Невеста рока. Книга вторая - Деннис Робинс

— Да, никогда. Его обманом выманили сюда ночью, и это сделали вы! — проговорила Шарлотта.

— Да кто этому поверит? — развязно протянул Вивиан.

— Вам придется поверить, — с отчаянием в голосе произнесла Шарлотта.

— Выносить решение я оставлю судье по бракоразводным делам, — проговорил Вивиан.

Шарлотта проглотила комок в горле и еле слышно сказала:

— Вы не можете сделать такое. Это безумие.

— Да что вы говорите? — усмехнулся Вивиан. — И не тратьте лучше мое время на всякие нелепые отговорки и оскорбления в мой адрес! Вы — неверная обманщица, вот кто вы на самом деле! Известно ли всем про вашу интрижку, или вы занимались этим тайно… теперь я не стану утруждать себя вопросами, чем и как вы занимались. Мне достаточно было застать вас сегодня ночью в такой ситуации, которую можно считать криминальной, ибо вы находились наедине со своим любовником.

— Он не любовник мне и никогда им не был… — дрожащим голосом начала Шарлотта.

— Прошу вас помолчать! — сурово произнес Доминик. — Я не могу позволить, чтобы вы были втянуты в эту отвратительную перепалку. Я и только я должен отвечать лорду Чейсу.

— У вас будут все возможности для этого. Шарлотта назовет вам имена моих поверенных. Спокойной ночи, сэр, — произнес Вивиан и повернулся, чтобы уходить.

— Подождите! — окликнул его Доминик, бледнея при мысли о том, какой чудовищный публичный скандал угрожает Шарлотте. — Это дело нельзя так оставить, У вас нет никаких доказательств…

Вивиан повернулся к Доминику и произнес:

— У меня есть все доказательства! Мой собственный слуга только что сообщил мне, что вы с моей женой провели примерно час в ее спальне и что леди Чейс приказала подать наверх шампанское. Наверное, чтобы отпраздновать свою измену, — презрительно добавил он. — Так вот, моему слуге предлагали взятку, но он отказался от нее. И, будучи преданным своему хозяину, отказался также принести вино.

— Какая отвратительная ложь! — пронзительно закричала Шарлотта.

Доминик сделал глубокий вдох. На скулах его забегали желваки. Его терпение иссякало. И он сказал:

— О, Великий Боже, каким же надо быть мужем, чтобы пасть так низко, таким образом позоря и унижая Свою жену и мать своих детей!

Шарлотта протянула Вивиану злосчастное письмо.

— Вы сочинили эту мерзость и отправили мистеру Ануину! Вы!

Вивиан, делая вид, что ничего не понимает, взял письмо, прочитал его, затем положил в карман.

— Вот вы и подписали себе приговор, мадам, при помощи вашей же глупости. Это письмо документально подтверждает тот факт, что вы посылали за мистером Ануином… Несомненно, для того, чтобы пожаловаться ему на вашу горькую участь, на страдания, которые вы испытываете, живя со мной.

— Я не писала его; это не моя рука.

— Напротив, мадам, я узнаю этот мелкий шрифт, вы часто его используете при записях в дневниках и переписывании стихов, — чрезвычайно дерзким тоном проговорил Вивиан.

Она глубоко вздохнула, но не проронила ни слова. И тогда заговорил Доминик:

— Лорд Чейс, даю вам слово джентльмена, что я приехал сюда, потому что меня попросили приехать, но только в качестве друга и только чтобы оказать необходимую помощь. Я никогда не был в опочивальне вашей супруги, сэр, и никогда не подвергал бесчестью ваш дом.

Вивиан хрипло рассмеялся.

— Вы расскажете это судье, сэр.

— Признаю, что я поступил весьма опрометчиво, явившись в Клуни в столь поздний час, — нахмурившись, добавил Доминик. — Но меня попросили дождаться половины одиннадцатого, и поскольку я счел это дело очень срочным и важным, то и явился сюда, вообразив, что это потребовалось самой леди Чейс.

Вивиан, откинув голову назад, вновь рассмеялся.

— Безусловно, это срочное дело было развлечением, не так ли? Разве вы не понимаете, что вашим же собственным поведением наказали себя? Когда я вошел сюда, то застал вас в весьма интересной позе!

— Подобные подозрения нельзя адресовать вашей супруге, которая чиста и незапятнанна, сэр, — гневно произнес Доминик. — Я прощался с ней. Я предпочел навсегда распрощаться с ней, нежели нанести вам вред.

— Значит, вы все-таки признаете, что испытываете к ней чувство посильнее, чем мимолетное увлечение? — с победоносным видом осведомился Вивиан.

Доминик бросил на Шарлотту выразительный взгляд, однако ответил Вивиану со спокойным достоинством:

— Я не собираюсь лгать вам, сэр. Признаюсь, что при иных обстоятельствах я мог бы проявить в отношении леди Чейс более чем обычную привязанность. Но, когда я прибыл сюда, это не было тайным свиданием. Я приехал из благородных побуждений — так поступил бы любой джентльмен — в ответ на письмо, полное отчаяния, горя и просьбы хранить все в тайне.

