мне угасла сила бытия,Мне плоть не подчиняется моя.
Явись ко мне с твоим учеником,Тебе не прекословящим ни в чём.
Смерть подступает. Конь мой боевойНа поле жизни пикнет головой…»
Лишь Арасту об этом услыхал,Он с Искандаром пред царем предстал.
И пали пред царем они, скорбя,И этим не унизили себя.
Владыка Искандара увидалИ, увидев, душой возликовал.
Созвал он мудрецов своей земли.Когда же те с поклонами пришли,
Велел, чтоб испытал ученый кругНаследника в познании наук.
На все вопросы их ответил он,А круг ученых был им восхищен:
«Шах! Все, что истиной озарено,Все твоему наследнику дано!
Да, он всего достиг, чего хотел,Всей мудростью столетней овладел.
Коль кладезь мудрости такой открыт,Невежество вселенной не грозит».
Когда услышал это Фейлакус,Подвластным странам — будь то Рум иль Рус
Он имя Искандара объявил,Венец и жезл царей ему вручил.
Воздавши благодарность мудрецам,Мудрейшему сказал: «Возьми калам,
Для сына книгу мудрости живойПиши, учи, как управлять страной,
Чтоб направляла все его дела,Царю путеводителем была.
И что на месте лучше б он сидел,Чем приступать к свершенью черных дел».
И внял наказу шаха Арасту,К каламу обратился и листу.
За труд взялся он, именем творцаДовел свой труд великий до конца.
Он с книгою перед царем предстал,И сердцем Фейлакус возликовал.
Живых письмен узор увидел он,Вздохнул — и погрузился к вечный сон.
Застыла кровь его, затмился взор,Как кровью, горем обагрился двор.
Власть — с подчиненьем, с милой жизнью — смертьБезжалостная чередует твердь.
О смерть! Ты то в табут кладешь отца,Растерзывая сыновей сердца,
То, саваном на сыне заменяПарчу и шелк, идешь, отца казня.
Будь счастлив, смертный! С братом по кровиИ с другом лишь в согласии живи.
О дальнем и о близком не жалей.Нет друга ближе совести твоей.
РАССКАЗ О ТОМ, КАК ИСКАНДАР БЛАГОДАРЯ СВОЕЙ СКРОМНОСТИ ВОЗВЫСИЛСЯ HАД ЛЮДЬМИ СВОЕГО ВРЕМЕНИМудрец, кем был прославлен Рум и Рус,Повествовал, как умер Фейлакус,
Как Искандар вступил на трон отцаИ светом жизни озарил сердца.
И приближенным он сказал своим:«Вот о царе ушедшем мы скорбим!
Поистине он нашим был отцом,А я, ваш брат, не выше вас ни в чем
О первенстве средь вас не мыслю я.Пусть ваша воля будет и моя.
И что вам в мире свет — мне тоже свет.И что для вас во вред — и мне во вред.
И кто из вас хоть ногу занозит,Заноза эта грудь мою пронзит.
Так изберите из среды своейСтарейшего, всех лучше и мудрей.
Чтоб он народом правил, как отец,Чтобы отмыл он ржавчину сердец,
Чтоб он людей, средь бедственных дорог,От холода и зноя уберег,
Чтоб добродетель в мире уберег,Примером чести поразил порок!»
Когда же Искандар умолк, кругомИз всех грудей раздался клич, как гром:
«Ты будешь нам главою и вождем!Ты выше всех нас сердцем и умом!»
И вновь ему присягу принеслиБогатыри и знатные земли.
Шах Искандар ответил им тогда:«Владейте жизнью долгие года!
Вы подняли меня, как солнце дня,Вы в пыль, как тень, не бросили меня.
Клянусь по справедливому пути,По честному пути всю жизнь идти!
Клянусь сердца печальных исцелить!Несчастных от несчастий защитить!
Ведь если шах людей потопчет в прах,Душой он жалкий нищий, а не шах.
Коль сердцем шах изменчив, что ни час,Какая польза от него для вас?
