Скрижаль Дурной Вести - Борис Иванов

Шаленый прервал чтение и потер набрякшие веки. Сон шел и не шел к нему. Боялся он этого плывущего на него, затопляющего память морока. Потому что знал, что, как и в любую из прошлых ночей, присядет в ногах у него НЕНАЗЫВАЕМЫЙ и будет говорить, говорить, говорить... Он поднялся и пошел к отгороженной в углу чердака ванной комнатушке. Там — за пластиковой перегородкой — отчетливо был слышен звук льющейся из крана воды.

«Неужели я прошлый раз кран не закрутил?» — подумал Шишел и рванул дверцу.

У раковины стоял и смывал кровь с уцелевшей части лица брат Дилан.

Сэм Бирман почти не заметил, что его ночное уединение в обществе карандаша, бумаги и терминала планетарной информационной сети нарушено появлением Рональда Мак-Аллистера, руководителя программы «Мессенджер». Тому пришлось откашляться, чтобы вывести своего подопечного из состояния близкого к нирване.

— Здравствуйте, профессор. — Сэм жестом предложил Мак-Аллистеру присесть на свободное кресло. — Я вижу, вы приняли наконец какое-то решение?

— В некотором роде — да. — Лысый Крокодил занял предложенное ему место и, слегка прищурившись, попытался рассмотреть каракули на листке бумаги, лежавшем перед Самуэлем. — Я проконсультировался с высшим руководством, и все мы пришли к выводу, что вас следует на некоторое время... э-э... удалить из Малой Колонии. А те, кто затеял охоту на вас, еще долго будут оставаться в неведении относительно вашего местоположения... Для этого, конечно, придется соблюсти некоторые меры конспирации...

Сэм аккуратно поджал губы.

— Видите ли, — он постарался заглянуть в бесцветные, навыкате глаза профессора, — мне это решение не представляется... м-м... достаточно радикальным.

— Что ж, рассматривались и более, как вы выразились, радикальные решения. Например, погрузить вас в глубокий анабиоз до той поры, пока мы не разберемся и с Камнем, и с господами из Черной Церкви. В конце концов решили прибегнуть все-таки к «защите расстоянием»...

— Простите, — начиная терять самообладание, прервал его Сэм, — но ведь такая ссылка подразумевает, что я буду оторван и от своей семьи, и от коллектива своих коллег... Я буду просто лишен возможности даже зарабатывать на жизнь...

— Меньше всего, доцент Бирман, — успокоил его Мак-Аллистер, — у вас должна болеть голова о вашем заработке. Академия раскошелится на ваше содержание. Что до коллег, то, как я вижу, ваша работа успешно продвигается и в их отсутствие...

— Но семья!... — панически возопил доцент Бирман.

— Вашей семье обеспечена надежная охрана, — заверил его генерал-академик. — В ближайшем будущем вы воссоединитесь со своей супругой и дочерью. А сын ваш, если не ошибаюсь, учится в Метрополии, достаточно далеко от всех здешних... э-э... проблем... Сами понимаете, что элементарные соображения конспирации не позволяют нам переместить всех вас одновременно. Так что придется обождать немного. В первую очередь мы эвакуируем вас. Не далее чем послезавтра. Точнее, — он посмотрел на часы, — уже завтра, ближе к вечеру, с площадки на крыше Пугачевского центра вас заберет геликоптер и доставит на военный Космотерминал.

— Почему же не прямо отсюда? — удивленно поднял брови Сэм.

— Здесь мы все находимся под довольно бдительным наблюдением, — чуть снисходительно объяснил профессор. — Рейс геликоптера отсюда к Космотерминалу слишком заметен. Другое дело — Пугачев-башня. С ее вертолетной площадки летает все что угодно и куда угодно. От вас потребуется только одно...

— Внимательно слушаю вас, — со все еще не растаявшими нотками недоумения в голосе заверил его Сэм.

— Нам надо упорядочить отношения с вашими друзьями из монастыря Желтого Камня. Они самым серьезным образом интересуются вашей судьбой.

— Они дознались, что я нахожусь здесь? — всполошился Сэм.

— По крайней мере, догадываются об этом, — профессор достал из кармана трубку и стал задумчиво вертеть ее в руках. — Я, честно говоря, не вижу причин скрывать от них реальное положение вещей. Я хотел бы, чтобы вы написали им письмо. В эфир нам лучше не выходить, а вот письмо я передам лично господину Настоятелю. Так что, будьте добры, изложите в привычной вам и им манере обстоятельства дела и наши с вами планы на ближайшее будущее. Не надо скрывать ничего. Я хотел бы, чтобы наше взаимопонимание в этом вопросе было полным.