— Письмо, которого я никогда не собиралась посылать, — пылко вставила Шарлотта.

— Не верю никому из вас, — произнес Вивиан.

Шарлотта, закрыв лицо руками, простонала:

— Увы, это должно было случиться с вами, Доминик, и из-за меня… из-за моего безумного мужа… о Господи, почему я не умерла, прежде чем наступила эта ночь!

Даже поставленный в такое весьма неприятное положение, в котором он оказался, Доминик не испытывал гнева по отношению к Шарлотте, которую любил. Он понимал, что его заманили в ловушку.

— Не расстраивайтесь, леди Чейс, — мягко произнес он. — Я тоже проконсультируюсь со своими юристами. Подлые заговорщики будут выведены на чистую воду, и лорду Чейсу придется взять обратно свои клеветнические измышления.

— Общественный интерес к подобному делу пойдет вам обоим на пользу, — проговорил Вивиан с отвратительной усмешкой. — Я получу огромное наслаждение, наблюдая, как вы извиваетесь на крючке, мой милейший Ануин.

Доминик, потерявший всяческое терпение, шагнул к Вивиану со сжатыми кулаками.

Вивиан немедленно нацелил на него револьвер.

— Еще один шаг ко мне, и я стреляю. В суде это будет расценено как самооборона, — процедил он злобно. — Мой слуга стоит за дверью, и, если я выстрелю, он будет свидетелем того, что любовник моей жены напал на меня.

Доминик заколебался. Шарлотта тут же бросилась между ним и мужем.

— Не смейте! — с горящими от гнева глазами закричала она Вивиану. — Вы не посмеете выстрелить!

Однако Доминик учтиво отстранил ее.

— Все зашло слишком далеко, — спокойно проговорил он. — Спрячьте револьвер, лорд Чейс! Вы, должно быть, сошли с ума!

— Он… сумасшедший, — простонала Шарлотта, обращаясь сейчас больше к себе, чем к остальным.

Вивиан повернулся к ней.

— Убирайтесь вон из этого дома и прихватите с собой своего любовника! — произнес он.

— Если вы еще раз произнесете подобное слово, то я ударю вас, и не важно, будете вы стрелять в меня или нет, — произнес Доминик, совершенно выходя из себя.

— Он не любовник мне… и никогда им не был! — громко крикнула Шарлотта, обращаясь к Вивиану.

Внезапно Доминик изменил свою позицию. Ему пришла в голову мысль, что муж Шарлотты и в самом деле безумен, так что урезонивать его не имеет никакого резона. Доминика охватило отвращение к лорду Чейсу, а затем — ужас от сознания, что эта невинная долготерпеливая женщина связана с таким порочным чудовищем. И теперь все мысли о себе, об опасности для собственной репутации, общественного положения отодвинулись на задний план. Сейчас он думал только об одном: о дрожащей несчастной молодой женщине, которую он любит. Это не было страстью, это была лишь глубочайшая нежность и жалость, которые пронзили его сердце, когда он отвернулся от Вивиана и взял Шарлотту за руку.

— Пойдемте, — сказал он. — Нам не удастся убедить лорда Чейса. И, поскольку я покидаю этот дом, вам лучше уйти со мной.

— Никогда… — начала Шарлотта, но Вивиан перебил ее. Он снова откинул голову назад и разразился хохотом:

— Я вижу, вы проявляете здравый смысл. Безусловно, мой дорогой Ануин, вы не испытываете желания быть застреленным разъяренным мужем.

Шарлотта простонала:

— Не слушайте его, Доминик. Уходите. Уходите скорее… с его дороги.

— Да, да, быстрее уходите, мистер Ануин, — вторил ей Вивиан. — И захватите с собой мою изменницу-жену.

Шарлотта так сильно дрожала, что Доминику пришлось поддерживать ее, чтобы она не упала. А она в отчаянии кричала:

— Мой ребенок! Элеонора!

— Ваш ребенок останется со мной, — презрительно ухмыляясь, проговорил Вивиан. — Неужели вы считаете, мадам, что я смогу отдать моих невинных дочерей в руки матери, которая обесчестила их? И своего бедного супруга, — добавил он с лицемерным вздохом.

— Вы же знаете, что все это ложь, — возразила Шарлотта.

— Ни слова! И не расстраивайтесь больше, — прошептал Доминик и крепко сжал ее руку. Он не сводил напряженного взгляда с Вивиана, который отошел от них, но по-прежнему сжимал в руке револьвер. Доминик не был трусом и очень жалел, что рядом с ним находится Шарлотта и он не может поступить так, как подсказывает ему инстинкт — броситься на Вивиана, разоружить его и как следует отхлестать по порочному глумливому лицу. У него были связаны руки. Он не смел рисковать — выстрел мог сразить Шарлотту. Он не находил никакого способа урезонить этого безумца. На данный момент коварный план Вивиана удался.