Для блага подданных я жить клянусь!На страже прав народа быть клянусь!»
И удивлялись все его словам.Да будет в них пример иным царям.
КНИГА МУДРОСТИ АРАСTУИсторик мудрый, вечный правды друг,Взлелеявший прекрасный сад наук.
О шахе Искандаре написал,О том, как он владыкой мира стал.
О том, как врачевать недуг любой,Для нас писал он кистью золотой.
Вкруг золотого слова и узорИз золота, чтоб утешался взор.
Как золотая нить, несет строкаНанизанные мысли-жемчуга…
От книги, им творимой, ни на часНе отрывал мудрец ума и глаз.
Своих предтеч, познав их красоту,Благодарил вседневно Арасту.
Но в книге той лучился каждый стихЛюбовью современников своих.
Внемлите наставлениям того,Кого на труд подвигло божество:
«О шах! Будь знаньем тайны одарен,Будь светом доброй воли озарен.
Владык повелевающий языкРавно, как слух внимающий, велик.
Учись разумно разуму внимать,А не гадать: принять иль не принять.
Не лилией, а розой горд цветник,Хоть очень длинен лилии язык.
Будь щедр и милосерд. Могучий сводТебя отдарит от своих щедрот.
Ведь если этот мир сравнить с горой,В нем эхо породит твой шаг любой.
Как ни грохочет эхо громких дел,У эха и у слова есть предел.
Посаженный росток тогда взойдет,Когда усерден добрый садовод.
Коль подвигом снискал ты славы плод,Тебе он радость неба принесет.
Ты никому Не можешь быть судьей.Пока к добру не обращен душой.
И стать проводником не может тот,Кто сам не ведает, куда идет.
Когда вода горька и солона —Не может жажду утолить она.
Как можешь ты пороки истребить,Когда с себя порок не можешь смыть?
Когда в грязи стираешь платье ты,Не жди от этой стирки чистоты.
Твои слова прекрасны — от души…Поступки лучше были б хороши.
Достоинству нас не научит тот,Кто недостойно сам себя ведет.
А польза слов отца для сына где ж?Сам ест халву, а говорит: «Не ешь!»
В тебе, как в тесте, пекарь твой смешалИ добрых много и дурных начал.
В победе зла — падение твое,В добре твоем — спасение твое.
Не дай началам добрым пасть в борьбе,Ведь жребий той борьбы вручен тебе.
Ум темный светом ясным озари,Неправды с сердца ржавчину сотри.
В пути коварным мыслям не внимайИ вьюк свой терпеливо подымай.
Ведь иначе трудней и тяжелейСтать может ноша на спине твоей».
РАССКАЗ О ВЕРБЛЮДЕ И ЛИСЕВерблюд, от старости едва живой,Приплелся как-то раз на водопой.
Над ним кружилось множество ворон,Глядя, что, мол, вот-вот подохнет он.
Под шкурой дряхлой, на костях егоНи жира не осталось, ничего
Иль мало так, что, не боясь волков,Бесстрашно пасся он среди холмов.
Иссохли на спине его горбы,И плакал он под тяжестью судьбы.
Однажды молвила ему лиса:«О ты, пустыни гордость и краса!
Отрекшийся от роскоши земной.Довольный лишь колючкою одной,
Ведь «кораблем пустынь» тебя зоветАрабский и египетский народ!
Так что ж ты ходишь, тощий и больной,С облезлой и израненной спиной?
Ты муравья не тронешь, знаю я,Кто ж раздавил тебя, как муравья?»
Верблюд ей: «Слушай про мою беду:У изверга я в рабстве, как в аду.
Мое горит и стонет существо,Лишь вспомню, ненавистного, его.
Соль на горбах измученных моихВывозит он из копей соляных.
Страшнее муки нет, я говорю,Когда меня он тянет за ноздрю!
А ноша так тяжка, что мочи нет,Она слону сломала бы хребет.
Когда я, обессилев, упаду,Оп палкой бьет меня — и я опять иду.