— Что ж, это логично, — согласился Сэм. — Будьте добры — передайте мне вон тот листок бумаги. И перо, если вас не затруднит.

Шишел, ясно осознавая, что все происходящее — не более чем бредовый сон, продолжал тупо смотреть на изуродованного пулей большого калибра брата.

— Зачем пришел? — спросил он, скорее из какого-то дикого любопытства — что-то там еще выкинет эта машинка, что устроена у него, Дмитрия Шаленого, в черепушке?

— Мы не закончили разговор... — повернул к нему одноглазое лицо убитый. — Не закончили говорить... Помешали нам... Вот ты под замок не хочешь — думаешь Черта объегорить. А ведь профессор-то тебе ясно сказал: человечка убить придется... Придется... Этого уж не объедешь. А ну, как знаешь ты человечка этого?.. Или уже догадываешься, о ком речь идет, кого на заклание тебе подведут?.. И твой... твой человечек — пусть отдаст... пусть отдаст то, что взял...

«Проснуться, проснуться!» — командовал себе Шаленый, в ужасе глядя на желтый излом кости разнесенного выстрелом черепа.

А мертвый брат Дилан суетливо вытирал его, Шишела, махровым полотенцем окровавленные руки и приговаривал:

«Не объедешь, не объедешь, брат. Палачом тебе получается веселее, чем взаперти-то посидеть малую толику... А там, глядишь, — сам Бог на небе не знает, что будет ТОГДА...»

Сделав над собой страшное усилие, Шаленый вынырнул из проклятого морока и несколько минут неподвижно лежал на койке, вцепившись в смятые простыни и обливаясь холодным потом.

— Чего орешь так? Испугал... — промычал с дивана Гарик и опять мирно засопел, погружаясь в прерванный было сон, в котором ему явно и не думали являться окровавленные покойники.

Шишел тяжело вздохнул и, нащупав босыми ногами разношенные кроссовки, служившие ему домашними шлепанцами, заставил себя двинуться к ванной. Не столько для того, чтобы хлебнуть холодной воды, сколько для того, чтобы убедиться, что там НИКОГО нет.

Там никого и не было. Даже свет включен не был. Шишел щелкнул выключателем и, прищурившись от яркого света, посмотрел по углам. Никого не было в выложенной пластиком под кафель комнатушке, даже тараканов. Только не так было что-то. В зеркале.

Шишел повернулся к нему и увидел себя. Сначала ему показалось... Да нет — просто кровь... Кровь по всей физиономии. И брызги кровавого тоже, желтоватого месива... «Гос-с-споди, как же он так — не утерся, что ли, тогда еще?..»

Он повернул кран — гулко зашипели пустые трубы. Тогда, стараясь не заглядывать больше в чертово стекло, он схватил то самое, махровое, полотенце и стал судорожно и быстро утирать физиономию. Потом остановился, замер, поняв, что не проснулся еще вовсе. И снова очнулся на скомканных простынях, давясь ошалелым криком. И снова Гарик спросонья попенял ему и снова заснул. Шишел чертыхнулся, налил в стакан на три пальца джину, проглотил и сел к терминалу.

«...Кажется, — писал адмирал, — в те же осенние вечера появились в „Тенистых рощах“ и первые оборотни. Я не беру это слово в кавычки. Не знаю почему. По крайней мере, местные жители и прислуга твердо уверены, что эти края начала посещать нечистая сила. Эти суеверия были бы скорее смешны, если бы все это не связывали с моим возвращением в фамильное гнездо. Я распорядился устроить несколько засад, чтобы разобраться со всеми этими потусторонними гостями. Несколько позже, когда, как водится в этих краях, ливни перешли в град, а град стал сменяться снежными буранами, меня посетил страннейший из гостей, которых видели стены родового имения Шайнов.

Сквозь снеговые заносы, сквозь засады придорожных лихих людей до меня добрался Настоятель монастыря Желтого Камня. И неполная дюжина его свитных. Легко сообразить, что подобную прогулку они предприняли не для собственного удовольствия. Однако в те дни смысл появления этого почтенного господина в моем жилище был для меня темен. Нельзя сказать, что старый джентльмен был некоммуникабелен, нет... Скорее по-старчески болтлив... Более того; у меня сложилось впечатление полной его осведомленности относительно деталей Карательной экспедиции. После ужина, когда я пригласил старика на чашечку кофе в мой кабинет, господин Настоятель, произнеся несколько общих фраз, поставил меня в известность, что, несмотря на дурные времена, постигшие Колонию, Храм Желтого Камня все же располагает средствами для покупки неких предметов, привезенных экспедицией с Северного полушария. Я попытался уточнить, о каких именно предметах идет речь, но тут Настоятель начал, как говорится, темнить и в конце концов отложил разговор на эту тему «на потом».