Невыносима, нестерпима боль,Когда мне в раны попадает соль.
Когда ж реву я с горя, как труба,Ни бог меня не слышит, ни судьба.
Лиса сказала: «О тебе скорбя,Найду я хитрый выход для тебя.
Меж городом и копью солянойПоток, ты знаешь, льется водяной.
Войдешь в поток — и сразу в воду ляг.Как соль растает у тебя в тюках,
Ты из водьг тогда легко вставайИ весело до города шагай!»
Верблюд сказал: «Ну, друг, благодарю!Теперь-то я его перехитрю!»
И в тот же день, тяжелый солянойСвой груз таща, он стал перед рекой.
Но мысль его погонщик разгадал.И как же он беднягу наказал?
Горбы его от соли облегчилИ соль кошмой и шерстью заменил.
Такой предвидеть гнусности не мог,—Вошел верблюд в поток и в воду лег.
Но еле встал, не ждал такой беды,—Груз удесятерился от воды.
Едва-едва он брел под зноем дня,Лисицу ненавистную кляня:
«Кошма и шерсть — отягчены водойИ тяжелее клади соляной.
Пусть подлая советчица умретИ род ее проклятый пропадет!
О, только бы мне дотащить кошму.Я голову до неба подыму!»*Вина мне, кравчий! Славы, красотыЛишь те достойны, чьи сердца чисты.
Дай силу мне для покоренья львовИ отведи от западни врагов.
Приди, певец веселый! Чанг настройИ новую мне громко песню спой!
Мой лев — в вине, на дне златой касы,Лев этот шкуру обдерет с лисы.
РАССКАЗ О ПРАВДОЛЮБЦЕ, КОТОРЫЙ БЛАГОДАРЯ НЕПРАВОТЕ ЛЖЕЦОВ ОБЪЕЗДИЛ МНОГО СТРАН И ДОКАЗАЛ МИРУ ПРАВОТУ СВОИХ СЛОВКакой-то шах в один из мирных днейСозвал к себе на пир своих друзей.
И попросил по очереди шахИх рассказать о разных чудесах,
Чем знаменит тот или этот край.И, как сладкоречивый попугай,
Один сказал: «Пришлось увидеть мнеЧудовище в арабской стороне,
По виду — как верблюд с одним горбом,И с крыльями, и обросло пером,
Но не летает, ничего на немНе возят, а питается огнем.
Как феникс, он, хватая на лету,Глотает падающую звезду.
Но мигом пламя в глотке птицы тойСтановится прохладною водой».
Дослушали рассказчика, потомВсе рассмеялись: «Ты б сидел молчком!
Крылатого верблюда в мире нет.И птиц таких, — хоть весь объезди свет,—
Огнем питающихся, не найдешь.Рассказ твой — просто выдумка и ложь!»
Он клялся им. Они смеялись. Он,Собранье оглядев, был поражен
Тем, что вот тут — вокруг — друзья сидятИ на него с презрением глядят.
Хоть, как свеча, согнулся от стыда,Он с места взвился пламенем тогда
И прочь ушел, крутясь, как вихрь степей,Гонимый вдаль обидою своей.
В Багдад примчался и: s последних силИ на базаре страуса купил.
Вернулся он домой лишь через годИ прямо к шаху страуса ведет.
Тем правоту свою он доказал.И обнял шах его и так сказал:
«Ты прав был, друг мой, что ни говори,Так из-за туч не видим мы зари!»
Но хоть враждебна искреннему ложь,—Знаток вещей тончайших, — помни все ж:
Ты тайн своих не выпускай из рук,Дабы не испытать безмерных мук,
Чтоб доказательства для них найтиИ попусту не тратить год пути.*Дай, виночерпий, чашу мне испить,Чтоб с сердца все следы тщеславья смыть!
Приди, певец! Под рокот струнных струйСпой мне нава, но с правдой согласуй!
Да будет кривде горестный удел,А правде — счастье в завершенье дел!
